Жажда (Потаенное пламя) - Браун Сандра - Страница 17

• Предыдущая
• 17/81
• Следующая

Мужчина наклонился и что-то прошептал на ухо жене. Она улыбнулась и кивнула. Он встал, протянул руку, чтобы помочь ей подняться, потом страстно поцеловал ее в губы. Лорен почувствовала, что ей стало трудно дышать.

Они обменялись улыбками и тихонько ушли с пикника. Они ни с кем не попрощались, и, видимо, Лорен была единственной свидетельницей их ухода.

Эти тревожные, но восхитительные ощущения, которые она испытала много лет назад, когда тайком наблюдала, как молодая пара обменивалась ласками, были почти забыты Лорен. Но, когда сегодня днем она неожиданно увидела Джереда Локетта, опирающегося о дверной косяк, они всплыли в памяти с поразительной живостью. Почему?

В янтарных глазах она прочла презрение к себе и была глубоко уязвлена этим. Что она сделала? За что он презирает ее? Даже полные ненависти, отвратительные слова, брошенные ей Уильямом, не ранили ее так, как этот понимающий взгляд и презрительный изгиб чувственных губ Джереда.

Он не сводил с нее глаз в течение всего обеда. Курт тоже наблюдал за ней. Но его взгляд был холодным и оценивающим, глаза же Джереда жгли ее, как языки золотого пламени.

Все ее тело трепетало под ночной рубашкой. Она закрыла глаза, но от этого образ Джереда стал еще более отчетливым.

Лорен снова мысленно переживала тот миг, когда его голова оказалась прижатой к ее груди. Она ощущала его дыхание на своем лице и пыталась представить, каково это, чувствовать его губы на своих губах. У нее вырвался глубокий, потрясший все тело вздох, и она застонала, уткнувшись лицом в подушку. Ей хотелось узнать это.

Настенные часы в кабинете пробили восемь. Настало утро, первое после обеда в обществе Вандайверов. В ушах Лорен бой часов звучал как предвестие несчастья, пока она сидела за столом с Карсоном и Оливией в ожидании Джереда.

Оливия с решительным видом, прямая и угрюмая, сидела за своим письменным столом. Карсон нервничал и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Время от времени он вытирал влажный лоб льняным носовым платком. Лорен медленно и изящно пила маленькими глоточками чай.

После беспокойно проведенной ночи Лорен проснулась рано. Быстро надела свою тяжелую темно-бордовую юбку и бежевую блузку. Не дожидаясь Елены, небрежно собрала и сколола волосы на затылке и вышла из комнаты. Возможно, и не было смысла так спешить к завтраку, но Лорен не хотелось, чтобы Оливия сочла ее лентяйкой.

По дороге в столовую ее перехватил Карсон и попросил присоединиться к нему и Оливии в кабинете, где они уже раз принимали ее. Она продолжала считать эту комнату кабинетом Бена, потому что все в ней хранило отпечаток его личности.

Лорен вошла в кабинет следом за Карсоном и налила себе чашку чая, щедро насыпав туда сахару. Интуиция подсказывала ей, что предстоящий разговор потребует от нее немало сил. Полные щеки Карсона раскраснелись, и он избегал смотреть ей в глаза, когда передавал приглашение, которое Лорен сразу расценила как приказ. Нервозность Карсона передалась ей.

Атмосфера в кабинете была напряженной. Лорен сразу почувствовала это. Но почему? Она не могла ответить на этот вопрос. Может быть, после событий вчерашнего вечера они собирались вежливо попросить ее уехать. У них достаточно хлопот из-за этой железной дороги, и ей было бы понятно их желание избавиться от присутствия постороннего человека.

Неясно только, какую роль во всем этом играет Джеред, почему он должен присутствовать при разговоре? Она предпочла бы обойтись без его участия, хотя ему, несомненно, доставит удовольствие узнать о постигшем ее несчастье или об унижении, мрачно размышляла Лорен.

Услышав звук приближающихся шагов, Лорен вздрогнула. Сапоги протопали по холлу, дверь открылась, и Джеред вошел в комнату. Мрачно посмотрев на мать, он произнес:

– Раз уж ты вытащила меня из постели в такую рань, надеюсь, что дело у тебя важное. Но должен сказать, что вчера я поздно вернулся и чувствую себя чертовски скверно. Мне необходимо выпить кофе.

