Обрести навек - Лорин Эмми - Страница 29

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая

– Да, родина моего отца буквально утопает в солнечном свете. – Несколько мгновений он разглядывал искривленный ствол старого дерева, а затем, вновь рассмеявшись, легким движением опустился на землю.

Эндри села рядом, и он тут же обнял ее.

– Твои родители ведь оба ученые? – спросила она, придвигаясь к нему поближе.

– Моя мать – биолог, – ответил он, щекой пробуя мягкость ее волос. – Отец же мой... естествоиспытатель.

Легкой паузы, сделанной им, Эндри не заметила. Все ее внимание было занято сладостной дрожью, сотрясавшей ее тело от головы до пят. В восторге от этого ощущения, она еще крепче прижалась к Полу.

– Тебе холодно? – Чтобы посмотреть ей в глаза, Пол откинул голову назад. – Тепло моего дома совсем близко, и оно ожидает тебя, Эндри.

А Эндри вдруг действительно стало холодно – до озноба – где-то там, внутри. По причинам, которых она не могла бы назвать, она все еще не решалась идти с ним в его дом.

– Нет! – И, откашлявшись, добавила более спокойно: – Нет, Пол, мне совсем не холодно.

Пол вздохнул.

– Значит, ты еще не совсем готова. Да, моя Эндри?

У Эндри было странное чувство, будто он имел в виду нечто гораздо большее, чем ее неготовность вступить в его дом. Отбросив эту мысль, она ответила:

– Да, пока да, Пол. Пожалуйста, потерпи еще немного.

– Буду терпеть, сколько смогу, сердце мое, – вымолвил он и тем самым еще более смутил ее. – Тебе понравится мой дом, – продолжал он. Затем, после некоторого колебания, добавил: – Это точная копия дома, который ждет меня на родине моего отца.

Удивленная, Эндри отпрянула от него.

– Ждет тебя? – повторила она, уставившись на него. – Не понимаю. Ты хочешь сказать, что собираешься переехать туда когда-нибудь?

– Да, – ответил он. – Именно там, как нигде более, я чувствую себя в родных стенах.

Ощутив закравшееся в душу предчувствие одиночества, но не желая признаться в этом, Эндри воскликнула:

– Но что будет с твоей работой? Карьерой?

Пол притянул ее обратно к себе.

– Я могу работать и там, сердце мое, – уверил он ее, – и любить тоже.

Любовь. Это слово прозвучало между ними впервые. В ее судьбе оно до сих пор роковым образом неразрывно связано было с двумя другими словами.

Любовь.

Вера.

Измена.

Эндри вдруг охватил необъяснимый ужас, и она изо всех сил прижалась к Полу.

– Держи меня, Пол, – взмолилась она, – держи меня крепче.

– Это как раз то, что я собираюсь делать, сердце мое, – откликнулся он. И, приподняв ее голову, он опустил свою, приблизив губы к ее рту. – Я намереваюсь держать тебя и никогда не отпускать.

Когда их губы встретились, непонятный страх Эндри немедленно обратился во вполне объяснимое желание. Влекомая страстью, на какую она вообще считала себя неспособной по отношению к любому мужчине – реальному мужчине, – Эндри обвила руками его шею и самозабвенно отдалась поцелую.

Пол целовал глубоко и пылко, и жадность, с которой его губы и язык пили сладость ее рта, казалась ей сильнее ее собственной. Его руки, нежно гладившие спину, внезапно покинули прежнее место и заскользили по округлостям груди Эндри, заставляя ее трепетать от волнения.

Чутко послушная чувствам и желаниям, которые только он один сумел пробудить в ней, Эндри с равным жаром отвечала на поцелуи Пола и руками невольно повторяла его ласки.

– Эндри, Эндри! – Как безумный повторяя ее имя, Пол медленно опустил ее спиной на мягкую траву и лег, накрыв собой ее дрожавшее тело.

Эндри инстинктивно развела ноги, предоставляя ему самое удобное на свете ложе. Он чуть подался назад, и, не отрывая взгляда от глаз Эндри, осторожно поднял ее юбку до пояса. Когда он вновь лег и удобно устроился меж ее шелковых бедер, Эндри более не трепетала – она дрожала всем телом.

Грубая ткань его брюк коснулась, а затем и прижалась к мягкому шелку ее трусиков, добавляя огня страсти. Испытанное при этом неожиданное удовольствие заставило ее громко воскликнуть:

– Пол!

