Ожившая головоломка - Подольский Илья Андреевич - Страница 25

• Предыдущая
• 25/32
• Следующая

Я подумал, что дело плохо. Шансы были далеко не равные, но отступать было поздно. Мне так захотелось, чтобы мы – раз, раз и раскидали этих паразитов по разным углам, как в кино. Я страстно этого желал и снова с разбега бросился на того ушастого, запрыгнул ему прямо на спину и вцепился в волосы. Он взвыл и попытался стряхнуть меня, раскачиваясь то в одну, то в другую сторону. Юрка, воспользовавшись паузой, ударил Серого ногой. Когда он упал, то Гислер резко развернулся и врезал изо всех сил рыжему. Тот скорчил дикую рожу, потом пошатнулся и тоже упал. А я все продолжал висеть на ушастом. Но мои силы таяли, и я почувствовал, что вот-вот упаду. Только я соскользнул вниз, Юрка врезал и моему обидчику. И так у него это ловко получалось, что я засмотрелся даже. Где только научился?

Пока на полу крючился и охал ушастый, Серый снова попытался встать, но тут же получил свою порцию тумаков. Рыжий уже и не пытался подняться, а может, притворился – не хотел, чтобы еще досталось.

– И не вздумайте попадаться мне больше на глаза, – с презрением бросил Юрка. – Пошли отсюда.

Последняя фраза имела отношение уже ко мне.

– Да, больше нам тут нечего делать, – кивнул я, и мы вышли из школы.

– Здорово ты их отметелил, – гордо заметил я.

– Не знаю, что на меня подействовало: разозлился, наверное, но я почувствовал в себе такую силу, что, будь их хоть десять, я бы и тогда со всеми справился, – хвастался Гислер.

– Ни секунды в этом не сомневаюсь, – поддержал я его порыв.

– Спасибо тебе огромное за помощь, та передышка была очень кстати, – сказал он и протянул мне руку.

– Для этого друзья и существуют на свете, – ответил я и пожал ее.

– Не болит? – сочувственно спросил Гислер. – Если ты не сможешь играть, то я вообще не знаю, что с этими гадами сделаю.

– Да нет, все в порядке, – потер я ушибленное место. – Ты сейчас куда?

– Не знаю, домой, наверное, – раздумывал Юрка. – А что, есть какие-то предложения?

– Знаешь, у меня есть одно предположение, а не предложение, и мне очень хочется его проверить, – интригующе произнес я.

– О чем ты? – поинтересовался друг.

– Пока ничего не могу сказать, я должен убедиться в том, что я прав, – сказал я, увиливая от объяснений.

– Как ты будешь его проверять? – спросил Юрка.

– Для начала давай пойдем ко мне домой, – высказал я свое желание. – Перекусим чего-нибудь, а заодно я проведу эксперимент.

– Хорошо, я согласен, – ответил Юрка, и мы направились в сторону моего дома.

На лавочке напротив, как и следовало ожидать, сидели бабка Вера и Ольга Афанасьевна в неизменном цветном платке. Ума не приложу, неужели ей не жарко? Такая погода на улице стоит. Наверное, я чего-то в этой жизни не понимаю. Мы с Юркой вежливо и немного сдержанно поздоровались с ними. Бабульки разулыбались в ответ, как будто давно людей не видели.

– Антон, сынок, подойди-ка сюда, пожалуйста, – вдруг попросила бабка Вера.

Я очень удивился, посмотрел на Гислера, и мы подошли.

– Вам что-то нужно? – поинтересовался я ангельским голоском.

– Обожди минутку, я сейчас вернусь, – сказала бабка Вера, медленно поднялась с лавочки и заковыляла к своему дому.

Через пару минут она вернулась, держа в руках какой-то пакет.

– Угощайтесь, ребята, – произнесла она и протянула нам сверток.

– Что это? – спросил Юрка.

– Пирожки, тепленькие, только напекла, – объяснила бабка. – Кушайте, мои золотые.

– Спасибо, – обрадовались мы неожиданному угощению.

На лавочке перед нашим домом разлегся Уголь – нежился на солнышке. Но, завидев нас, да еще и учуяв угощение, он сразу же вытаращил свои желтые глаза, повел носом и бросился вслед за нами. Сразу весь сон как рукой сняло.

Я поставил чайник на плиту, а Юрка уже сел за стол.

– С чем у нас там пирожки? – весело спросил он.

– Сейчас узнаем, – ответил я. – Только чайник подогреется.

– Нет, я не могу столько ждать, – жалобно произнес Гислер и откусил один пирожок.

– Эй, ты чего? – возмутился я.

– Этот с капустой, – констатировал Юрка. – Просто объедение. Слушай, а ничего у тебя соседки – вкусные пирожки пекут.

