Охотник за бабочками 2 - Костин Сергей - Страница 57

Кто-то старательно хлестал меня по щекам, стараясь привести в чувство. Это помогало и оно, сознание, медленно возвращалось.

Я приоткрыл глаза и, превозмогая страшную боль, осмотрелся.

Центральное обзорное было прикрыто полиэтиленовой пленкой, которая мелко трепыхалась от движений воздуха. Посередине командирского отсека весело потрескивал небольшой костер. Рядом с ним, подкидывая в горящий Глаз дрова, на корточках сидел Кузьмич. Около него, щурясь от удовольствия, Хуан со всем своим семейством.

— Очнулся!

Надо мной склонилась морда зайца.

— А твой первый помощник говорил, что ты дохляк и вовек не выкарабкаешься.

Заяц для проверки еще пару раз съездил мне по носу, чем окончательно привел мои мысли в порядок.

— Кузьмич, как ты мог? — говорил я еще с трудом, но достаточно членораздельно.

— Это чтобы они шевелились побыстрее, — Кузьмич поймал мой взгляд и улыбнулся.

— А он еще предлагал тебе ампутировать ноги, — заяц почесал лапой передние клыки, — Говорил, что без ног ты будешь первым космонавтом, который покорил звезды.

— А где эта…, — я обвел глазами отсек, вспомнив, что здесь творилось несколько … сколько же прошло?

— Во льдах где-то, — Кузьмич словно и не слышал брошенные в его адрес обвинения, — Как центральное обзорное взорвалось, так он сразу и смылся. Я ее еще успел за шею укусить.

Заяц, только что отхлеставший меня по носу, наклонился поближе и тихо сообщил, куда именно Кузьмич укусил убегающую медузу. Смеяться мне было тяжело, поэтому я только улыбнулся.

— Давно вы здесь?

Заяц помог мне сесть.

— Третий день пошел.

Двери в командный отсек распахнулись и на пороге показались остальные зайцы. Были они все в медвежьих тулупах, валенках и в мохнатых шапках. Заходя по одиночке, все они чинно оттаптывались от налипшего льда и стаскивали шапки. За плечами у них висели двенадцати зарядные дупельные двустволки.

— Ушла зараза, — сообщил первый из вошедших. Он повернулся к Глазу, перекрестился, потом заметил, как расплылся в улыбке Кузьмич, сплюнул через плечо на сзади стоящего и снова перекрестился. Стоящий за ним заяц повторил все это в точной последовательности. И продолжалось это до тех пор, пока последнему из вошедших зайцев не на кого было плевать, — Гляньте-ка! Сергеев оттаял!

Зайцы дружно со мной поздоровались, и только после этого составили в пирамиды двустволки и скинули тулупы.

— Представляешь, Сергеев, третий раз одно и тоже, — разобрать по физиономии кто говорит не представлялось возможным. Все зайцы, практически, на одно лицо. Морду-то есть, — Мы на нее засаду устроили. Честь по чести. Сидим. Ждем. Она ползет. Мы с гиканьем выскакиваем, целимся и стреляем в пустое место. Ее нет. Как такое может быть? Не знаешь, Сергеев?

— А вы не гикать не пробовали?

— Не гикать н положено, — заяц пригладил уши, — Без гиканья не охота, а натуральное браконьерство. Ты ж знаешь, как мы к этому относимся. Да ничего. Мы ее поймаем. Вот завтра с утра пойдем и поймаем.

— И попробуйте флажки красные развесить, — предложил я.

Зайцы поскребли передние резцы, потом расселись вокруг меня и стали спокойно обсуждать, каких размеров должны быть флажки, на каком расстоянии, и стоит ли снять на время охоты капканы. Пятнадцатикилограммовые, со щадящим прикусом.

От жарких споров всех оторвал Корабль.

— Кушать подано, — гаркнул он динамиками, — Специально от нашего общего друга каравая. Как спалось, командир?

В рубку въехала тачка, до верху загруженная само разогревающимися пакетами морковного пюре. Зайцы дружно загалдев, потянулись к еде и вскоре изо всех щелей раздавалось завидное чавканье.

Кузьмич тоже вскрыл пакет, поковырялся пальцем, попробовал чуть-чуть, скривился и протянул начатую еду сидевшему рядом зайцу.

— Мне много витаминов нельзя. А то вырастут такие же зубы, как у вас, совсем некрасивый стану.

