Песнь слона - Лонгиер Барри Брукс - Страница 4

• Предыдущая
• 4/55
• Следующая

Войдя к себе в отсек, Вако сел на сундук. В помещении все еще явственно ощущался запах гари и дыма. Вако взял в руки серую картонную коробку. Поставил ее себе на колени, открыл крышку и взглянул на пять голубых яиц размером с кулак. На одном яйце блестела капелька влаги, и Вако аккуратно вытер ее пальцем. Но в следующее мгновение на скорлупе заблестела новая капля. Вако поднес руку к лицу и прикоснулся к щеке. Слезы. Старая хворь. Опять она до него добралась.

Откуда-то снаружи раздался чей-то голос:

– Освободить шаттл!

Вако повернул голову – в отсек к нему заглядывала Комета Санаги.

– Вако, живо, давай отсюда. Для нас единственный способ справиться с пожаром – это плотно закрыть все люки. Без воздуха пламя погаснет.

Вако кивнул, и Комета пошла дальше.

Заклинатель змей закрыл коробку, но с сундука не встал.

Хворь. Господи, опять проклятая хворь.

Пятнадцать лет назад он плакал по Бансу Баниоро. И вот теперь Здоровяк Вилли. Вако вспомнил зимние квартиры в далеком месте под названием Флорида. Иное место, иное время, иное измерение. Однажды вечером кто-то постучал в дверь его вагончика. Открыв, Вако увидел, что перед ним стоит Рыжий Пони Мийра, главный дрессировщик.

– Вако, надеюсь, ты знаешь, что сегодня мы ездили за парой новых слонов. Но эти болваны – я имею в виду тех, кто их перевозил, – загубили одного и поранили другого.

Заклинатель змей пристально посмотрел на главного дрессировщика. Внутри него все оборвалось.

Рыжий Пони уставился в пол:

– Ну, в общем, Банс… того. Я еще приду попозже забрать его вещи. – Рыжий Пони сунул руки в карманы и направился в сторону слоновника. – Ты уж извини.

Вако закрыл за ним дверь вагончика и снова взялся за книгу.

Поздно вечером в дверь снова постучали. Вако посмотрел на раскрытую книгу и понял, что вот уже два часа таращится на одну и ту же страницу. Отложив книгу в сторону, он открыл дверь. На ступеньках стоял Здоровяк Вилли, молодой Дрессировщик, которого добряк Банс взял под свое крыло.

– Банс погиб. Я подумал, что тебя надо поставить в известность. – И он посмотрел на Вако.

– Уже знаю. – Вако кивком головы указал на перевязанную руку Здоровяка. – Откуда такая варежка?

– Все о'кей. Пришлось выгонять одного слона из трейлера. Вот мне и прищемило клешню. Наш Костоправ ее починил и даже дал что-то от боли.

Вако пригласил его зайти в вагончик:

– Заходи, если хочешь.

– Нет, я просто пришел сказать, что сочувствую тебе. Вако опустился в кресло и сцепил пальцы.

– Не надо мне сочувствовать, Здоровяк. Вилли сел на стул напротив заклинателя змей:

– Но ведь он был твоим другом.

– Это он так себя называл. – Заклинатель змей впился в него взглядом своих черных глаз. – У меня нет друзей, по крайней мере среди людей.

Вилли посмотрел вниз и покачал головой:

– Так почему ты жил с ним? Причем целых десять лет.

– Он платил за жилье. – Заклинатель змей протянул руку, чтобы погладить проползавшего по полу питона. – С ним было интересно поговорить. – Вако выпрямился. – Я произвожу впечатление бездушного типа?

Вилли медленно кивнул:

– Бездушного. Именно.

Вако закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.

– Я не позволяю себе водить дружбу с людьми. Люди – единственные животные, о которых я невысокого мнения. – Вако открыл глаза и посмотрел на Вилли. – Мне не довелось общаться с внеземными разумными формами, но боюсь, что и они меня разочаровали бы. Банс поехал туда и загнулся, что, в общем, сродни самоубийству. Ты думаешь, что он герой. А я нет. Наверняка найдутся те, кто питал к нему теплые чувства – правда, я не из их числа. Банс ведь обманывал их. Он обманщик, каких свет не видывал. А чего еще ждать от человека? Я, например, ничего другого и не ждал. Я вообще ничего хорошего от людей не жду.

Здоровяк Вилли еще какое-то время оставался сидеть, но затем подхватил свой стек, встал и направился к двери.

– Я уж лучше пойду к себе в слоновник. Сегодня же начну дрессировать ту слониху.

Заклинатель змей тоже поднялся и проводил Здоровяка Вилли до дверей. Когда тот был уже на нижней ступеньке крыльца, Вако спросил:

– Как ее имя?

