Первый инженер [СИ] - Геманов Олег Алексеевич - Страница 2
- Предыдущая
- 2/66
- Следующая
— Сперва он с нам свои песни споёт, ну а потом… — бригадир снова выругался. — А потом полезет счетчики проверять.
Шипулин понимающе закивал.
— А они же все на минимум накручены!
— Все. Все до одного. Значит надо сделать, чтобы я успел их по норме настроить.
— А успеешь?
— С твоей помощью успею, — Степан привычно закашлялся. — Значит так, Шип. Ты самый дальний в лаве, к тебе чужой позже всех приползет. Мне надо не меньше часа на счетчики. Ты что хочешь, то и делай, но тридцать минут чужой должен провести рядом с тобой.
— Понял Сергеевич, понял. Сделаю. Если, что отмажешь?
Бригадир одобрительно посмотрел на Шипулина:
— Отмажу. Но не переусердствуй. Без особого членовредительства должно всё обойтись. Это уже на самый крайний случай.
Андрей легонько похлопал по ручке отбойного молотка:
— Ты же знаешь, инженеришки из шахтоуправления вечно не к месту лезут под породу. Некоторых даже по пояс заваливает. Пока откопаешь, как раз минут тридцать и пройдет.
Степан Сергеевич отрывисто засмеялся, довольно ткнул кулаком в живот Шипулина:
— Ну, договорились. С меня естественно магарыч. Не чужие, сочтемся, Шип.
Николай Осипов проклиная все компьютерные игры мира пробирался к последнему ГРОЗу забоя. Нестерпимо болели стертые об пол с непривычки колени, отвратительно ныла спина. На зубах мерзко скрипела угольная пыль. Николаю даже началось казаться, что он никогда не доберется до рабочего и вечно будет ползать в полутьме. Но нет, вот показался луч света и инженер услышал шум работы отбойного молотка.
Практически из последних сил Николай подполз к ГРОЗу и натужно улыбаясь с трудом произнес:
— Здравствуйте, я инженер участка ВТБ Осипов. А вы Андрей Викторович Шипулин, ГРОЗ шестого разряда?
Рабочий снял с лица респиратор, аккуратно отложил в сторону отбойный молоток:
— Да, это я.
— Отлично. Сейчас я с вами проведу…
Больше ничего Осипов сказать не успел. Под ногами ощутимо дрогнуло, раздался низкий гул и воздух вокруг Николая превратился в огонь. Несколько секунд инженер еще слышал дикий мат проходчика, а потом всеобъемлющая боль полностью заполонила сознание. А еще через пару мгновений на людей рухнула кровля забоя и наступила темнота. Темнота и тишина. Николай немного полежал на спине, аккуратно пошевелил сперва руками, а потом несколько раз вытянул ноги. Всё получилось без каких либо проблем. Странное дело, он больше не чувствовал боли. Совершено ничего не болело. Где-то рядом раздался негромкий вздох, приправленный парой сдавленных ругательств.
— Ты здесь? Живой? — громко крикнул Николай во тьму.
— Живой. Вот только ни черта не видно, — голос проходчика ощутимо дрожал. — Что случилось? Где мы?
Осипов приподнялся на локтях, вытянул руку вверх. К его огромному удивлению рука не встретила никакого сопротивления. Над головой было пустое пространство Что за ерунда? Как такое может быть? Ведь Николай видел собственными глазами, как на него обрушились десятки, а может быть сотни тонн породы.
======================
*ГРОЗ — Горнорабочий очистного забоя.
** Дед. — начальник шахты. (шахт. жарг.)
*** Стволовой — Рабочий, управляющий спусковым механизмом в шахте.
**** Малыш. — пневматический отбойный молоток. (Шахт. жарг.)
***** Чужой. — сотрудник отдела охраны труда, техники безопасности. (шахт. жарг.)
— Что молчишь? — снова раздался в темноте голос Шипулина. — Язык проглотил?
— Нет, язык на месте. Слушай, Андрей пошарь вокруг себя руками и скажи мне что чувствуешь, а то я сам себе поверить не могу.
Слева раздалась негромкая возня и тут же негромкий удар.
— Вот блин! Ногу об «малыша» ударил, — раздосадованно отозвался Шипулин. — Подберу его на всякий случай… А пол вокруг меня гладкий и скользкий. Что то я не пойму…
Где-то сзади раздался скрип давно не смазанных дверных петель и приятный, не слепящий глаза свет заполонил пространство вокруг людей. Стало видно, что Николай находится посередине большой комнаты, площадью не менее ста квадратных метров. Пол комнаты затейливо выложен паркетом. Стены… А вот со стенами всё обстояло не так просто. На первый взгляд стены, как стены. Ровные, обклеенные обычной рогожкой. Практически такой, как в офисах шахтоуправления. Но Осипов отчетливо видел, как за непрозрачными стенами просвечивает порода вперемешку с углем. Словно комната образовалась прямо в разрушенном взрывом забое.
