Жажда (Потаенное пламя) - Браун Сандра - Страница 22
- Предыдущая
- 22/81
- Следующая
– Лорен, дорогая, нам больше незачем таиться. Неужели ты не понимаешь? Завтра мы будем женаты и поселимся вместе. Мы согрешили. Но я покаялся в своем грехе, я исповедался перед Господом и человеком. Если и ты признаешься в своем прегрешении, ты обретешь мир, который снизошел на меня.
Она отскочила от него, глаза ее сверкали.
– Вы с ума сошли? Единственное, в чем я могу признаться, так это в том, что испытываю отвращение к вам.
Уильям горестно улыбнулся Абелю:
– Боюсь, что это слишком для нее. Она не хотела, чтобы вы узнали о нашей связи. Она хотела пощадить вас и избавить от этого горя.
– Конечно, – согласился Абель, глядя на Лорен таким взглядом, словно никогда прежде ее не видел. – Думаю, надо поженить вас как можно скорее. Лорен, я ценю твою заботу обо мне и Сибил. Я благословлю ваш брак, и ты вернешься в мою семью и к Господу.
Итак, Уильям победил. Он продумал все с сатанинской хитростью, и Пратеры ему поверили. Абель говорил о предательстве, но он и не подозревает, до какой степени сам предал ее.
Она могла бы показать им синяки на своих руках, но зачем? Семена лжи, посеянные Уильямом, упали в благодатную почву. Если уж те, кто больше других знал и любил ее, поверили клеветнику и усомнились в ее чистоте, какой смысл что-то доказывать. Абель был слугой Божьим, но он не был Богом. А ее совесть чиста.
– Я не собираюсь выходить замуж за Уильяма. Он лжет. Но даже если бы это было правдой, я никогда бы не связала свою жизнь с Уильямом Келлером.
Сибил вскрикнула, уткнувшись лицом в диванные подушки.
– Лорен, неужели ты хочешь обрушить позор на наши головы? Дитя, пожалуйста, подумай о нас, если тебе не жаль свою бессмертную душу, – умолял Абель.
– Я не сделала ничего плохого. И никогда не буду жить с человеком, которого презираю, – твердо сказала Лорен. – Но позор не коснется вашего дома, я собираюсь покинуть его.
Так она и сделала. Лорен уехала через неделю. Сняв со счета только небольшую часть принадлежащих ей денег.
Она отправила телеграмму Бену Локетту сразу после описанных событий, и тот получил ее, как только приехал в Остин. Бен ответил немедленно, явно обрадованный ее приездом, и сознание этого породило в ней самые радужные надежды. Лорен покинула пасторский дом не прощенная, преданная анафеме. Но она была на пути в Техас, на пути к новой жизни.
Семья Бена Локетта. Теперь она должна стать членом этой семьи. Правильно ли она поступает?
Да, сказала себе Лорен. Она сделала единственно правильный выбор, какой могла сделать в своем бедственном положении, она не хотела жить в нужде и думать, что ждет ее завтра. В этой ситуации самым правильным было выйти замуж за Джереда.
Его поцелуй застиг ее врасплох, он был оскорбителен. Но почему она не почувствовала отвращения, которое должна была почувствовать? Почему не мучилась от тошнотворного чувства, которое не давало ей уснуть всю ночь после поцелуя Уильяма? Почему поцелуй Джереда не вызвал у нее омерзения? Она помнила только чувственную настойчивость его губ и языка, охватившее ее тепло его рук и ощущение защищенности.
Лорен перекатилась на спину и закрыла лицо руками, словно пытаясь спрятаться от чувства стыда, от сознания, что этот поцелуй доставил ей удовольствие.
Она никогда не сможет изгнать из своей памяти поцелуй Джереда. Так как же она будет жить рядом с этим человеком, постоянно думая о кратком моменте страсти? Вдобавок ко всем унижениям должна ли она обрекать себя на эту пытку? Ведь Джеред тоже не забудет этот поцелуй.
С другой стороны, она не могла придумать сносной альтернативы этому плану. По крайней мере, выходя замуж за Джереда, она знала, что делает шаг к достижению цели.
Сейчас вопрос о деньгах казался несущественным, но через два года он станет для нее чрезвычайно важным. Двадцать тысяч долларов – это безбедная жизнь вместо нищеты. Если рассмотреть вопрос с финансовой точки зрения, могла ли она пренебречь такой возможностью?