– Минг.

– А сколько тебе лет?

– Восемнадцать.

– Думаешь, справишься?

Вилли пожал плечами, а затем, словно гребнем, прошелся пальцами здоровой руки по волосам.

– Не знаю. И это плохо. Отрава Джим, бывало, говорил, что надо точно знать, сможешь ты или нет. В противном случае слон покажет тебе правильный ответ.

Вако кивнул:

– Животные понимают людей гораздо лучше, чем люди животных. Минг тебя не пугает?

Вилли облизнул губы, пожал плечами, затем все-таки согласился:

– Сейчас – да. Но тогда, на аэродроме, я об этом не думал. Некогда было… После у меня было время задуматься.

– Вот и хорошо. Продолжай в том же духе, Здоровяк. Все животные одинаковы. Главное – присматривайся, изучай. Присматривайся к Минг, пока не раскусишь ее, не поймешь, что у нее на уме. А как только ты ее поймешь, то будешь знать, чего ей хочется, чего ей надо, что ты можешь для нее сделать. Как только ты поймешь ее, сразу перестанешь бояться. А до тех пор смотри не сглупи.

Вилли потер подбородок, затем опустил руку.

– Вако, а ты знал Отраву Джима? Ведь ты говоришь точь-в-точь как он.

Вако покачал головой:

– Лишь пару раз говорил с ним, много лет назад, когда он работал с О'Харой. Просто все дрессировщики говорят одни и те же вещи. А тот, кто нет, – конец известен. Капут либо ему, либо животному.

Вилли кивнул и направился к слоновнику.

– Спасибо, Вако.

– Здоровяк!

Вилли оглянулся на заклинателя змей:

– Ну, что еще?

– Если хочешь, переезжай ко мне. Сколько можно жить в слоновнике?

Вилли изумленно выгнул брови:

– И за сколько?

– Десять кредитов в неделю. Вилли пожал плечами:

– А почему бы и нет? Пойду заберу вещи.

– Только давай не сегодня. – Заклинатель змей вполоборота оглядел свой вагончик. – Лучше завтра. Перебирайся ко мне завтра. А сегодня… Сегодня мне еще надо кое о чем подумать.

С этими словами Вако шагнул внутрь и захлопнул за собой дверь.

И в тот момент им снова овладела старая хворь. Он кричал и клялся на всю вселенную, что никогда больше не станет никого любить.

И вот теперь Здоровяк Вилли еле жив и хватает запекшимся ртом воздух планеты, которая даже не обозначена на космических картах. Заклинателем змей вновь овладела проклятая хворь.

В коробке у него на коленях лежали яйца пятерых из двенадцати ссендиссианских змей-телепатов, которых он привез для своего шоу. Только где теперь ссендиссиане? Остались лишь вот эти зародыши, которые обладают чувствами и оплакивают внутри скорлупы своих мертвых родителей.

Вако поднялся и вышел из отсека, вновь ощутив под ногами поверхность чужой планеты. Он окинул взглядом обширное озеро, начинавшееся где-то внизу склона, о который разбился их шаттл. За озером виднелся не то лес, не то болото. Да, любить здесь некого.

Заклинатель змей медленно зашагал к берегу.

Вечером того, первого дня по другую сторону озера солнце медленно скатывалось за узкую полоску едва различимой топи. Паки Дерн сидел в росистой траве, обхватив руками колени. На фоне алого неба редкие облака казались пятнами черной запекшейся крови с золотой окантовкой.

Господи, сколько крови было сегодня! Сколько крови!

Паки закрыл глаза и несколько мгновений сидел с поникшей головой.

– Черт, ну конечно же!

Он поднял голову и взглянул на ближний берег озера. Там начинался широкий след, пропаханный брюхом их шаттла. Кончался он где-то среди деревьев слева от него. Справа виднелись холмы. Слева – ущелье, проделанное реками, вытекавшими из озера куда-то на юг. Что ж, исход не самый худший, Комета удачно посадила посудину. Можно сказать, с умом.

Здоровяк Вилли и еще тридцать два погибших члена их труппы теперь лежали в пропаханной шаттлом траншее в ста метрах от берега. Лопат, чтобы вырыть могилы, не было. Тела просто уложили рядом на дно траншеи, и все, кто не был ранен, собрались по обеим ее сторонам. Главный дрессировщик окинул взглядом тела погибших товарищей, после чего начал забрасывать их комками глины и травой. Это послужило сигналом для остальных двухсот двадцати шести оставшихся в живых. При помощи рук, ног, палок и слез они похоронили своих мертвых.

• Предыдущая
• 4/55
• Следующая