Вожак для принцессы - Чиркова Вера Андреевна - Страница 56

• Предыдущая
• 56/67
• Следующая

– Поняла. – Глаза Хельты засветились надеждой, и она уже по-хозяйски осмотрела двор. – А лежанки и постели?

– Лежанки дам, – пообещал я и создал десяток плетеных лежанок, с каждым разом получавшихся все лучше. – А все остальное требуй с Кахориса.

Оглядев возникшую кучу невысоких легких кроватей, я заметил свою оплошность и объединил две в одну, потом развернулся и побежал вслед за Таилосом.

– Маглор Иридос… а чай? – позвали меня от калитки маленького дома его хозяева, но я проскочил мимо.

– Некогда! – ощутил спиной унылые взгляды, остановился на минуту и обернулся. – Не нравится мне ваш дом. Нарисуйте, что вы хотите изменить… я через денек приду и исправлю.

И теперь уже убежал окончательно.

На Кахориса я наткнулся, пробегая мимо моста, отметил про себя, что оборотень тоже бежит куда-то с деловым видом и мешком за плечами, и почти разминулся с ним, как услышал тоскливое:

– Ир…

– Что случилось? – На этот раз мне пришлось остановиться немедленно, Ках не из тех, кого я могу попросить подождать.

– Нам нужно поговорить.

– Идем, поговорим по пути, – предложил я, подхватывая воздушной петлей его мешок, – что случилось?

– Ты сильно обиделся?

– Да, – сначала я пошутил, а потом посмотрел на его несчастное лицо и озадаченно спросил: – А на что я должен был обижаться?

– Ну, утром… ты нам очаг делал… а мы полезли золото рассматривать… – Судя по голосу, оборотень чувствовал себя чуть ли не предателем.

– А… – протянул я и задумался.

Нет, я не обиделся. Обижало меня такое только в первые месяцы жизни в королевстве. За полтора года маглорской практики я постепенно привык, что, едва выполню заказ, люди суют в руку жалкие монетки и забывают о моем существовании. Но теперь ведь я уже не простой маглор? Теперь я им вожак. Или, как они начинают называть все чаще, отец. А родители на невнимание детей не обижаются… по собственным помню.

И тут мне стало как-то грустно. Вот ведь мог за эти дни вырваться на полчаса… хотя я и уверен, что мать изредка тайком подсматривает за мной через свой большой шар… но это ведь совсем не то, что живая встреча?!

– Ир… – отвлек меня от раскаяния голос старого волка, и звучал он совсем убито. – Ты из-за этого ушел?

– Куда ушел? – не сразу понял я. – Вот я, здесь.

– Ну, на камнях сарай себе построил? – так вот он оказывается о чем! А волк не унимался: – Ты пойми, всем же интересно было, оказывается, они на самом деле существуют, эти драгоценности!

– Как это – на самом деле? – Да что он сегодня загадками говорит! – Объясняй подробно, я ничего не понимаю.

– Так ты не знаешь из-за чего был заброшен тот дом?

– Представления не имею. Мне никто не рассказывал.

– Там жил оборотень… немолодой уже. Неплохо жил, денежки водились. Никогда не бедствовал и не занимал, если нужно было, исчезал на пару дней и возвращался с деньгами. А потом стали поговаривать, что он грабит на дорогах путников, вот и деньги. Ты не знаешь… здесь, в Дройвии, это очень серьезное преступление… потому и живут стаи у дорог только в королевстве. Здесь маги из дома магистра Гуранда давно всех выловили и повесили. Вот и этот однажды ушел, как обычно, и не вернулся. Лет десять назад. Но никто дом занимать не стал… боялись. Он медведь был, только бурый и огромный. А потом прошел слух, что он не бандит, а нашел в лесу клад, сундучок с сокровищами, и ходил продавать к ювелиру в ближний городок. Вот тогда селяне весь дом и обшарили, даже очаг расковыряли. Но ничего не нашли.

– Нужно будет на этого ювелира посмотреть, – предложил я, – но не сейчас. Ты мне лучше скажи, с чего это ты вообще про сокровища вспомнил?

– Женщины расстроились, – помявшись, признался волк, – некоторые даже плачут. Говорят, ты теперь можешь уйти совсем.

– Что, из-за того, что вы не похвалили мой очаг? Ках, я тебя уже достаточно знаю, чтоб сказать, прекрати вилять хвостом!