Но ведь был еще и этот человек, этот мужчина – Джеред Локетт. Нет! Она не будет о нем думать, потому что от этих мыслей туманилось ее сознание, и она не могла рассуждать логично. Как-нибудь они научатся мирно сосуществовать друг с другом. Это будет трудно, но она не будет спешить, она будет идти к своей цели постепенно, шаг за шагом.
Она приняла решение.
Оставшуюся часть дня Лорен провела в своей комнате, пытаясь привести мысли в порядок и успокоиться. Когда пришло время обеда, она сменила блузку и причесалась, заколов волосы туже, чем утром. Холодное мокрое полотенце, которое она приложила к глазам, помогло ей снять припухлость и красноту, теперь незаметно было, что она плакала. Лорен чувствовала себя вполне сносно, но, спускаясь по лестнице, она ощущала болезненные удары сердца.
Когда сели за стол, Оливия объявила, обращаясь к Лорен:
– Свадьба состоится через неделю, если считать с завтрашнего дня. Гостей будет немного, только избранные.
– Очень хорошо, – ответила Лорен.
Джеред к обеду не пришел. Его отсутствие не комментировалось, и причину его невесте не объяснили.
8
В течение нескольких следующих дней Лорен оказалась в центре лихорадочной деятельности, сопоставимой, может быть, только с жизнью пчелиного улья, и у нее почти не оставалось времени для размышлений. Необходимость участвовать в происходящем заставляла ее отказаться от тщательного анализа своих действий. Гораздо легче было просто отдаться на волю волн. Дни ее были настолько плотно заполнены, что вечером Лорен в полном изнеможении падала в постель, надеясь на быстрое и полное забвение. Но сознание отказывалось повиноваться ей, заставляя снова и снова прокручивать события дня, пока ее воспаленные, горящие лихорадочным блеском глаза сами собой не закрывались и она не проваливалась в беспокойный, тяжелый сон.
Елена и Роза сначала удивились тому, что сеньор Джеред женится на хорошенькой мисс Холбрук. Но скоро и они оказались вовлеченными в бурную деятельность, охваченные всеобщим возбуждением. Они буквально извели Лорен своими заботами, не давая ей ни минуты покоя.
Джеред с холодным равнодушием воспринимал все происходящее, принимая предстоящую свадьбу как неизбежность. Он не старался сделать вид, что испытывает к ней хоть какие-то чувства, но и не выказывал раздражения, которое, как она знала, должен был чувствовать. Встречаясь с Лорен за столом или в других местах, он смотрел на нее так же спокойно, как и на всех остальных. Он был вежлив, но не чрезмерно, разговаривал с ней, когда это было необходимо, но никогда сам разговора не начинал. Возможно, он страстно любил ее или столь же страстно презирал, но его непроницаемое лицо не выдавало никаких чувств.
Оливия сумела подготовиться к свадьбе за ничтожно короткое время. Лорен почти не посвящали в подробности. Ей сообщили только, что свадебная церемония состоится в большой гостиной. После нее для избранных гостей будет устроен прием. На следующий же день после свадьбы Лорен и Джеред отправятся в «Кипойнт», чтобы провести там «медовый месяц».
Несколько раз в день Лорен приходилось примерять туалеты, составляющие ее приданое, на котором Оливия настояла, несмотря на протесты Лорен. Щедрость Оливии объяснялась желанием сделать все так, чтобы не создавать никакой почвы для подозрений, а отнюдь не проснувшейся вдруг материнской привязанностью к Лорен.
Самым известным сплетницам города она поведала историю о том, что родители Лорен не смогут быть на свадьбе, потому что отец ее страдает сердечной болезнью, препятствующей его приезду. Что же касается доброй матери Лорен, то у нее хлопот полон рот, и потому Оливия решила избавить ее от приготовлений к свадьбе дочери.
Швея миссис Гиббонс, которую наняли, чтобы обеспечить Лорен полным гардеробом в невероятно короткий срок, своим поведением ярко демонстрировала реакцию основной массы жителей городка на тот факт, что самый завидный жених Техаса Джеред Локетт наконец попался в сети.
- Предыдущая
- 22/81
- Следующая
