Колесница белого бога - Толстова (Морозова) Татьяна "Крылатая" - Страница 35
- Предыдущая
- 35/44
- Следующая
Там машина въехала в Омдурман, «спальный пригород» Хартума, «сельские ворота» Судана. Город встретил рыночным гулом – обычное дело для пятницы. Повсюду сновали, о чем-то договариваясь, что-то предлагая и торгуясь, сбивая цену, люди. Этот день был для Омдурмана особенно ярким из-за сочных цветных тканей на нарядных женщинах…
Машина проехала по оживленным улицам к мечети. Здесь, на площади, среди никуда особо не спешащих зевак, на глазах у всех совершалось настоящее суфийское чудо. Люди ждали часа очередной молитвы и пялились на кружащихся дервишей.
Зрелище привлекало редких иностранцев, отмечавших в диковинных ритуалах «дхикр» лишь восхитительный экстатический танец. И в самом деле, дервиши представляли собой незабываемое зрелище. То, что осуждается как ересь в большинстве мусульманских стран, здесь, в Омдурмане, существует свободно, исполняется пылко до безрассудства. Под барабанный бой дервиши кружатся вокруг мечети, при этом совершая быстрые обороты вокруг собственной оси. Подобно юле, вращаются, сливаясь, их пестрые рваные одеяния, в пустоту устремлены безумные взгляды, а босые быстрые ноги по колено покрывает облако взбитой сухой пыли. Танцоры, черные, как финики, аскетично худые, вертящиеся то на одной, то на другой ноге, иногда падают и катаются по земле в ногах других дервишей, волнообразно движущихся в такт с барабанным ритмом.
Но сейчас Сиддик в окно своей машины видел лишь сумасшедших, юродивых, припадочных, охваченных не священным ритуалом вознесения духа в небо, где познаны все на свете истины, а лишь собственным безумием.
Внезапно к медленно проезжающему автомобилю подскочил один из таких ненормальных, весь покрытый татуировками, и, жестикулируя, как параноик, стал выкрикивать свои заклинания.
– Юу-юу! – вдруг гаркнул татуированный дервиш и сильным ударом ладони приложился к стеклу.
Сиддик вздрогнул от неожиданности, испуганно отпрянул от окна и вжался спиной в спинку кресла.
– Не обращайте внимания, – успокоил шофер, – у него просто рефлекс на все, что движется.
Белый автомобиль выбрался, наконец, из плена толпы и проехал к кладбищу.
У входа на территорию города мертвых машина остановилась.
Сиддик с выражением отчаянной решимости открыл дверцу и вышел из салона. В левой руке он крепко стиснул ручку своего коричневого кейса. Он зашагал по полю с одинаковыми белыми столбцами, заканчивающимися коническими верхушками…
Кладбище было огромным. Частые белые столбики, обозначавшие место захоронения, сливались на солнце в белое слепящее пятно и раздражали глаза. Раскаленный песок под ногами обжигал даже через подошву легких парусиновых туфель. Здесь стояла особая кладбищенская тишина, хоть до площади с беснующимися дервишами было рукой подать.
Сиддик прошел несколько метров по центральной дорожке, отсчитывая шаги, затем свернул влево, в гущу могильных холмиков с отливающими белизной столбцами. На каждом виднелись хорошо читаемые надписи об усопших. Здесь было очень чисто, о сохранности кладбища заботились…
Теперь Сиддик стал внимательно вглядываться в надписи. Ему было приказано найти определенную могилу.
Могила нашлась только спустя несколько минут, когда профессор решил, что что-то перепутал, и заметался между одинаковыми столбиками. Он вынул из кармана клетчатый платок, обтер лоб и виски. Собрал остатки самообладания. Всмотрелся в надписи, сделанные одинаковой вязью. И тут разглядел, наконец, искомое.
Да, отделить это надгробие от других с первого взгляда было невозможно. Ничего особенного, такая же арабская вязь. Только вот вязь эта не означала ничего, была полной бессмыслицей. И Сиддик понял, что это надгробие и есть тот самый тайник, о котором говорил незнакомец по телефону.
Профессор огляделся, присел на корточки и рукой нащупал пустоту под бетонным надгробием. Пустота позволяла спрятать кейс. Сиддик определенным образом засунул в тайник свой портфель и аккуратно присыпал отверстие песком, как требовал террорист. В эту минуту с мечети, покрывая пространство в несколько километров, зазвучала пронзительная полуденная молитва имама.