— Здравствуйте, уважаемые, — мягкий, негромкий голос явно принадлежащей пожилому человеку выдернул Николая из состояния ступора, в которое он попал разглядывая комнату. — Ну-с, давайте знакомиться.
Осипов судорожно сглотнул. Посередине комнаты стоял большой дубовой стол, с резными ножками. На столе аккуратно лежали всякие канцелярские принадлежности. А за самим столом сидел невысокий, лысоватый дедок лет семидесяти, совершенно безобидной внешности. Одет в старомодный пиджак. Примерно такие Николай видел в старых довоенных фильмах. Но больше всего Николая поразило даже не то, что стол внезапно появился из ничего, а то, что на пиджаке у старика, чуть пониже правого локтя выделялась заплатка весьма приличных размеров.
— Вы присаживайтесь, господа, не стесняйтесь, — старик жестом указал на два стула, возникших рядом со столом. — Нам необходимо провести кое-какие регламентированные действия.
Сделав три шага по направлению к столу Шипулин, так и не выпустивший из рук свой отбойный молоток, внезапно остановился, оглянулся на инженера и с подозрением произнес, обращаясь к старику:
— А вы собственно кто? Что происходит?
Дедок с готовностью отозвался:
— Зовут меня Нагибин Павел Анисимович. Я ответственный за ваше оформление, если по простому говорить, — дедок достал из кармана пиджака большой клетчатый платок, неспешно протер им стекла очков. — А происходит сейчас процесс так сказать самого оформления…
С крайне нехорошими предчувствиями Осипов невежливо прервал собеседника:
— Процесс оформления чего?
Ни капли не смущенный Павел Анисимович с готовностью отозвался:
— Процесс оформления вашей смерти, господа. А как вы хотели? У нас всё строго. Не шарашкина контора какая нибудь типа «МММ». Всё на серьёзном уровне. Всё как положено.
В висках у Николая часто застучало, перед глазами возникла пелена, а звуки потеряли четкость.
Очнулся Осипов от крайне отвратительного запаха нашатыря.
— Ну, что же вы голубчик! Так нельзя. Вы же не кисейная барышня, что же вы право здесь нам устраиваете, — старик явно был раздосадован. — Вот берите пример с вашего коллеги. Сидит человек спокойно, документы изучает.
Николай скосил глаза на Шипулина. Дед явно преувеличивал насчет его спокойствия. Проходчик сидел на стуле, так вцепившись руками в свой отбойный молоток, что побелели костяшки пальцев на обеих руках. Ну, а «изучение документов» Андреем заключалось лишь в том, что он почти не мигая неподвижно смотрел на стол, где сиротливо лежал листок белой бумаги на четверть заполненный текстом. Осипов только сейчас заметил, что проходчик полностью одет в рабочую одежду, на бедре белел бачок самоспасателя, на голове сияла светильником каска. Причем и спецодежда и средства индивидуальной защиты были абсолютно новые, словно минут десять как сошли с конвейеров заводов и фабрик. А вот обойный молоток остался таким, как и был. Даже на куске пневмошланга, безвольно лежащего под ногами Андрея, отчетливо выделялись неглубокие царапины и следы вездесущей угольной пыли.
Сам же Осипов щеголял в своей розовой офисной рубашке, а вместо брюк, к крайнему удивлению Николая обнаружились старые потертые шорты, которые он самолично выбросил года два назад в мусорное ведро египетского отеля.
— Ну, как голубчик, полегчало? — снова раздался голос старика и Павел Анисимович снова попытался подсунуть ватку с нашатырем к носу инженера.
Всё происходящее с Осиповым являлось настолько странным, что ничем кроме бреда быть не могло. Впрочем Николай прекрасно помнил и взрыв метана и обрушение породы. Увы, но два этих факта, никак не вычеркнуть из реальности. Тогда получается, что сейчас Осипов умирает в забое и наслаждается в полной мере предсмертными видениями. Сердце инженера часто застучало, а лоб покрылся испариной. А если он в самом деле уже умер и всё происходящее вокруг него и является началом «того света»? Совершенно не такого, каким он его представлял. Да и не только он.
- Предыдущая
- 2/66
- Следующая