Иллюзии «Скорпионов» - Ладлэм Роберт - Страница 54

• Предыдущая
• 54/138
• Следующая

— Нет, мой добрый друг, я не сторонник жестокости.

— Я тоже, но по отношению к тебе и матери твоего ребенка была проявлена самая невероятная жестокость. Жить все эти годы под угрозой того, что мать и ребенок могут быть убиты?

— Есть другой выход, и я просто прошу тебя выслушать меня.

— Что за выход?

— Я смогу забрать их и переправить в безопасное место, но для этого потребуются очень большие деньги, которые у меня, естественно, есть. Однако, если я переведу их в Европу обычным порядком, банкиры моментально пронюхают об этом, и он узнает, что я нахожусь в Европе.

— Ты действительно собираешься ехать?

— Кто знает, сколько лет мне осталось провести с моей последней любовью, моей дорогой любовью?

— Я не совсем тебя понимаю.

— Если он узнает, то убьет ее. Он поклялся сделать это.

— Ублюдок! Назови мне его имя!

— Мои религиозные убеждения не позволяют сделать это.

— А что же, черт возьми, позволяет? Что я могу для тебя сделать?

— Мне нужна полная секретность. Все мои деньги здесь, и, естественно, я настаиваю, чтобы моей стране были выплачены все налоги, все до последнего доллара, но остаток денег я хочу вполне законно, но с соблюдением строжайшей тайны, перевести в банк в Швейцарии. Между нами: я продал свое поместье за двадцать миллионов долларов. Все бумаги подписаны, но никаких шагов и публичных заявлений не будет предпринято в течение месяца после моего отъезда.

— Ты продал его за такую маленькую сумму? Мог бы получить, по крайней мере, в два раза больше. Я ведь бизнесмен, помнишь об этом?

— Проблема в том, что у меня нет времени на переговоры по поводу стоимости поместья. Мое дитя умирает, а моя любимая погибает от отчаяния и страха. Ты можешь помочь мне?

— Пришли мне доверенность, чтобы я мог это устроить... секретно, разумеется... и позвони, когда прибудешь в Европу. Я все для тебя сделаю.

— Не забудь о налогах...

— Это после всего того, что ты сделал для нас? Мы обсудим этот вопрос позже. Удачи и счастья тебе, Нильс. Видит Бог, ты заслужил это.

Как легко приходят слова — сами собой. Ван Ностранд снова потянулся к секретному телефону, который, когда им не пользовались, хранился в запертом стальном ящике стола и который он собирался при отъезде забрать с собой. Отыскав номер личного телефона своего следующего собеседника, ван Ностранд позвонил начальнику отдела тайных операций специальных войск США. Это был взбалмошный человек, гордившийся тем, что приводил в смятение свое руководство методами, которыми выполнял поставленные перед ним задачи. И даже в конкурирующей организации — ЦРУ — к нему относились с уважением, хотя и завидовали его успехам. Его руки протянулись не только в КГБ, МИ-6, Второе бюро, но даже в Моссад, куда проникнуть было практически невозможно. Внедрение опытного агента, говорящего на многих языках, оказалось возможным благодаря тщательно выполненным фальшивым документам, выдержавшим компьютерную проверку, и помощи ван Ностранда, обладавшего большими связями и информацией. Они были друзьями, и генерал провел много приятных уик-эндов в имении ван Ностранда в компании молоденьких привлекательных женщин, в то время как его жена думала, что он находится в Бангкоке или в Куала-Лумпуре.

— Никогда не слышал ничего более омерзительного, Нильс! Да что этот негодяй себе позволяет? Да я сам полечу туда и грохну его! Боже милосердный, твоя дочь умирает, а ее мать уже больше двадцати лет живет под страхом смерти! Можешь уже считать его покойником, старина.

— Это не выход, генерал, поверь мне. Убийство сделает его великомучеником в глазах преданных сторонников, этих оголтелых фанатиков. Они немедленно заподозрят его жену, потому что ходят слухи о том, что она ненавидит его и боится. И тогда они уж точно устроят этот «несчастный случай», о котором он твердил все эти годы.

— А не думаешь ли ты, что, если она убежит с тобой, он будет охотиться за вами обоими?

