Королева Риррел - Жаринова Елена - Страница 75

Но комната была пуста. Пожар еще не перекинулся на это крыло замка, однако всюду сильно пахло дымом, и пленники, должно быть, покинули свою тюрьму. Под ногами у искательницы что-то блеснуло: ошейники! Прекрасно, значит, пленники свободны и могут бежать. Где же они? Закрывая нос полой плаща от дыма, Хэйсоа побежала по коридору.

Пожар гудел и потрескивал у нее под ногами. Нижний этаж весь был охвачен пламенем. Покинуть замок обычным способом уже было нельзя.

— Готто! Роут! — Хэйсоа срывала голос, надеясь перекричать стихию.

Вдруг ей показалось, что она слышит слабый отзыв. Или это было эхо? Искательница, не раздумывая, бросилась туда.

От лестницы клубами расползался удушливый дым. Хэйсоа с трудом разглядела в нем фигуру женщины в белом. Роут, пряча лицо в вороте туники, из последних сил волокла вверх по ступеням бесчувственного Готто. Наверное, молодой человек надышался дыма. Хэйсоа подбежала к ним. Продолжая зажимать нос, искательница вызвала карту, потом набросила свой плащ на Роут и Готто, постаравшись одной рукой коснуться обоих. Другой она схватила голубого светлячка на карте. Алтарь Колон! Сейчас все важнейшие события этого мира будут происходить на горе Оро. Настало время появиться там!

Вершина горы Оро уже видна была из темного пространства, в котором происходило перемещение. Хэйсоа чувствовала, как напряглась изумленная Роут, крепко удерживающая Готто в своих объятиях. Еще немного, и их ноги коснутся ледника. Но что это? Знакомое сопротивление погнало Хэйсоа обратно. Еще не успев понять, что происходит, она услышала отчаянный крик Роут и снова увидела под ногами приближающееся пожарище. На ее глазах каменный замок, много веков охранявший проход в горы, рассыпался, погребая под тяжелыми каменными плитами все свои тайны.

Хэйсоа еще ни разу не пробовала переместиться, не закончив предыдущую попытку. Искательницы считали, что такое вообще невозможно. Но выбирать не приходилось. Даже на мгновение ей некуда было приземлиться, кроме открытого огня. Сестра вызвала карту, уняла дрожь в руках, прицелилась… Темное пространство шевельнулось чуть севернее замка. Только бы не промахнуться, не рухнуть в пропасть… Но сейчас ей никак нельзя было оказаться слишком далеко от горы Оро.

Лучшей искательницей в храме, искуснее всех совершавшей перемещение, разумеется, считали управительницу. Хэйсоа никогда этого не оспаривала: она и без того была уверена в своем мастерстве. Не подвело это мастерство ее и сейчас: оказавшись в двух шагах от края пропасти, они тем не менее уцелели, и даже Роут и Готто, не привычные к перемещениям, не слишком ушиблись о камни. Правда тут же их едва не подстерегла другая смерть: мимо них мчался конный отряд. Первый из всадников держал в руках древко, на котором развевался черный флаг с изображением белой птицы. Сметенные порывом конницы в пропасть, Хэйсоа, Роут и пришедший в себя Готто успели в последний миг нащупать ногами каменный выступ. Держась за скользкую, почти гладкую стену, они смотрели вслед отряду, оставившему после себя высокое облако снежной пыли.

— Там Шайса… — тоскливо прошептал Готто.

Хэйсоа промолчала. Чтобы помочь Шайсе, им надо было самим сначала спастись. Замерзшие ноги норовили соскользнуть с камня, спасшего им жизнь. При взгляде вниз опасно кружилась голова: там, в глубокой пропасти, ревел речной поток. Придется снова рисковать, перемещаясь поближе к алтарю Колон. Как знать, повезет ли и на этот раз?

Внезапно поднявшийся ветер развевал волосы, рвал одежду, не спасающую от холода. Прикрыв рукой глаза от солнца, Хэйсоа посмотрела на небо. Над замком продолжался воздушный бой. С белыми лучами столкнулись неизвестные, пронзительно-зеленые. Женщина не знала, какими силами пользуются враждующие стороны, ее привлекло другое. Гораздо выше ниметонов, недосягаемые для ударов белого и зеленого огня, величаво взмахивая огромными оранжевыми крыльями, летели бэй-тасаны. Один из крылатых ящеров, заметив крошечные фигурки людей на краю обрыва, начал снижаться. Остальные продолжали приближаться к вершине горы Оро.