Я последовал его дурному примеру и откусил другой пирожок.

– А у меня с мясом, – похвастался я.

– Я тоже с мясом люблю, – завистливо произнес Гислер и стал перебирать пирожки один за другим, пытаясь определить, с какой они начинкой.

Я не стал ничего ему говорить – все равно бесполезно. Лучше поскорее разолью чай в чашки, пока он там все пирожки не перепортил.

Мы славно подкрепились, и Углю перепал один из пирожков, тот, что был с мясом. Я разделил ему его на много мелких кусочков, чтобы было удобнее пережевывать. Он слопал пирожок, заурчал довольный, потом тщательно вылизал свою лапку и принялся умываться.

– Ты сиди здесь, а я поднимусь ненадолго к себе в комнату, ладно? – озадачил я Юрку.

– Иди, иди, – согласился Гислер, дожевывая очередной пирожок.

Я подлил ему еще чаю и пошел к себе. Доска лежала там, где я ее оставил. После нашей разборки с сынком Бульдозера мне пришла в голову одна интересная мысль. Пришло время убедиться, что я прав.

Я сел на кровать и задумался, чего бы мне такого захотеть. Ну, например, хочу, чтобы Юрка прямо сейчас примчался ко мне в комнату. Я сконцентрировался и стал ждать. Прошло минуты две, но никаких шагов за дверью не было слышно. Странно, неужели я ошибся? Я попробовал еще раз – не выходит. Наверное, я что-то делаю не так. Я сидел, погрузившись в размышления, когда в дверь просунулась голова Гислера.

– Чем ты тут занимаешься, а? – спросил он.

– Все-таки ты пришел, – обрадовался я.

– Еще бы я не пришел, – возмутился Юрка. – Ты же сказал недолго, а сам пропал. Что я там должен один сидеть как дурак?

Его ответ поставил меня в тупик – вот и гадай теперь, сам по себе он пришел или потому, что я этого хотел. Думаю, что этого я никогда не узнаю.

– Ты, по-моему, хотел что-то проверить, – напомнил мне он.

– Я как раз этим и занимаюсь, – объяснил я.

– И как успехи? – поинтересовался Юрка.

– Да пока не очень что-то, – разочарованно произнес я.

Зазвонил телефон. Я опрометью побежал к нему и схватил трубку.

– Алле, – прохрипел я запыхавшимся голосом.

– Привет, это Ева, – раздалось на другом конце провода, и я увидел, что Юрка вопросительно кивает мне головой.

– А, Ева, привет, – поздоровался я, одновременно давая Юрке понять, кто звонит.

– Как у вас дела? Что новенького? – спросила она.

– У нас? – переспросил я. – Да вроде все хорошо, а что?

– Просто до меня дошел слух, что вы с сыном физрука подрались, – ответила Журавлева. – Это правда?

– Да, мы воздали ему по заслугам, не беспокойся. Правда, потом подоспели еще двое его горилл, но мы с Юркой справились с ними одной левой, – поведал я о наших подвигах.

– Так ему и надо, – одобрила Ева. – Как его еще только в школе держат?

– Кстати, у меня есть одна новая игрушка, просто высший класс, – торжественно сообщил я.

– Да? – заинтересовалась Ева. – Я хочу посмотреть.

– Двигай к нам, мы сейчас с Юркой будем ее осваивать, – предложил я.

– А может, вы ко мне придете? – осторожно спросила Ева. – Вместе с компактом.

– Не знаю, сейчас с Юркой посоветуюсь, – ответил я.

Я прикрыл ладонью трубку и повернулся к Гислеру:

– Это Ева. Она предлагает, чтобы мы пошли к ней и захватили новую игру.

– А что, это идея, – почти не задумываясь, ответил Юрка.

– Алле, Ева, – произнес я в трубку. – Жди, скоро будем.

– Жду, пока, – ответила она. – Поторопитесь.

Я переписал игру, и мы пошли к Журавлевой.

По дороге мы с Юркой шли и болтали, все вспоминали подробности нашей схватки с тупомордым. Солнце припекало, дул легкий ветерок, под ногами похрустывал гравий, одним словом, благодать. Народ повылезал из своих норок, чтобы погреть косточки. На улице было полно детей – в одной стороне стайка детворы играла в мяч, в другой неторопливо вышагивали молодые мамаши, толкая перед собой коляски и успевая беседовать о своих житейских делах. Одна малышка, с двумя розовыми бантами, на вид где-то лет трех, гордо топала ножками, держа в руке красный воздушный шарик, на котором был нарисован веселый зайчик.

• Предыдущая
• 25/32
• Следующая