Пепел наших костров - Антонов Антон Станиславович - Страница 22

• Предыдущая
• 22/70
• Следующая

Гарин слушал все это скептически крайне и в другое время нашел бы что ответить – но сейчас это было неуместно: все-таки Филатов его спас. И Тимур даже изобразил некоторый интерес, когда майор заговорил о том, что ФСБ собирается не только выявлять и ловить организаторов кровавой манифестации, но и расследовать злоупотребления чиновников, которые к ней привели.

– Начать можно с малого, – заметил Филатов, как бы между прочим. – Тут совсем недалеко есть ГАП, и по нашим данным, воруют там по-страшному. Но куда уходит продукция и кто это дело прикрывает, пока неизвестно. Присмотрись потихоньку – может, и нароешь чего-нибудь. Ты ведь это умеешь.

Гарин кивнул неопределенно, а Филатов пожал плечами и произнес:

– Ну, как знаешь. Телефон мой помнишь. Будет что сказать – звони.

Мотоцикл с ревом умчался обратно в Москву, а Тимур пешком пошел через лес по тропинке, по обочинам которой на деревьях изредка встречались фанерные указатели с надписью «Биостанция».

Первыми Тимуру встретились, однако, не биологи, а голые девушки в количестве двух – одна красивая, другая не очень.

– Ой какой мужчинка! – произнесла некрасивая и спросила у подруги: – Как ты думаешь, его можно потрогать?

– Думаю, можно, – ответила красивая.

– Вы кто? – поинтересовался Гарин, когда девушки приблизились к нему вплотную с явным намерением потрогать.

– Мы русалки местные, – сообщила некрасивая. – Защекочем до икоты и на дно уволокем.

– Уволочем, – поправила красивая.

– Не надо меня щекотать, – попросил Тимур.

– Не бойся, мы тебя не больно защекочем, – сказала красивая. – И Таньку не слушай. Мы не русалки. Мы нимфы. Или добрые феи – как тебе больше нравится. Умеем творить чудеса и одаривать прохожих любовью.

– Мне больше нравится на биостанцию попасть. Неприятности у меня. Так что не до любви.

– Убегаешь что ли от кого-то?

– А что, так заметно?

– Заметно. Вид у тебя какой-то убегающий…

– Ну, раз вы меня так быстро раскусили…

– Мы тебя еще не кусали. Но вообще-то тебе не на биостанцию надо, а к нам в табор. Там точно никто не найдет.

Эта идея заинтересовала Тимура. Он уже слышал кое-что о таборе, но не особенно много, потому что занимался большой политикой. А теперь появилась возможность поглядеть на это чудо природы изнутри – все равно ведь делать нечего. К тому же в таборе он будет не так заметен, как на биостанции, особенно если отрастит бороду по совету майора Филатова.

Пожалуй, лучше будет вообще пройти мимо биостанции. Его связь с Тамарой Крецу – не такой уж большой секрет, и очень возможно, что его станут искать у нее под крылышком. А табор – это субстанция аморфная, размазанная по большой территории, и чтобы кого-нибудь там найти, нужна войсковая операция, а у властей нынче с войсками беда. Даже те, которые есть, разложены сельскохозяйственными работами и деморализованы стрельбой по мирным жителям.

Правда, Тимур истосковался по большому и жаркому телу Тамары, но эти русалки – красивая и некрасивая – вполне смогут заменить одну знойную женщину, мечту поэта. Тем более что некрасивая при всех недостатках своей внешности весьма сексапильна – в частности потому, что очень юна и загар покрывает ее тело сплошь, без малейших следов белых пятен.

Тимур даже возбудился слегка от этих мыслей, и он обратился к русалкам с такими словами:

– Я, пожалуй, пойду с вами. Но взамен хочу незабываемую ночь и море ласки. Вы можете мне это гарантировать?

– А что, по нам не видно? – удивилась красивая.

– Ну что ж, тогда веди нас, Сусанин.

– Сам ты Сусанин, – огрызнулась русалка и в течение следующего часа доказала гостю, что не имеет ничего общего с упомянутым народным героем.

Она без труда вывела Тимура к табору прямо через лес, хотя в глубине его не было никаких тропинок.