В ответ на ее крик Пол подвинулся вперед, давая ей почувствовать силу своего желания и тем самым питая ее собственное.

Мгновенно подчиняясь приказам, поступающим от ее все более разгорающихся чувств, Эндри вцепилась руками в его бедра и притянула к себе плотнее, одновременно выгнувшись всем телом и вжавшись в его сдерживаемую жесткой тканью затвердевшую плоть. Результатом стали и радость, и огорчение.

Желая ощутить его тело, дотронуться до него, она отняла руки от его бедер и потянулась к пуговицам его рубашки.

И Пол, словно прочитав ее мысли, вновь подался назад и отъединился от нее. А Эндри вдруг зазнобило, едва теплота его тела покинула ее, и взгляд ее выразил смятение.

– Пол... Я хочу...

– Конечно, сердце мое, – прошептал он, заглушая ее срывавшийся голос. – Я тоже хочу... этого. – Бережно взяв за плечи, он потянул ее вверх, к себе. Усадив ее перед собой он взял ее руки в свои и вернул их к пуговицам своей рубашки.

Эндри замерла, не в силах начать то, что многие годы назад всегда было для нее вызывающим смущение процессом. Нахлынули тяжелые воспоминания, и разрушительная мощь их почти сравнялась с силой ее влечения к Полу. Колеблясь между прошлым и настоящим, она пристально смотрела на него, и ее карие глаза молили о помощи.

Пол улыбнулся и поднял руки к ее блузке, тем самым рассеяв сомнения и превратив их в полную готовность.

Под его мягким руководством Эндри узнала, какое неизъяснимое удовольствие можно получить, медленно и нежно раздевая мужчину, пока он, еще лаская, раздевает ее.

Полностью сняв все покровы, они занялись тем, что бесконечно долго исследовали на ощупь обнаженные тела друг друга. В движениях их не было суетливости, резкости или властности, лишь утонченная, будоражащая чувства ласка. И с каждым прикосновением, с каждым новым ощущением тело Эндри все более оживало, набирало сил и настраивалось на ее собственные желания и желания Пола.

Впервые в жизни испытывая полную раскрепощенность, Эндри сладостно затрепетала в предвкушении, когда он бережно положил ее на спину. На этот раз, когда он очутился в колыбели ее бедер, между ними более не существовало преград – ни материальных, ни духовных.

– Теперь, моя Эндри, мы можем полностью выразить свои чувства, – прошептал Пол и, чуть приподнявшись, затем мягко опустил свое тело на нее.

– Да! – воскликнула Эндри свистящим шепотом. – О, Пол, да... да! – Как и прежде, руки ее скользнули на его бедра, требуя наивысшей ласки.

Разжигая ее страсть, Пол еще раз пошевелился, давая почувствовать мощь своего желания. И огонь, опалив каждый нерв, сконцентрировался в самом средоточии ее женского естества.

Нежно и бессвязно бормоча что-то, Эндри сжала пальцы, в немой мольбе впившись ногтями в его кожу.

Ответ последовал немедленно. Выгнувшись над ней, Пол поцеловал ее открытый рот и, погружая язык в сладкие теснины, резким движением вошел в нее.

Мощное напряжение. Тогда, во сне, оно, казалось, вобрало в себя все ее существо. Теперь, в реальности, напряжение было еще сильнее.

Приникнув к Полу, беспрерывно повторяя его имя, Эндри отдалась мощному потоку концентрированной страсти, который нес ее вверх, к воротам рая. И когда ворота открылись, напряжение исчезло, выбросив Эндри в огромный мир, блистающий чудесными, пульсирующими огнями...

– Пол! – выкрикнула Эндри.

И тут же услышала собственное имя, со сдавленным стоном облегчения сорвавшееся с уст Пола.

– Эндри!

Их содрогающиеся тела сплелись в позе наивысшей близости, доступной лишь любовникам. И так, не в силах разъединиться, они спустились из райской обители в последующее состояние полной завершенности...

Экстаз.

Для Эндри слово «экстаз» всегда было пустым звуком. Более того, она подозревала, что и для других людей реального содержания оно не имело. Теперь же, когда она явственно ощущала внутри себя Пола, отдыхающего, но все еще полного жизни и трепета, само ее тело без слов объясняло ей смысл слова «экстаз».

• Предыдущая
• 29/34
• Следующая