''Альта'' против ''Барбароссы'' - Лота Владимир Иванович - Страница 97
- Предыдущая
- 97/105
- Следующая
«Кент» уведомил Центр, что отправляется в командировку.
26 октября 1941 года «Кент» оказался в столице Третьего рейха. Поезд прибыл на берлинский вокзал – Ангальте банхоф. Берлин удивил «уругвайского бизнесмена» чистотой и порядком. В это время отборные германские дивизии рвались к Москве с единственной задачей – уничтожить русскую столицу и покорить Россию, Москва была прифронтовым городом.
В столице Германии Винсенте Сьерра посетил Дойче банк, предъявив заместителю управляющего рекомендательное письмо от фирмы Людвига Махера, договорился о более тесном сотрудничестве, основные детали которого предложил обсудить через несколько дней.
Деловая часть визита в Берлин началась по плану «Кента» и создавала благоприятные возможности для реализации задания Центра по восстановлению связи с «Альтой», «Арвидом» и «Харро».
Настало время найти «Альту». После тщательной проверки в городе, «Кент» позвонил по телефону, указанному ему из Центра. К телефонному аппарату подошла женщина. Она оказалась матерью Ильзе Штёбе и сообщила, что ее дочь находится в Дрездене.
«Кент» поинтересовался, когда Ильзе Штёбе может приехать в Берлин. Фрида Штёбе ответила, что не знает деловых планов дочери, но полагает, что в ближайшие дни она в Берлин не приедет.
В соответствии с указаниями Центра «Кенту» следовало узнать адрес «Альты» в Дрездене, посетить ее мать и оставить письмо для «Альты». «Кент» мог по своему усмотрению или в зависимости от обстоятельств назначить «Альте» место встречи в Германии или в Бельгии.
«Кент» поступил иначе. К матери «Альты» он не поехал, а направился в Петерсхаген, пригород Берлина, где на улице Андреас Хоферштрассе в доме № 58 проживал радист Карл Шульце.
Курт Шульце был уже немолодым человеком. Он родился в 1894 году, работал матросом на немецких торговых судах, в 1928 году был завербован советской военной разведкой, работал радистом. Жена Курта, Марта, знала о связях мужа с советской разведкой и помогала ему в его секретной работе.
Курт Шульце оказался дома. После обмена паролем и отзывом представитель Центра и радист крепко пожали друг другу руки: во время войны Германии против СССР встретить в Берлине человека из Москвы было для антифашиста Курта Шульце большой радостью и не менее большой неожиданностью. Жена Курта к появлению незнакомца из Москвы отнеслась спокойно, понимая, что это непременно должно было состояться, после того как Германия напала на Советский Союз.
Пока Марта готовила обед, разведчик и радист занимались делами. «Кент» передал Курту деньги на оперативные расходы, обучил работе с шифром, проверил его знания и навыки самостоятельной работы, передал ему программу радиосвязи и присвоил псевдоним «Берг».
Время летело быстро, а «Кенту» предстояло еще решить несколько вопросов, связанных с работой фирмы, и самое главное – выполнить вторую часть задания Центра: восстановить связь с Арвидом и Харро.
Установив с ними связь, «Кент» выяснил, что группы не имеют прямой связи с Центром из-за неполадок с радиостанциями: та из них, что предназначалась для работы с моторной лодки от аккумулятора, оказалась малой мощности, и с ее помощью было невозможно установить связь с Москвой; вторую, предназначенную для работы на переменном токе, радист случайно вывел из строя, включив ее в сеть постоянного тока.
Арвид и Харро передали «Кенту» несколько ценных документов. После предварительного изучения этих материалов «Кент» понял, что они могут представлять большой интерес для московского Центра, и согласился взять их с собой, чтобы по своим каналам связи отправить в Москву.