Сиддик хотел было уйти, но из боязни, что его, мусульманина, застанут в час молитвы в таком месте и в такой позе, отполз за стоящее невдалеке единственное массивное надгробие и там, в укромном месте, присоединился душой ко всем молящимся в мечети.
– Да будет Аллах мной доволен, – произнес он вслух спустя десять минут и поднял голову.
Прямо на него смотрело дуло автомата.
Глава 10
Мишка внезапно проснулся среди ночи. Почему, так и не понял. Сон улетучился и не хотел возвращаться обратно. Парень лег на спину и стал смотреть в небо, туда, где ярче других звезд сияли три стоявшие в ряд голубые звезды. По сторонам от них зрительно на равных расстояниях светились другие звезды, и в этом сочетании можно было угадать или нацеленную острием вниз стрелу, или же крест, усыпанный алмазами…
Лагерь крепко спал. Спали, плотно прижавшись друг к другу, дети и женщины на циновках. Молчали, сморенные сном, охранники. Храпел, выдавая выразительные рулады, Махмуд.
Мишка обдумывал положение. Значит, место, куда их привел Селим, называется Уэйнат. В том, что место это глухое, надежно защищенное самой природой, парень не сомневался, хотя успел рассмотреть здесь не слишком много. Подняться бы на вершину горы и взглянуть оттуда! Тогда можно было бы прикинуть варианты бегства. И шансы на успех…
Однако если американец едва не погиб среди этих гор, то дело представлялось крайне опасным… К тому же эти женщины и дети… Вот если бы удалось организовать перевес сил… Запереть охрану или перебить, в крайнем случае…
Парню захотелось с кем-то обсудить свои мысли, он повернулся к Махмуду, толкнул его в бок.
Тот на мгновение захлебнулся храпом, затем открыл испуганные сонные глаза.
– Что?!
Мишке стало жалко бедолагу. Да и какой с него прок?
– Ничего, спи дальше, партнер.
Махмуд тут же свернулся калачиком и снова провалился в сон. Еще бы, ведь столько времени не удавалось глаз сомкнуть!
«Хотя бы храпеть не будет», – подумал Мишка и осторожно встал. Рядом, полностью завернувшись в темное одеяло, неподвижно лежала Марджани. Парень решил проверить, как она. Он перешагнул через Махмуда и приблизился к спящей девушке. Дотронулся до ее выступающего острого плеча… но рука вдруг утонула в пустоте. Одеяло под его ладонью опустилось. Парень дернул конец… Под одеялом, подвернутым так, что создавалось впечатление спящего человека, никого не было!
Мишка накинул верблюжий плед на себя и уселся на циновке Марджани. Ну, ничего особенного, мало ли по каким личным делам она отлучилась…
Он выждал минут двадцать. Девушка все не возвращалась.
Он подождал еще несколько минут, терзаясь сомнением: идти искать ее или же сидеть и ждать? Вдруг с ней что-то стряслось? Места чужие… Могла упасть, заблудиться… Может, на нее напал кто…
Мишка ерзал и кусал губы. Черт возьми… Что же делать?!
От нетерпения он встал и пошел в том направлении, куда, как ему казалось, могла отправиться девушка. То есть подальше от людей. Прислушиваясь к ночным звукам, он пересек сравнительно небольшое пространство оазиса, зажатого между двумя скалами. Выкрикивать ее имя он не решался. Да и вообще чувствовал себя неуверенно: может, девушка вовсе и не хотела бы, чтоб ее искали, у нее не слишком-то мягкий характер…
Размышляя об этом, он дошел до соседней скалы и направился вдоль нее. Где-то здесь должна быть каменная лестница, ведущая ко всем этим норам-квартирам…
Тут его внимание привлекла полоска света, бьющая от источника где-то почти на вершине горы. Он не удивился. В таком месте, как это, могло происходить что угодно.
Мишка двинулся дальше, глядя вверх. Так он обошел выступ скалы и, завернув за него, увидел, откуда исходил свет. И это вовсе не походило на луч прожектора…
– Что ты здесь делаешь? – голос Марджани за спиной заставил вздрогнуть всем телом.
- Предыдущая
- 35/44
- Следующая
