Усыновлю мужчину с ребенком - Южина Маргарита - Страница 35

• Предыдущая
• 35/37
• Следующая

– Написать-то можно что угодно, а потом как на это посмотрят?

– A как ты посмотришь на то, что девчонка может не выйти из больницы?!

– Не кипятись, Глеб, ты же знаешь, Ксения тут совсем ни при чем. Значит, судьба у девочки такая…

– Ага… Судьба, значит?.. Ты сколько получаешь за операцию?

Сутулов фыркнул.

– Ты же знаешь!

– Знаю… значит, так, – решительно заявил Каратов. – Завтра утром Спиридонову перевезут к нам…

– Гле-еб! Что за идиотизм?! – возмутился Сутулов. – Ты еще скажи, чтобы я ее взял к себе! Учти, там серьезная операция нужна, я их не делаю!

– Конечно, где тебе… Этой девочкой займется Савушка… Он у нас в крае лучший, а ты… – Каратов усмехнулся, – ты возьмешь на себя все его операции… Какие полегче.

– Это мелочовку, что ли? – вытянулось лицо у Сутулова. – За которую ни фига не платят?

– Так точно, именно за нее. И еще – скажи папе, чтобы перечислил на наш счет денежку, девочку надо хорошо кормить… и Савушку тоже.

– Ну, знаешь! Чего ты сразу все хочешь! И денег меня лишить, и сюда деньги перечислить, не много ли? – обиделся Сутулов.

– Федя, отдайте деньги, – смотрел на него в упор Глеб. – Очень тебя прошу… По-человечески. Тебе на том свете зачтется.

– Правильно, еще и убить меня надо, да? Ой, блин, Каратов… – Сутулов тяжко вздохнул и направился к дверям. – Прямо живьем жрет… Ста тысяч хватит?

– Пока да, а там… посмотрим на ее самочувствие.

– Да чтоб ты скис! – беззлобно ругнулся Сутулов и вышел из кабинета.

Глеб встал, потянулся и крикнул в приемную:

– Милочка! Савушку ко мне!

– A вот Савелий Андреевич никуда не ушел, – решила порадовать босса девушка. – Он здесь.

– Сам знаю, – фыркнул Каратов. Савушка был врачом по велению сердца, в отличие от Сутулова не курил… во всяком случае, за сигаретами в рабочее время не бегал.

Пятница у Каратова выдалась и вовсе сумасшедшая. Никогда такого не было, обычно с утра проводились операции, а уже после обеда все потихоньку начинали готовиться к выходным. Ну, кроме дежурных врачей, разумеется. Так было всегда, но не в этот раз.

Как раз тогда, когда Каратов уже отработал плановое утро и раздумывал, что он скажет Лере при встрече, к нему в кабинет ворвалась Милочка:

– Глеб Антонович! Там этого привезли… Гаврилова!

– Гаврилова? – уставился на нее Глеб. – Зачем?

– Ой, ну что вы такой прямо… – нервно морщила носик Мила. – Гаврилов! Такой бизнесмен, оперировался у Сутулова. Ну!

– Ну, помню, – кивнул Глеб. – Только его ж вчера выписали.

– Да! Правильно! Сутулов его выписал, сказал, что все нормально, никаких проблем, можно работать в прежнем режиме, и Гаврилов начал работать. A у него стройка! Я, правда, не знаю, какой черт заставил владельца строительной компании мешки с цементом поднимать, но он поднимал! И все! И теперь его привезли!

– Вот, блин! – запыхтел Глеб. – Ну прямо как маленькие дети! Мешки с цементом после операции… A чего он баржу по Енисею не поволок?

– Не знаю… спросить, что ли?

– Не надо! Вызови ко мне Сутулова.

– Так… нет его.

– Как нет? Опять за сигаретами побежал?

– Да нет же, он вообще написал заявление по собственному, – испуганно проблеяла Милочка. – Вчера еще.

– По собственному? A ты какого хрена молчала?

– Так… я и говорю! Он же вечером написал, поздно уже было, а сегодня у вас утром операции. A сейчас я и хотела вас ознакомить, а тут… Гаврилов…

– Понятно! В какой палате Гаврилов?

– Ну так… где и был, туда же – третья палата. Люксовая…

– Люксовая… – ворчал Каратов. – Марию Павловну предупреди – сейчас работать будем…

С Гавриловым пришлось возиться долго. Сутулов слукавил, когда сказал, что все нормально. У дяденьки оказались очень непростые проблемы. По большому счету, к операции надо было серьезно подготовиться, но счет уже шел на минуты. Времени терять было никак нельзя.

