КАК УКРАСТЬ АМУЛЕТ - "Shaya" - Страница 11

Вылезать из кустов меч-травы - занятие травмоопасное, да еще и малопочтенное. На манер рака вылезя из кустов и кое-как отряхнувшись, я затрусила к хижине с вещами, стараясь не слишком быстро идти. Не хватало еще и внимание излишнее к себе привлекать. И так детвора глазеет, как на василек в сугробе. Об одном жалею - не успела у Мальки примочку для шишки взять. Придется первое время из лесу нос не высовывать, либо в капюшон получше заматываться.

Я аккуратно и быстро укладывала вещи в мешок, критически осматривая каждую - действительно ли она так мне нужна? Вьючить вещи было не на кого, поэтому каждый фунт имел значение. Пришлось с сожалением расстаться с легкой рубахой, безнадежно испорченной кровью несговорчивого чешуйчатого свисса. Все надеялась отстирать, либо снадобьем оттереть. Сейчас не до того, а тащить на себе лишнюю тяжесть неохота. Да и запашок от потрохов свисса мягко говоря специфический. Также оставила одно одеяло и пустой кошель. Были бы монеты, а куда их пристроить - я найду. Хоть в подол рубахи завяжу. Особо пришлось помучиться с дилеммой казанок - кружка. Вроде и казанок дорог, и кружка - штука удобная, даже в драке. Размышляя над этой проблемой, я немного ушла в себя, поэтому когда из-за двери вкрадчивый баритон прошелестел: "Сай, открой...", я аж подпрыгнула. Метнувшись было к двери, я притормозила и медленно на цыпочках подкралась к щели между неплотно сколоченных досок. Заглянула. В глаз ткнулся наглый ус плюща. Обзор, значит, невозможен. Прислушалась - вроде сопит один козлоногий экземпляр, не отряд. Став на колени, я заглянула в щелку под дверью. Ну и что? Видно тень, но сколько там ног - непонятно.

А, была не была! Приосанившись, я распахнула дверь. Действительно, отряда за дверью не оказалось. На крыльце, небрежно прислонившись к косяку, стоял Таур-Шах, собственной персоной. Прищурив глаза, он плавно оторвал свое плечо от косяка и, вскинув подбородок, пронес себя вовнутрь. Там он небрежно бухнулся на кровать, поджав под себя одно копыто и опершись на колено второго.

- Тебе чего? - я осознавала, что мой голос звучит излишне резко, но лучшая защита - нападение, не так ли? - Пришел пересчитать ляны за постой? Не бойся, не обману. Даже приплачу... за доброе отношение. Вот, считай!

Я небрежно швырнула на кровать остатки собственного богатства. В глубине души я была готова за эти пять лянов нырнуть даже в постель к сатиру, сгрести жадными пальцами вожделенные монетки и перецеловать каждую. Еще бы, пять раз поесть в харчевне получше, неделю кутить в харчевне поплоше. Или агатовые серьги выторговать у ювелира - эльфа...

Но я отвлеклась. Я же гордая и оскорбленная. Быстро кинув угасающий взгляд на золотые монеты, я придала лицу надменное выражение и посмотрела на сатира. О Луна, этот бессребренник, казалось, даже не заметил моей жертвы! Он исподлобья смотрел на меня, как бык на красное, резко двигая челюстями. Держать марку становилось все труднее. Не люблю я лобовые атаки. Проще поулыбаться, со всем согласиться, раскланяться. А потом, темной ноченькой, да в переулочке, да со спины... И дело в шляпе. Непыльно, минимальный риск и почти стопроцентная гарантия.

Демонстративно отвернувшись от гада-сатира, я остервенело затолкала в мешок казанок с кружкой, затянула горловину, и протянула руку к сумке со снадобьями и шаманскими штучками. Но тут Таур-Шах вздохнул. Глубоко и устало, как чудом спасшийся утопающий, но все еще не верящий в собственное спасение. Затем он сказал:

- Сай-лен-Ши-ит.

Да, именно так, по слогам. Хорошо дозируя бархат, мед и сталь в ласкающем слух голосе. Знает, что я падкая на мужские голоса. Даже больше, чем на тугие кошельки. И неважно, что у мужчины рога на башке и копыта, волосами поросшие, - я могу и отвернуться. И слушать, и таять... Правда, полной потери контроля не происходило еще ни разу. Я повернулась к Таур-Шаху и насмешливо улыбнулась.

