Правда людей (СИ) - Сахаров Василий Иванович - Страница 38

• Предыдущая
• 38/87
• Следующая

— Ты упрямый человек, Егор, — Трубников осуждающе покачал головой, — нахальный и без тормозов. Порой, смотрю на тебя, и удивляюсь, откуда ты этого нахватался, у тебя же нет никакого жизненного опыта. А ты ведешь себя, словно полевой командир с годами войны за спиной, а не как двадцатилетний провинциал, и меня это смущает.

Что я мог сказать разбирающемуся в людях полковнику? Ничего. Мое прошлое останется только моим и ему не надо знать предысторию формирования отряда. Поэтому я захотел сменить тему и, словно на заказ, появились бойцы ударной группы.

— О, а вот и наши, — в баре появились камрады, и я помахал им рукой.

Трубников поморщился, опять он не смог вызвать меня на откровенный разговор, и когда бойцы, крепкие парни в коротких черных куртках, с короткими прическами и крепкими кулаками, расположились за нашим столиком, я представил им полковника:

— Знакомьтесь, это Антон Ильич, наш человек.

Бойцы посмотрели на Трубникова настороженно, но без вражды, и назвались:

— Гней.

— Лапоть.

— Крестоносец.

— Боромир.

— Кашира.

Полковник кивнул:

— Будем знакомы.

На миг за столиком повисла тишина. Появилась официантка, которой заранее был заказан кофе, и когда каждый сделал по глотку горячего напитка, я перешел к делу:

— Значит, так, ребята. Завтра выезжаете за город, сбор в Раменском районе, северный въезд в поселок Островцы, там вас встретит Гоман. Затем выдвигаетесь на соединение с другими ударными группами и только затем подробный инструктаж. Готовьтесь к серьезному бою, снаряжение для леса, по телефону лишнего не болтать, в точке сбора мобилы сдадите. Все ясно?

— Да, — за своих боевиков ответил Гней.

— Тогда дальше. Кто хорошо машину водит и права имеет?

Парни переглянулись, и отозвался Кашира:

— Я.

— Отлично. Поступаешь в распоряжение Антона Ильича, покатаешься с ним. Дай ему свой телефон.

— Ясно.

— Как у вас с деньгами, Гней? — кивок командиру группы.

— Норма. Мы все время в спортзалах, на учебе или на работе, по ночным клубам гулять некогда, так что деньги есть.

— Хорошо. Если понадобится, обращайся.

— Само собой, — командир пятерки улыбнулся.

Трубников снова слегка качнул головой. Осуждает, а зря. Полковник не понимал, почему я так легко расстаюсь с деньгами. Хм! А я не мог растолковать ему то, что для меня очевидно. Деньги мусор, всего лишь средство для достижения цели, а каждый боец в отряде мой брат, который прикроет меня бою. Вот, что на самом деле важно и если кто-то из парней придет и скажет, что нуждается в деньгах, которые пойдут на благое дело, я зажиматься не стану и поделюсь. Но пока такого не случалось. У меня никто и ничего не просил, и бойцы отряда получали небольшое жалованье, которого всем хватало. Ведь в лесной чащобе деньги тратить не на что, а в Москве с Гнеем самые лучшие ребята нашего отряда, которые заточены на войну, и чепухой страдать не станут. При этом я прекрасно понимаю, что придет час и среди нас появятся предатели, трусы и шкурники, ибо таков человек, в каждом есть слабости. Однако до этого момента еще далековато и потому пусть все останется, как есть.

— Дальше… — было, я хотел задать Гнею новый вопрос, который касался новобранцев в наш отряд, но на входе раздался шум драки. Крики, сопение, возня и еле слышные удары, а затем вниз по лестнице, прямо в зал, вкатился охранник, средних лет мужик в черной униформе. Лицо охранника было разбито в кровь, однако он находился в сознании, быстро вскочил на ноги, а затем бросился за стойку.

— Что за фигня? — сказал Лапоть, и бойцы напряглись.

Охранник скрылся в подсобке, и в бар вошли семь или восемь человек. Все молодые и крепкие, одеты дорого, у некоторых видны навороченные телефоны, морды наглые и от них исходила угроза. По виду, типичные мажоры, но настроены агрессивно — это сразу заметно, и чувствуют себя хозяевами положения. Какого моржового их сюда занесло? Не ясно, но нас пока не трогали, и мы молчали.