Тайну этого пути русалка гостю не открыла, но он все равно узнал ее очень скоро.

Оказывается, надо просто идти на запад до реки, а оттуда – вниз по течению, и попадешь прямиком к центральному костру.

Когда русалки и Тимур достигли места назначения, их окружила пестро раздетая толпа, где далеко не все были облачены так же легко, как спутницы Гарина, но почти все – гораздо легче, чем это принято в приличном обществе. Некоторые были одеты в татуировку или боевую раскраску (косметика, которую в изобилии натащили в табор профессиональные жрицы любви, по местной моде использовалась для украшения не только лица, но и других частей тела). Другие имели на себе изделия из ткани – от штанов, шорт и набедренных повязок до длинных цыганских юбок.

Одна девушка, щеголявшая в такой юбке, похвасталась, что выменяла ее у настоящей цыганки. Оказывается, несколько дней назад неподалеку от табора туристов и натуристов появился табор настоящих цыган. В городе им стало слишком голодно, и московские цыгане решили вернуться к кочевому образу жизни. У них были даже лошади, и главная новость дня заключалась в том, что одну из кобылиц задрал лев.

– Тут есть львы? – удивился Тимур, до которого доходили слухи, что всех львов, сбежавших из зоопарка, постреляли в городе и его окрестностях.

– А как же, – ответила некрасивая русалка. – как минимум три штуки. Лев, львачка и львок.

– Что? – переспросил Тимур.

– А это я так в детстве называла львицу и львенка, – пояснила русалка.

– А людей они не едят? – поинтересовался Тимур.

– По идее должны, – ответила русалка, но так и не смогла привести ни одного живого примера.

Ближе к ночи, однако, история со львом и кобылицей отступила на второй план из-за другой важной новости.

В табор явился пророк.

Он был в белом балахоне и с посохом. Волосы его спадали до плеч и были выкрашены в белый цвет, а борода была рыжей и тоже крашеной.

Пророк вещал, что за озером, в которое впадает Москва-река, лежат Белые горы, священное царство Шамбала и божественный город Ксанаду, до которого могут дойти только праведники. И соответственно, он призывал всех праведников грузиться на корабли, чтобы спуститься вниз по реке к озеру с кристально чистой водой и подняться с его берегов на вершины гор, откуда можно увидеть долины рая.

От немедленной погрузки на корабли табор спасло только отсутствие оных. Но так или иначе, не меньше половины присутствующих мгновенно загорелись желанием посетить святые места и выразили готовность спуститься вниз по течению хоть вплавь. Русалки рвались в первые ряды, напирая на то, что они-то уж точно плавают лучше всех.

Масла в огонь подлил и Тимур, который был хорошо знаком с данными авиаразведки, проведенной в первые дни после катастрофы.

– А ведь за озером действительно есть горы, – сказал он своим новым подругам, и те впали от этого известия в экстаз, громко выражая желание отправиться туда немедленно. Тимур с трудом успокоил их обильными ласками и сам чуть не защекотал русалок до икоты.

К утру страсти несколько поутихли. Экспансивные табориты за ночь успели устать от любви и понять, что горы за озером никуда не убегут, а дорога туда неблизкая – по подсчетам Гарина, километров двести, если не больше. К путешествию надо подготовиться, построить корабли или хотя бы плоты. А некоторые и вовсе передумали отправляться в это путешествие – мол, нас и здесь неплохо кормят. Да и пророк с утра поменял тему и окатывал таборитов уже не описаниями Шамбалы, а абстрактными откровениями, в которых причудливо перемешивались христианские, буддийские и кришнаитские мотивы, обильно сдобренные плодами буйной фантазии самого проповедника.

«То ли еще будет», – подумал Тимур Гарин, потеряв надежду уследить за мыслью божьего человека.

В городе он на каждом шагу слышал пророчества о конце света, который то ли уже наступил, то ли вот-вот наступит, потому что уничтожив землю, Господь приготовил поле для Армагеддона – великой битвы добра со злом.

Шамбала по сравнению с Армагеддоном представляла собой далеко не худший вариант.

• Предыдущая
• 22/70
• Следующая