Выполнив, как он считал, задание Центра, «Кент» возвратился в Бельгию, подготовил краткий отчет о работе в Германии и, зашифровав его, отправил по каналам радиосвязи в Центр. В отчете говорилось:
Начальнику разведывательного управления Генштаба Красной Армии. Брюссель, 6 ноября 1941 года. 1. Ваше приказание по связи с Арвидом и обучению музыканта талмуду выполнил. 2. С «Альтой», а также в Праге связь установить не удалось. 3. Все ваши указания по этой поездке были отработаны недопустимо плохо. Подробности сообщу в конце отчета. 4. Выезжаю во Францию для связи с Отто. 5. Все мы поздравляем вас с Великой годовщиной Октябрьской Революции – все наши силы отдаем для ее завоеваний. 6. Привет нашим семьям. 7. Отчет следует.
«Кент».
С отчетом «Кента» разбирались тщательно. Получалось, что его поездка в Берлин не дала практически никаких результатов. Радиосвязь с «Альтой» восстановлена не была, хотя именно эта задача считалась главной в его задании.
«Кент», возвратившись в Брюссель, привез важные материалы, которые ему передали источники ИНО НКВД в Берлине, и поручил «Хемницу» передать по радио эти материалы в Москву. Радиограмм получилось несколько. В одной из них говорилось о том, что Германия начинает испытывать трудности с обеспечением действующей армии горючим. По данным источника из Берлина, который работал в министерстве экономики, «горючего, составляющего запасы немцев, достаточно до февраля – марта будущего года». «По мнению специалистов, в случае успешных военных действий, позволяющих захватить нефтяные районы Союза, они не могут быть использованы ранее 6 – 9 месяцев восстановительных работ, так как их разрушение, безусловно, подготовлено. Даже после 6 – 9 месяцев работ эти районы не дадут больше половины их мощности...»
Далее «Кент» сообщал, что «ответственные за снабжение горючим лица озабочены в связи с изложенным выше состоянием их служб после февраля – марта будущего года. В связи с этим следует ожидать развертывания наступления в первую очередь на Майкоп». Данные, переданные «Кентом» из Брюсселя, подтверждали сведения, полученные Центром от Шандора Радо.
Во время встречи с обер-лейтенантом X. Шульце-Бойзеном, «Кент» узнал о том, что, по данным министерства авиации, массовое производство самолетов в оккупированных странах еще не налажено, на имеющихся заводах в основном производятся только ремонтные работы.
Все сведения, передававшиеся «Хемницем» в Москву по указанию «Кента», были важны. Но «Хемниц» находился в эфире слишком долго, что было нарушением правил конспирации при проведении сеансов радиосвязи, и этим воспользовалась немецкая контрразведка. Как раз в октябре 1941 года Гитлер приказал Главному управлению имперской безопасности очистить эфир от радиосигналов русских радистов, которые действовали на территории Германии и оккупированных стран.
К решению этой задачи были подключены все специальные службы Германии: политическая разведка во главе с Шеленбергом, государственная тайная полиция, которой командовал Мюллер, и военная контрразведка из управления адмирала Канариса. Гиммлеру было приказано контролировать работу этих спецслужб.
Посты германской радиоконтрразведки работали день и ночь без перерывов. Они следили за эфиром, фиксировали выходы в эфир всех неизвестных радистов, их позывные, записывали кодированные радиограммы, которые сотни германских криптографов безуспешно пытались расшифровать, чтобы узнать тайны резидентов советской разведки, действовавших в Европе.
Впрочем, даже нерасшифрованные радиограммы были ахиллесовой пятой неизвестных резидентур советской военной разведки. По ним немецкие специалисты узнавали, из каких городов неизвестные радисты выходили в эфир, сколько времени работали радиостанции и другие технические и оперативные сведения. Эти сведения позволяли немецким специалистам создавать банки данных на советских радистов, включающие методы их работы, районы расположения радиостанций, часы выхода в эфир и продолжительность радиосеансов связи. При наличии хорошей пеленгаторной техники эти данные могли быть использованы для проведения операций по задержанию радистов.
Начальник дешифровальной службы генерал Тилле, шеф гестапо Г. Мюллер и бригадефюрер СС В. Шеленберг требовали от своих подчиненных конкретных результатов. По германским, французским, бельгийским городам, в которых была зафиксирована работа неизвестных радистов, по ночам разъезжали пеленгаторы. Их экипажи следили за эфиром и неуклонно приближались к районам работы радиостанций советской разведки.
- Предыдущая
- 97/105
- Следующая