— Сильно сомневаюсь в этом, мой друг. Наш ребенок умрет, и опасность публичного скандала для него исчезнет. Жена может потихоньку оставить могущественного политика, и это не такая уж большая сенсация. Однако тот факт, что человек на протяжении двадцати лет считал ребенка своим, а он на самом деле не был его, — вот это действительно сенсация. Если его один раз точно обманули, то сколько раз вообще обманывали? Вот это для него очень опасно.

— Ладно, оставим вопрос о его устранении. Чем я могу помочь тебе?

— Мне сегодня к вечеру нужен безупречно сделанный паспорт, желательно не американский.

— Ты не шутишь? — Голос генерала звучал доброжелательно и заботливо. — Зачем он тебе?

— Частично из-за твоих опасений, что он будет охотиться за нами. Ведь он сможет проследить нас с помощью компьютерных данных в международных аэропортах, хотя я сомневаюсь, что он станет этим заниматься. Но главным образом паспорт нужен мне потому, что я собираюсь приобрести кое-какую недвижимость, так что если это и попадет в газеты, то там будет фигурировать другое имя.

— Ясно! Какой бы ты хотел иметь паспорт?

— Понимаешь, я несколько лет провел в Аргентине и бегло говорю по-испански. Так что, я думаю, пусть будет аргентинский.

— Нет проблем. Мы скопировали клише для изготовления паспортов двадцати восьми стран, у меня лучшие художники-граверы. Ты уже выбрал имя и дату рождения?

— Да, выбрал. Я знал человека, который давным-давно бесследно исчез. Полковник Алехандро Шрайбер-Кортес.

— Продиктуй по буквам, Нильс. Ван Ностранд продиктовал по памяти имя, дату и место рождения.

— Что еще нужно?

— Цвет глаз и волос, а также фотографию, сделанную в течение пяти последних лет.

— К полудню я все пришлю тебе с посыльным... Понимаешь, генерал, я мог бы, конечно, обратиться к госсекретарю Брюсу, но он не совсем разбирается в этих делах...

— Да этот осел смыслит в наших делах не больше, чем в хорошеньких шлюхах. А этот шпак из ЦРУ и фотографию-то не сможет сделать нормальную! Хочешь, приезжай к нам, и мои ребята сделают из тебя другого человека. Покрасят волосы, вставят контактные линзы...

— Прости, дружище, но мы с тобой несколько раз обсуждали подобные вопросы, и ты даже назвал мне имена нескольких своих специалистов, не значащихся в штате. Помнишь?

— Помню ли я? — Генерал рассмеялся. — Это было у тебя дома? Визиты к тебе с трудом сохраняются в памяти.

— Один из этих специалистов придет ко мне через час. Человек по имени Кроу.

— "Птаха"? Он просто волшебник... Передай ему, чтобы принес фотографии прямо мне, а об остальном я сам позабочусь. Это самое малое, что я могу сделать для тебя, старина.

Последний звонок ван Ностранд сделал министру обороны, высокоинтеллигентному, сугубо гражданскому человеку, занявшемуся не своей работой, что он начал осознавать уже спустя пять месяцев после вступления в должность. Прежде он с блеском трудился в сфере частного предпринимательства, поднявшись до должности директора-распорядителя третьей по величине корпорации Америки, но теперь оказался совершенно не на месте среди рьяных и прожорливых пентагоновских генералов и адмиралов. Министр обороны чувствовал себя очень неуютно в мире, где ведомости дохода и расхода были бесполезны, да и вообще не существовали, а ажиотаж вокруг военных закупок напоминал конец света. Министр обороны был мастером по улаживанию конфликтов в привычной для него среде корпоративного правления фирм, но терялся в условиях жесточайшей конкуренции различных служб за право на военные поставки.

— Они просто ненасытные! — сказал как-то по секрету министр обороны своему другу ван Ностранду, бесплатно оказывающему услуги правительству. — И каждый раз, когда я поднимаю вопрос о сокращении бюджета, они суют мне сотни проектов, половину из которых я вообще не понимаю, и кричат в один голос, что, если они не получат того, что хотят, наступит крах всех вооруженных сил.

— Вам надо быть построже с ними, господин министр. Конечно, раньше вы оперировали не такими громадными суммами...

• Предыдущая
• 54/138
• Следующая