– Не виляю я… – завидев впереди, шагов через сотню, высокую фигуру Таилоса в окружении нескольких сородичей, Ках внезапно остановился, – просто все же понимают… если тебя ничто держать не будет, зачем тебе с нами возиться?

– Кривая пентаграмма! – озверел я от его загадок. – Да ты что, издеваешься?! Я же вожак и глава дома! Как я могу куда-то уйти, если вы – моя стая? Зачем бы я тогда все это затевал: земли, деревню? Похоже, ты плохо разбираешься в маглорах, раз можешь так думать!

– А я в них вообще не разбираюсь, ни разу не ел… – хмуро пошутил Ках, – это все женщины. Говорят, раз она все же решила выйти замуж… Тоже совсем не разбираются в маглорах.

Змейство! А вот женщины – это уже плохо. Это очень плохо, потому что у них свободного времени побольше и мозги всегда нацелены на разгадку именно таких тайн.

– Меньше их слушай! – фыркнул я с наигранным пренебрежением. – А больше смотри на факты! Как по-твоему, стал бы я тратить сейчас энергию и сажать живую ограду вокруг своего участка, если собирался уйти? Стал бы размечать фундамент под дом и строить беседку? Лучше думай о том, как выкупить у селян побольше скота. Кстати, они весь перегнали на левый берег? Объяви, что тот скот, что не перегонят до завтрашнего вечера, останется нам бесплатно. А если кто-то со зла забьет на наших пастбищах хоть одно животное, будет платить такой штраф, что дома не хватит. И вообще за умышленную порчу домов, садов, вещей и любого имущества – штраф три золотых. И пусть не забывают, что все их долговые расписки еще хранятся у магистра. Я прощаю долг только тем, кто вступил в стаю.

– А они нас проклинать не начнут? – осторожно поинтересовался волк, глядя на меня, как на незнакомца.

– Ках, может быть, и начнут. Но сейчас я не вижу другого выхода. Они первыми начали хитрить и пытаться нас всячески обмануть. Тебе Тай сказал, что скот считать не нужно? Делай так, как я ему объяснил, а всех недовольных посылай ко мне. И еще, не ходите пешком, вы же уже купили шаргов? Кстати, я сейчас выкупил последний дом на этой стороне, там будет жить Аган, и пока поселятся его парни. Отвезите Хельте продуктов на всех и помогите устроиться. Все. Ты идешь со мной или по делам?

– А ты куда?

– Вон туда, отбирать свободные участки.

– Давай пойду с тобой, староста из-за них уже ругался.

Что такое распределенные участки, я понял сразу. Огороженные чисто символической оградой из веток, с торчащим посреди шалашом или загоном для скота. Все верно, пока они никому не нужны, староста использует по своему усмотрению. Но как только кто-то из селян надумает женить сына или отделить младшего брата, придется выкупать участок у предприимчивого земляка.

– Это моя собственность, – замеченный мной вчера дородный мужчина возмущенно наседал на спокойного, как скала, медведя, – я буду жаловаться повелителю. Вы действуете как бандиты.

– А кстати… про бандитов, – припомнил я сожженное сено, – вы выяснили, кто поджигал в прошлом году ваши стога? Ведь, как я понимаю, сено горело только у оборотней?! Кто занимался дознанием? Куда отправлены отчеты? Немедленно принесите мне все эти документы. Я выкупил в гномьем банке все долги и как заинтересованное лицо желаю знать, как они образовались. Теперь насчет земли. Правитель два дня назад подписал указ, что по решению глав старших домов вся эта земля принадлежит моему дому, разве вы не поняли? Ваши тут только дома и скот, но по поводу скота я уже подписал указ. Кахорис, объясни им суть, а сам документ скоро вывесят на харчевне.

Староста как-то притих и задумался, и я воспользовался этим, чтоб решительно отвернуться от него к медведю.

– Таилос, первый участок оставьте тому дроу, что продал мне дом, вбей там колышек. На остальных сейчас сделаю временное жилье, сюда переселишь тех, кто теснится в сараях.

И не обращая больше внимания на слушавших это селян, я прошел вдоль оград, рассматривая следы хозяйственной деятельности старосты. Ушлый он какой, однако! И явно самый богатый в селе… вот и крутит соседями как хочет. Определенно считал себя до вчерашнего дня местным князьком.

• Предыдущая
• 56/67
• Следующая