Лед под ногами и ледяные глыбы вокруг служили добрую службу. Если бы кругом были каменные скалы, лучи идера отражались бы от них, возвращаясь под разными углами к пославшим их саблям. Тогда, кроме опасности попасть под удар своего противника, существовала еще и угроза погибнуть от собственной руки. Пришлось бы уворачиваться, словно сражаешься сразу с четырьмя. А ледяную твердыню белый луч прожигал насквозь.

Так думал Эстрил, перехватывая рукоятку сабли в уставшей руке. Он напрасно полагался на свою молодость и подвижность: Ортег вовсе не устал. Ни вид сгоревшего вместе с военной лабораторией замка, ни зеленый огонь — новое оружие Сената — ничто не мешало ему двигаться с ловкостью кошки и силой быка. Он не слепил противника вихрем лучей, он посылал один, от которого невозможно было увернуться. Но Эстрил все-таки успевал сделать это, получив лишь несколько незначительных ожогов. Он должен был убить Ортега и догнать Шайсу. Он напомнит ей о силе, имеющей самую большую власть, — о любви. Что бы ни задумала девушка, она должна сначала оказаться в его объятиях. Если им суждено умереть, они умрут вместе. Не сейчас… Не сейчас…

Эстрил успел перехватить смертоносный луч, нацеленный ему в грудь. Он с ужасом почувствовал, что его рука дрожит от непомерного напряжения. Неужели у него не хватит сил? Неужели судьба не на его стороне, и ей для чего-то угодна победа Ортега и гибель Шайсы?

Белый луч снова угрожающе блеснул перед самыми глазами. А где-то в далеком Зламене, в убогом сиротском приюте, плакали девочки — рыженькая и темноволосая, не понимая, что случилось с их счастливым детством, и куда подевались отец и мать… Неправда, он еще приедет за ними — вместе с Шайсой, которая непременно им понравится! Стиснув зубы, Эстрил нанес новый удар.

Вдруг странный звук, похожий на шорох крыльев, как если бы рядом летела стая огромных птиц, едва не помешал ему заметить новый выпад Ортега. И действительно, высоко в небе, сверкая золотой чешуей и раскинув великолепные крылья, летели диковинные существа. Они приближались к горе Оро.

— На что ты загляделся, ничтожество! — зло рассмеялся маг Огня.

Белый луч сорвался с его сабли. Эстрил сумел лишь отклонить его, но не отбить, и белый огонь вонзился в кисть правой руки. Вскрикнув, молодой человек выронил саблю.

— Ну, вот ты и не боец, — удовлетворенно проговорил Ортег, приближаясь. Эстрил, тяжело дыша, прислонился к ледяной горе. Лед приятно холодил обожженную руку. Перед глазами поплыли видения: лицо Шайсы прощально улыбалось в ореоле каштановых волос. Ласса и Риммина напряженно прислушивались к чему-то в тишине приютской спальни… И в этот миг золотой солнечный зайчик, отразившись от чешуи летящего дракона, прыгнул на лицо Ортега. Зажмурившись, ослепленный маг замотал головой и… потеряв равновесие, заскользил к краю площадки. Он замахал руками, надеясь еще удержаться, встретился взглядом с Эстрилом и, не сказав ни слова, полетел вниз.

Эстрил с трудом оторвал ото льда вспотевшую спину, поднял саблю, всунул ее в ножны и начал карабкаться на вершину.

Нет, все-таки это был не храм Келлион. Стены были полностью сложены из хрустальных плит и окружали один-единственный зал, посреди которого высился алтарь, на нем я стояла. Зал был огромным, но с трудом вмещал всех сестер, в изумлении молча толпившихся вокруг. Внезапно управительница обрела дар речи.

— Вот видите, сестры, — сказала она знакомым, самодовольным тоном, — все получилось так, как я рассчитывала. Я просто не хотела пугать вас заранее. Наш храм вернулся в мир и стал Звездной обителью, хранящей священный алтарь Колон. И та, которой суждено вернуть миру силу Звезд, тоже здесь.

Атта замолчала. Сестры ответили ей нестройным гулом: ее помощницы славили мудрость своей госпожи, остальные просто не знали, что и думать.

— Я не собираюсь совершать обряд, Сияющая, — сказала я, спрыгивая с алтаря.