Он вышел, и, дожидаясь его возвращения, никто не проронил ни слова. Наконец Джеред появился с дымящейся чашкой кофе в руке. Сделав большой глоток, он тихо чертыхнулся сквозь зубы, видимо, кофе был слишком горячий.

В отличие от тщательно одетой и причесанной Оливии, Джеред не потрудился привести себя в порядок. Его волосы были взъерошены, а мятая белая рубашка небрежно заправлена в такие же мятые штаны. Сапоги, вчера сверкавшие как зеркало, сегодня казались старыми и поношенными. Он развалился в кресле в небрежной позе, которая была уже знакома Лорен. Ее и Карсона он совершенно игнорировал.

– Если бы дело не было важным, Джеред, я бы не побеспокоила тебя, – спокойно отозвалась Оливия, не замечая его подчеркнутой грубости. – Вчера вечером после отъезда Вандайверов у нас с Карсоном была продолжительная беседа. Мы пришли к некоторым выводам и приняли решение, о котором хотим сообщить тебе и которое, как я надеюсь, разрешит наши проблемы с Паркером.

Карсон снова вытер платком потный лоб и нервно облизал губы. «Если они собираются возобновить вчерашнюю баталию, – подумала Лорен, – я предпочла бы вернуться в свою комнату и заняться корреспонденцией Оливии. Или начала бы упаковывать свои вещи».

– Почему-то мне кажется, что я не одобрю ваш план, – сказал Джеред с каменно-спокойным лицом. – Ты знаешь мое отношение к этим ослам. Я не уступлю ни дюйма земли Локеттов.

– Мне они тоже не особенно нравятся, к тому же я им не доверяю. Но мне нужна эта железная дорога, Карсон разделяет мое мнение, и твой отец хотел ее построить.

– Бен не был настолько в ней заинтересован, чтобы позволить себе вступить в сделку с таким вором, как Вандайвер.

– Джеред, твоя мать пытается объяснить тебе, что нам стоит пожертвовать малым, чтобы получить большее.

Карсон смотрел на молодого человека почти умоляюще.

– Я знаю, почему ты не хочешь построить запруду даже на самом маленьком притоке Рио-Кабалло. Некоторые фермеры и скотоводы пострадают от этого, но мы сделаем для них все, что в наших силах. Мы не собираемся их разорять.

Джеред внимательно смотрел на Карсона, пока тот говорил, выражение его лица не изменилось, оставаясь таким же непреклонным, как и вчера вечером. Он сжал зубы, и Лорен заметила, как заиграли желваки у него на скулах.

Опустив голову, Джеред помешивал кофе и молчал. Глубокая морщина пролегла между сурово сдвинутыми бровями. Когда он снова поднял голову, лицо его совершенно преобразилось. Оно выражало упрек и отвращение, когда он переводил взгляд с матери на Карсона, и наконец опять приняло равнодушно-непроницаемое выражение.

– Делайте что хотите. Мне плевать. Вы оба вполне достойные партнеры Вандайверов, – с вызовом произнес Джеред, пожав плечами.

Он поставил чашку на стол и сделал движение встать, но Оливия удержала его:

– Постой, Джеред. Боюсь, все не так просто. Сядь.

Его решительное лицо выразило нетерпение, но он послушно уселся, положив ногу на ногу.

– Похоже, Джеред, твое отношение к строительству дороги очень интересует тех, кто собирается вложить деньги в этот проект. Твое вчерашнее поведение уже стало достоянием гласности. Не сомневаюсь, что оно только упрочит их нелестное мнение о тебе. Ты должен поддержать этот проект или хотя бы делать вид, что поддерживаешь. Строительство электростанции так же, как и строительство железной дороги, нуждается в твоем благословении, особенно теперь, когда ты наследуешь дело своего отца.

– Наследую? Да это курам на смех, – пробормотал он язвительно.

Оливия не обратила на замечание сына ни малейшего внимания.

– Конечно, Карсон и я будем вести дела до тех пор, пока ты не почувствуешь, что готов принять ответственность на себя. Но в глазах общества ты обязан выглядеть достойным продолжателем дела Бена Локетта, и этот образ должен выглядеть убедительно.

Оливия, сделав многозначительную паузу, продолжала:

– Вот почему мы считаем, что тебе следует как можно скорее жениться… И жениться на мисс Холбрук.

• Предыдущая
• 17/81
• Следующая