Потом он вытащил из кармана маленький кусочек сухарика и стал неторопливо его обгладывать, вызывая тем самым недоуменные взгляды зайцев. Как можно есть все время одно и тоже, я тоже не понимал.

— А вам командир специальный привет. Каравай просил передать, что он помнит вас и уважает, — Корабль открыл одну из панелей в потолке и спустил вниз поднос с мясными котлетками в виде сосулек, только вверх ногами.

— Увидишь, передай большое спасибо, — заталкивая в рот целую сосульку, политую сверху соусом, попросил я.

— Сделаю, — пообещал Волк.

— Ты его лучше в задницу металлическую поцелуй, — Кузьмич смотрел на мои сосульки голодными глазами и откровенно злился. Вот чудак, думает раз предложил мне ноги оттяпать, так и не друг мне больше?

Я отодвинул от себя поднос.

— Не лезет с непривычки. Кузьмич, отнеси пожалуйста поднос обратно караваю и еще раз скажи спасибо.

Вернулся Кузьмич через пять минут, весь обмазанный соусом, с остатками котлет на крыльях. Морда у него была довольная, и хитрая.

А где же наша уважаемая Жар Бабочка? — поинтересовался я.

Зайцы побросали уплетать морковь, сложили в руки Кузьмича грязную посуду, показали направление, куда все это отнести и заняли место вокруг меня.

— На орбите она. Привет тебе большой шлет. Да ты ее, товарищ Сергеев, сейчас и не узнаешь. Мы, знаешь, какой экономический рывок за это время сделали. Теперь не в допотопной корзине летаем, а самой настоящей аэробуле. По последнему нашему слову науки и технике. У каждого отдельный номер-люкс с горячей водой и канализацией. Скорость, опять же, увеличили. Путем добавления к мощности Жар Бабочки реактивных струй. Шлет она тебе небольшой подарок. Держи, товарищ Сергеев.

Я развернул обертку. На меня смотрело улыбающееся лицо паПА. Рядом с ним стояли сама Жар Бабочка и маленький Жар Бабеночек.

— Неужто тот самый?

— Он. Растет не по дням, а по часам. Хочет устроиться советником к вашему Президенту по вопросам общения с внеземными формами летающих существ.

— А на него там никто претензий не предъявлял? — осторожно поинтересовался я.

— Было пару раз. Но теперь этому положен конец. Сам Министр Культуры приставил к нему охрану злую да лютую. И приказ подписал, что он вроде бы и бабочка, но не подлежащий коллекционированию. Тебя, кстати, очень часто вспоминает. Все по ласковому.

— Спасибо, — у меня аж слезы на глазах выступили, — А вы то сами как?

— Мы теперь, товарищ Сергеев, мстителями не работаем. Потому, что стали более одухотворенными. Следуя твоему верному примеру решили стать космическими спасателями. Летаем туда сюда по вселенной, помогаем попавшим в аварию.

— И на нас поэтому вышли?

— Точно, товарищ Сергеев. Пролетаем мимо планетной системы под таким-то, таким-то номером и видим, как снизу дым поднимается. На всю галактику копоть идет. Решили подсобить, чем можем. Спускаемся. А там три твоих соплеменника в металлическом мусоре ковыряются. Из двух металлоломов один собирают.

Я даже представить не мог, кто это мог быть.

— Подлетели мы к ним, познакомились. Оказалось, что у них какой-то гад всю тормозную жидкость слил.

— А может и не гад, а сама испарилась. Менять чаще надо, — Вселенскому обязательно свою версию представить надо.

— Может и так, — согласились зайцы, — Помогли им, чем могли. В дальнейшем разговорились. Оказывается тебя хорошо знают. Даже хвастались, что за одним столом сидели. Они то нам и указали, куда ты со своей командой направился.

— Вовремя вы, — вздохнул я.

— А мы всегда, товарищ Сергеев, вовремя прилетаем. Мы ж теперь не кто-то там неизвестный, а космические спасатели. Про нас и в гологазетах пишут, и по головидению показывают. Недавно целый сериал сняли. Называется «Зайцы спасатели». Мы там все время кричим: — «Спасатели — вперед!». Смешно получается.

— Наверно брюлики большие получаете? — Кузьмич подкинул в костер очередную порцию дров и присоединился к нам.

— Само собой, — важно закивали зайцы, — Спасение терпящих бедствие требует значительных финансовых затрат. И если мы всех бесплатно выручать начнем, то наша молодая цивилизация непременно скатиться в ледниковый век, когда мы глупые по ледяным столбам лазали, да медведей кушали.