- До чего же ты докатился! После всего, что вы мне наговорили в Хижине старейшин, ты вряд ли мог бы меня склонить к нормальному разговору. Поэтому ты ворвался сюда как вампир-искуситель, а теперь пытаешься сыграть на одной из моих немногочисленных маленьких слабостях. Ну-ну. Хоть монеты-то пересчитай, а то потом пустишь сплетню, что лучик тебя нагрел...

- Перестань корчить из себя неприступную крепость, Сай. Кого ты надеешься обмануть? Я прекрасно знаю всю подлость и жадность твоей продажной душонки. Да ты удавишься за эти пять лянов на ближайшем хмелеграбе!

- Ого как мы заговорили, Несущий посох! А что ж ты так не говорил, когда вы целым поселением на коленях ползали, умоляли вернуть артефакт цены заоблачной? Но при этом абсолютно не постеснялись торговаться, как гном на базаре! Или когда тут пир горой закатили, дифирамбы пели, посохом своим драгоценным размахивали. Что ж тогда ты не сказал ни о моей душонке, ни о подлости? Или тогда это называлось по-другому, потому что играло вам на руку, а?

От злости меня всю трясла мелкая дрожь. Чтобы не упасть, я подошла и оперлась на подоконник. Надо окно закрыть, а то о нашем разговоре скоро все узнают в подробностях. Я захлопнула створки окна и села на подоконник, предоставив Таур-Шаху рассматривать мой бесстрастный (я надеюсь!) профиль. Скосив глаз, я глянула на кровать. Сатир сосредоточенно рассматривал свое руно. Почувствовав мой взгляд, он поднял голову и вкрадчиво проговорил:

- А как же тогда честь твоего клана, а? Лунные Лучи никогда... да-да, НИКОГДА не подводили тех, кто им платил. А ты убила заказчика. Он тебе доверился, может, даже деньги показал. А ты пожадничала да и грохнула его втихаря, монеты прокутила, а потом к нам подалась, отсидеться. Или скажешь, что все было не так?

Когда мне не верят, я завожусь даже быстрее, чем когда меня буравят чем-нибудь. А издевательский прищур сатира как раз и был рассчитан на то, чтобы лишить меня остатков душевного равновесия. Но я огромным усилием воли подавила в себе желание вцепиться в нахальную козлиную морду и разорвать ее на кусочки, перекусить ему шею и наслаждаться фонтаном алой, еще живой крови...

Кажется, я даже заскрежетала зубами от желания воплотить картинку в жизнь. Сатир с интересом следил за моим лицом, и немного отодвинулся. Я отвернулась и посмотрела сквозь яркий витраж на улицу. Солнце светило густым, желто-оранжевым светом, в мареве покачивались васильки и анемоны. Поселок вымер, только пара маленьких собачонок лежали в тени хмелеграба, высунув языки и закатывая глазенки.

- Ты глуп, козлоногий, - опустошение в душе после яркой вспышки ярости как нельзя лучше подходит для разговора с потенциальным врагом. Тебя ничто не задевает, а голос звучит на одной ноте, монотонно и печально, - ты удивительно глуп. Я слишком хочу еще пожить, чтобы подряжаться на сомнительную сделку с кровожадным оборотнем, даже за огромную сумму. Тем более что в этой истории с самого начала появилось слишком много совпадений. Я - сама себе охрана и советчик, и никто, даже самый лучший из клиентов, не достоин того, чтобы я погибла от собственной глупости. Понятно тебе?

- Непонятно. Он же был готов заплатить.

- За что? За то, что я пойду с ним в Захлебень, украду у кое-кого кое-что и принесу это кое-что кое-кому в Гритерн. Как можно говорить о деле с таким скрытным заказчиком?

- Но миссия Варлока была делом чрезвычайной важности, даже для нас. Все Древние расы в большей или меньшей степени были вовлечены в эту войну...

- Какую войну? Очнись, сатир! Уже месяца четыре как все жители Большого Мира подписали свиток Перемирия.

- Сай, ну не говори чего не знаешь. Ты мало смыслишь в политике вообще, а в политике проведения магических обрядов - тем более! - Таур-Шах сердито взмахнул руками и соскочил с кровати. В запале он принялся вытаптывать циновку, расхаживая от стола к окну. - Маги Сатолии, как ты знаешь, затеяли ту войну за чистоту использования магии, особенно боевой, в корыстных интересах. Не владея искусством преобразования и фильтрации нисходящих, а особенно восходящих вихревых потоков...