Во главе мажоров находился один, слегка полноватый брюнет не старше двадцати лет, лицо которого показалось мне знакомым, но я никак не мог вспомнить, где его видел. Ленивым взглядом он оглядел помещение, сделал знак бармену выключить музыку, и когда в заведении воцарилась тишина, уверенным шагом направился к окружавшим Заварзина студентам. Пристяжные последовали за вожаком, и когда он остановился рядом с блоггером, по бару разнесся его громкий голос:

— Ты что, шалава!? Совсем охуела!? Тебя приличные люди погулять зовут, а ты нам фак показываешь и убегаешь!? Так дела не делаются! Вставай, пошли!

Вожак обращался к девушке, красивой блондинке в неброском джинсовом костюмчике, которая сжалась на стуле в комок, и ни один человек из ее окружения не одернул нахала, а даже наоборот, некоторые попытались отодвинуться в сторону от жертвы. Все понятно, сплошняком интернет-бойцы и реформаторы-теоретики. В сети под черными никами они все храбрецы, а как до дела доходит, отворачиваются и делают вид, что все происходящее их не касается. Мыши. Они всегда надеются на то, что проблема рассосется сама по себе или придет со стороны мощный дядя, который заступится за них. И за этих людей мы с парнями собираемся воевать? Тьфу, бляди! Не люди, а мусор.

Впрочем, еще был Заварзин и он показал себя во всей красе.

— Молодой человек, — рука десантника легла на стеклянную бутылку из-под лимонада, — не выражайтесь при дамах. Это раз. И в приличном обществе, сначала надо представиться, а только потом предъявлять кому-то претензии. Это два.

Заводила посмотрел на Заварзина и презрительно хмыкнул:

— Если скажу, кто я, то ты обосрешься.

— Так скажи, — блоггер нервничал, но старался сохранить лицо.

— Я Пухов.

Пуховых в стране много, не самая редкая фамилия, но в Москве, когда упоминалась эта фамилия, под ней подразумевалась только одна семья. Депутат Анатолий Тимурович Пухов был звездой этой осени. Непримиримый борец с коррупцией, председатель нескольких думских комитетов, друг Путина, крупный бизнесмен и, как поговаривали, будущий премьер-министр. А помимо того, имелось еще несколько Пуховых, его братья, сыновья и дочери, которые уже успели прославиться. Один из брательников считался лидером крупной преступной группировки. Дочка не так давно на трассе человека сбила, и ей за это ничего не было, ибо семья потерпевшей и полиция получили деньги. Ну, а перед нами, судя по всему, находилось любимое чадо депутата, старший сын Ленечка Пухов, предводитель банды мажоров и герой светской хроники, который всего месяц назад избил задержавшего его с наркотой капитана полиции. Причем сделал он это прямо под камерами и ролик до сих пор висит в сети и набирает тысячи просмотров каждый день. Короче, такого человека трогать было нельзя и рука Заварзина, медленно разжавшись, отпустила бутылку. Он парень, конечно, храбрый и боевитый, но у него мама больная и долги, а нахамившую Ленечке девушку блоггер, наверное, не знал.

— Вот то-то же, — Пухов хмыкнул в сторону Заварзина и ухватил блондинку за длинные волосы. — На выход, шлюха! Сейчас отрабатывать будешь! Сначала мне приятное сделаешь, а потом всей братве! Ха-ха! Извинения по кругу!

Спускать подобное было нельзя, ибо спустишь раз и другой, а затем сам в шавку трусливую превратишься. Поэтому я посмотрел на бойцов, которые ждали моей команды:

— Будем биться. Жестко. У кого травматы, применяем. Валить мразей без пощады, — сказал я и кивнул полковнику в сторону подсобки: — Антон Ильич, займитесь охраной. Не надо чтобы наши лица полицейские видели, и запасной выход посмотрите, думаю, придется здесь все сжечь, дабы пальчиков и следов не оставить.

Парни отодвинулись от стола, чтобы вскочить без помех, а полковник, кивнув, направился за стойку.

— Отпус-ти-те! — закричала схваченная девушка. — Помо-ги-те! Кто-нибудь!

Хлесткая пощечина по губам, гогот ублюдков и девушка замолчала. Пришла пора вмешаться, и я свистнул в сторону Пухова:

• Предыдущая
• 38/87
• Следующая