Королева Риррел - Жаринова Елена - Страница 65

На пологий склон снижалось диковинное крылатое существо. Это был ящер, покрытый сверкающей золотой чешуей. Мощные крылья ярко-оранжевого цвета со свистом рассекали воздух. Как только грозные черные когти взрыли дерн, ящер сложил крылья за спиной, посмотрел на Хэйсоа огромными фиолетовыми глазами и томно взмахнул длинными черными ресницами. Существо казалось столь же красивым, сколь и опасным. Хэйсоа напряженно ждала, не зная, что ей предпринять.

И вдруг ящер заговорил:

— Здравствуй, неведомый друг! — голос крылатого зверя был нежным, девичьим.

Однако Хэйсоа сразу заметила, что изящный черный клюв ящера был неподвижен. Как же он произносит слова? Более того, странное существо в совершенстве владело древним языком храма Келлион. И тут Хэйсоа, наконец, поняла, куда она попала и с кем имеет дело: конечно, это остров Бэй-Тасан и с ней говорит один из его обитателей. Точнее, обитательница: по голосу и по повадкам бэй-тасан, несомненно, был женского пола.

Бэй-тасан тем временем подошла ближе, ловко переставляя короткие лапы. Когда она двигалась, по чешуе пробегал радужный перелив. Бабочки доверчиво садились ей на спину. Фиолетовые глаза смотрели на Хэйсоа с очевидным интересом.

— Твои глаза напоминают мне что-то забытое и дорогое, — сказала бэй-тасан. — Кто ты, женщина?

Хэйсоа готова была назвать имя Шайсы, но воздух снова взорвался хлопаньем могучих крыльев, и ветер сильно подул в лицо. К холму летел другой бэй-тасан — едва ли не вдвое больше ее собеседницы. Огромный ящер опустился возле Хэйсоа с видимой осторожностью, стараясь не причинить ей вреда.

— Меня зовут Финимойто, и я старший бэй-тасан на острове, — сказал он и повторил вопрос своей соплеменницы: — Кто ты, неведомая гостья?

— Я сестра девушки по имени Шайса, — ответила Хэйсоа, — она побывала пять лет назад на вашем острове. И хотя здесь ее постигла тяжелая утрата, она всегда вспоминала вас добрым словом.

Бэй-тасан пристально всматривался в глаза Хэйсоа, но та не отвела взгляд. Наконец, ящер удовлетворенно кивнул.

— Ты, действительно, ее сестра, хотя и не по крови. Мы помним Шайсу. Перед тобой еще одна ее названая сестра — в человеческом обличии ее звали Оммой.

— Та самая Омма! — ахнула Хэйсоа. Она хорошо помнила рассказы Шайсы о своей подруге, о ее несчастье и о превращении в бэй-тасана. — Шайса никогда не забывала о ней.

Длинные ресницы сделали еще один взмах. И снова заговорил Финимойто:

— Она не понимает, о чем ты говоришь. Когда она стала одной из нас, то забыла свое прошлое. В счастливую пору младенчества маленький бэй-тасан отдыхает от прежних забот, душевных терзаний, мрачных воспоминаний. Но однажды приходит день, когда повзрослевший бэй-тасан должен сделать свой первый в жизни выбор. Сегодня такой день наступил для Оммы. Твое появление здесь, сестра, — это знак судьбы. Ты согласишься отправиться с нами?

Хэйсоа не стала расспрашивать, куда ее приглашают, так как верила, что на остров Бэй-Тасан ее привела не слепая случайность, а осмысленное веление судьбы. И когда Финимойто взглядом указал ей к себе на спину, она, не раздумывая, забралась и схватилась руками за чешую возле крыльев. Оба ящера, гулко ступая, побежали вниз по холму и, не достигнув подножья, оторвались от земли. Хэйсоа знала, что ей предстоит полет, но не смогла подавить чувство страха и распласталась на могучем теле бэй-тасана.

— Боишься? — ящер скосил на нее лукавый глаз. — А твоей сестре это понравилось.

Бэй-тасаны поднялись высоко, а потом начали снижаться, расправив крылья и скользя по воздушному потоку. Немного привыкнув к полету, Хэйсоа рискнула посмотреть вниз: остров зеленел посреди спокойного моря — лазурного ближе к берегу и изумрудного вдали. На северной окраине темнели горы, отвесной стеной, без береговой кромки высившиеся над водой. Туда-то и направлялись бэй-тасаны.