Каратов освободился только в половине восьмого. Вымыл руки, переоделся и устало рухнул на диван. Всего на одну минутку.

– Глеб Антонович, – появилась в дверях Милочка.

– Ты чего, еще не ушла? – равнодушно спросил Каратов.

– Так… вы же здесь… я и работаю… – потупила глазки красавица и вдруг осмелела. – A хотите, я вам коньячка рюмочку налью, у Федора Федоровича остался, так он мне его подарил.

– Наливай, – решился Каратов. – Но только… чуть-чуть… Мне еще сегодня… на встречу.

Милочка торопливо принесла коньяк в маленькой стопочке. Еще бы узнать, откуда в их клинике завелись такие стопочки…

– Молодец, девчонка, – тепло улыбнулся Глеб. – Дай бог тебе хорошего мужа.

Милочка покраснела и торопливо выпалила:

– Там… там Сутулов. К вам хочет.

– Ах, Суту-у-у-лов? – вскочил Каратов. – Ну, зови его, приглашай… Правда, у меня время поджимает, но ради любимого друга чем не пожертвуешь?

Милочка радостно кивнула. Потом побежала в уже бывший кабинет Федора Федоровича, где сейчас тот дожидался своего часа, и торопливо протрещала:

– Идите! И учтите, вам надо обязательно расстаться с ним друзьями! Вы же знаете – иначе вас ни в одну клинику не возьмут!

– Ми-и-илочка, вот только не надо нравоучений! – поморщился Сутулов. – Еще вот только младший медперсонал не учил меня жить!

Милочка проводила его до дверей Каратова и с удовольствием услышала глебовский рев. Да, чтобы усмирить такой гнев, Сутулову понадобится не меньше часа… A значит… значит, встреча, как выразился Глеб, сорвется. Встреча! A то Милочка не догадывается, что это простое свидание с очередной вертихвосткой! И это хорошо она придумала, что пригласила Сутулова именно в этот день. Тот, конечно, хотел прийти к главному на следующей неделе, когда тот немного поутихнет, но… Но Милочке ли не знать, что каждую пятницу Каратов отрывается в ресторане, а всю субботу отдает своей дочери. Она подумала, что выяснения отношений между друзьями могут затянуться, а значит, либо Каратов вообще никуда не пойдет, либо они пойдут вместе с Сутуловым. И не ошиблась. Да еще так на руку получилось с этим Гавриловым… не будет у вас сегодня, Глеб Антонович, никакого свидания. Потому что ни одна дура не станет вас столько ждать, сколько будет ждать она, Милочка!

Лера собиралась в ресторан особенно тщательно. Она уже все продумала. В этот раз она не станет прибегать к помощи Татьяны Николаевны, Вадик посидит немного один, а Лера… Она и в ресторане-то пробудет совсем немного. Так только – придет, отметится и сошлется на то, что у нее дома ребенок один. И вот если Каратов захочет, он ее проводит… Она даже и бутылочку вина для этого дела купила. A если не захочет… Тогда тем более не имеет смысла торчать в этих ресторанах.

Но одевалась она долго. Вадик уже пришел из школы и теперь убежал на улицу. Лера не удерживала, пусть погуляет, пока она дома, а потом, когда она уже соберется уезжать, она его позовет. Она ему и игр вон сколько новых купила. До девяти часов он вполне сможет без нее обойтись. Они уже договорились.

Лера была почти готова, осталось только надеть платье, и тут пришел Вадик…

Лера лишь взглянула на сына и сразу поняла – ресторан сегодня отменяется. Ну никак не сможет она оставить мальчишку одного в таком состоянии. Да пошли они все лесом, эти рестораны!

– Вадик! Что случилось, сынок? – присела она перед ним.

– Мам… мы… подрались… С Колькой… Только я один был, а он… они… Их было двое, мам! A так же нечестно! – и он заревел горько, по-детски, со всхлипами.

– Конечно, нечестно, – согласилась мать. – Только ты так сильно не плачь. Пойдем, я тебе помогу умыться… Вон у тебя и щека разбита, и коленка вся в крови…

– Мам, они говорили, что я трус, а сами!

– Ну и что, что они говорили! Ха! A я говорю, что ты у меня самый смелый мальчик! И кому ты веришь?

– Мам, ну, конечно же, им, ты ж моя мама.

– Ну и неправильно. Я же старше, я больше знаю. Вот ты, например, один бился против двоих, это что – трусость, по-твоему? Это смелость!

Вадик печально вздохнул и посмотрел на мать печальными глазами:

• Предыдущая
• 35/37
• Следующая