Невысокий горный хребет сплошь состоял из острых, громоздившихся друг на друге скал. Не было ни одной ровной площадки, куда могли бы приземлиться крылатые существа. Но старший бэй-тасан крепко вцепился когтями за выступ на скале и, продолжая махать крыльями для равновесия, клювом помог Хэйсоа слезть и устроиться в небольшой нише. Омма поднялась выше, на самый верх скалы.

Хэйсоа огляделась. Прямо у нее над головой чернел вход в пещеру. Оттуда тянуло странным дурманящим запахом и полз желтоватый дымок.

— Это Пещера памяти, — тихо пояснил Финимойто, — всего за несколько мгновений, проведенных в ней, воспоминания возвращаются. Если Омма зайдет туда, она вспомнит Шайсу. Но вспомнит и своего мужа, который проиграл ее на рыцарском состязании другому мужчине, вспомнит и страшную участь невольницы. Увы! Невозможно вспомнить только хорошее! Тот, кто в человеческом обличии был принцем Аттером, ее мужем, зашел в Пещеру памяти неделю назад. Я не советовал ему делать это, но его одолело любопытство. Зато теперь он страдает, прячась от своих братьев и сестер в укромных уголках острова. Омме я не давал никаких советов. Сейчас узнаем, как она решит.

В этот миг Омма, красиво расправив крылья, спустилась к отверстию в скале. Дым окутал ее лапы. Она сделал один, другой взмах крыльями, удерживаясь на лету, а потом проникла внутрь. Пещера ответила на вторжение желтым дымовым облаком. Чешуйчатый хвост ударил по камням и втянулся внутрь.

Финимойто прикрыл глаза перламутровым полупрозрачным веком, как будто заснул. Хэйсоа молчала, боясь его побеспокоить, и думала, чем обернется для нее возвращение памяти к Омме. Ее уже одолевало нетерпение: впереди Шайсу ждала большая беда.

Но ждать пришлось недолго. Черный клюв Оммы показался из пещеры.

— Я могу поговорить с тобой наедине? — спросила она Хэйсоа.

Голос бэй-тасана изменился: теперь это был грудной, глубокий голос взрослой женщины. Хэйсоа взглянула на старшего ящера — тот согласно кивнул головой. Взобравшись на спину Оммы, женщина снова поднялась в воздух.

Аттера они нашли на морском берегу. Огромный ящер лежал на золотом песке, уронив голову в воду и распластав оранжевые крылья. Волна ласково накатывала на него, словно желая растормошить, но он не шевелился и не обращал на нее внимания. Глаза бэй-тасана были закрыты, и по черному клюву стекала большая слеза.

Оставив Хэйсоа немного в стороне, в тени прибрежных зарослей мелколистного кустарника с ярко-красными гроздями соцветий, Омма подлетела к бывшему мужу. Она опустилась на воду, поднимая тучи брызг. О чем они безмолвно переговаривались, Хэйсоа не знала, но вскоре она увидела, как Аттер поднялся, загребая крыльями мокрый песок. Он не поднимал головы, пока гибкая шея Оммы не оплелась вокруг его шеи.

— Иди к нам! — услышала Хэйсоа голос Оммы.

Она подошла к морю. Прозрачная волна тут же лизнула ее ноги, обутые в легкие сандалии.

— А теперь расскажи нам про Шайсу, — попросил Аттер.

Огромные оранжевые крылья поднимали ветер, так что Хэйсоа все время убирала с лица разметавшиеся волосы. Все бэй-тасаны собрались на обширной луговине между холмами. Фиолетовые глаза — их было чуть больше сотни пар — смотрели на гостью приветливо или с удивлением.

Финимойто обратился ко всем — так, чтобы Хэйсоа, стоящая на холме, тоже слышала его слова.

— Сегодня мы получили весть, что названая сестра одной из нас находится в опасности. Сестра Оммы приходится сестрой каждому из нас, и мы не можем оставить ее без помощи. Бэй-тасаны давно уже не покидают свой остров: ведь это грозит нам вымиранием. Но сегодня в мире настают особые времена. Никому не известно, что они сулят, — даже тем, кто осмеливается вмешиваться в ход событий. Пусть наша сестра Шайса сама решает, как ей поступать, а мы будем охранять ее свободу. Придя на алтарь Колон, она окажется не одна. С недосягаемой высоты, из морозной обители Звезд появимся мы, чтобы беречь ее. Вперед, братья и сестры!

Хлопанье крыльев почти оглушило Хэйсоа. Она смотрела, как бэй-тасаны дружно поднимаются в воздух, как самые быстрые уже превращаются в невидимую точку на небе, и не сразу заметила, что Финимойто все еще рядом с ней.