Дыхание Осени - Исьемини Виктор - Страница 18

- Вот! Вот!

- Смотри-ка, - заметила Глоада, - а в этой гнилой колоде еще есть немного сухого дерева, годного для растопки.

Горожане попятились. Те, кто был в задних рядах, не могли видеть, что происходит у входа в палас, однако когда их начали отталкивать - с готовностью отступали.

- Вот!

- Ну, хватит, хватит. Что-то ты больно разошелся... Конечно, лягушка не может сделать тебе ничего дурного, поэтому ты и убиваешь ее. Попробовал бы ты так обойтись с кем-то, кто способен ударить в ответ.

- Вот! - вскричал священник. - Гляди, как я попираю создания Гангмара! Гляди, мерзкая девка! Вот так поступит с тобой Гилфинг Светлый! Вот! И вот!

Болотница сделал шаг, и клирик тут же скис. Отодвинулся от раздавленного ожерелья и втянул голову в плечи.

- Гилфинг, говоришь? - Глоада прищурилась. - А сам ты, конечно, не осмелишься. Тебе нужен кто-то большой, чтобы спрятаться за его спиной. Все вы, здешние таковы. Рады ударить беззащитного, но боитесь того, кто глядит вам в глаза. Чего взгляд отводишь? А?

- Я в твоих руках, можешь убить меня! Я не боюсь!

- Врешь, боишься. Только и способен, что лягушек топтать да визжать, как баба. Вы все боитесь... но боитесь так скучно, неумело... и постоянно врете - себе и мне.

На крыльце показался Кевгар, брат маршал не мог явиться босиком и в одной рубахе перед толпой, это только Глоаде были безразличны условности. Кевгар был в черном наряде, в тяжелых сапогах и со здоровенным кинжалом на поясе.

- Ты слышал, дорогой? - обернулась к нему Глоада. - А здесь вовсе не так забавно. Может, плюнуть на этот сброд и вернуться в Вейтрель? Там, по крайней мере, никто не строит из себя храбрецов. Я думала, что хоть этот детина окажется способен на поступок, но и он - такой же трус, как и прочие. Уедем отсюда?

Улыбка замерла на лице Риспа. Рука скользнула в карман и скомкала письмо - нет, нет, не пора. Не пора еще рвать с гевским королем, эти двое безумцев в любой день могут оставить его, Риспа, и прощай тогда не только графство, но и жизнь... О, судьба!..

- Уедем отсюда? - повторила Глоада. - Или сперва научим их бояться, как следует?

Кевгар подал плечами - он был согласен на все, что предложит драгоценная принцесса.

А Глоада уже утратила интерес к горожанам, забава оказалась вовсе не такой уж увлекательной. Парочка возвратилась в спальню. Принцесса завалилась в кровать, а Кевгар достал из ларца толленорн. Почему-то вдруг вспомнилось...

Под ладонями брата маршала оконце прибора стало темнеть, в нем проступили смутные очертания. Потом краски сгустились, в тусклом диске проявилось лицо брата мистика.

- Брат! Брат! - сипел архивариус. - Ты здесь? Ты меня слышишь? Брат, мы ждем тебя, вернись! Ты нужен Черному Кругу!

- У вас что-то стряслось? - Кевгар поймал себя на том, что дела Могнака Забытого стали ему безразличны.

- Люди! Дикари! Они подступают из пустыни! Брат, вернись! Этих чужаков много! Ты слышишь?

- Я слышу. Ты же назначил нового маршала? Пусть он заботится о пришлых.

- Нет, нет! Их много, этих людей! Вернись, ты не можешь нас бросить!

Глоада села в кровати и поглядела на любовника. Ей все было слышно. Кевгар покосился на девушку и снова повернулся к толленорну.

- Нет, брат, слишком поздно. Теперь я не хочу вас спасать, у меня другая игра.

Хромой с Мясником глядели друг на друга и не шевелились среди суеты, царящей у ворот. Рыдающего ок-Рейселя уволокли...Люди сновали туда и сюда, проходили между этими двумя, многие кричали, звенело оружие, ржали кони, которым передалось волнение седоков. Рядом надрывался Коклос - хвастал красивыми печатями и требовал, чтобы ему подчинялись. Карлик приплясывал среди окружающих его здоровяков в тяжелых латах, его было едва слышно.

- Хромой? - произнес Мясник. - Далеко же от моря тебя занесло.

Оба сделали шаг, теперь они стояли на расстоянии вытянутой руки. Мясник поглаживал рукоять здоровенного ножа, заткнутого за пояс. Хромой придерживал эфес меча.

- Не дальше, чем тебя, Мясник.

- Нам нужно поговорить. Идем, я знаю подходящее местечко.

- Здешний кабак, что ли? А знаешь, у меня остались очень неприятные воспоминания с последней встречи с тобой, и как раз в кабаке... и потом...

- Старые времена прошли, я изменился... да и ты тоже, Хромой? На тебе шпоры, кольчуга, шлем с перьями... Идем. Здесь есть местечко, называется "Золотая бочка".

- Ручаюсь, там будет толпа. Город набит солдатами, и некому велеть им, чтобы проваливали за ворота. И половина нашего доблестного войска, конечно, сейчас в пивнухе, а в таком занюханном городишке вряд ли больше одного заведения такого рода. А начальства вроде бы и нет, никто не призовет к порядку.

Оба покосились в сторону - там толпились знатные господа и заходился криком Коклос.

- Это верно, - кивнул Гедор. - Я бы вышвырнул их из города, но...

- Но это не в твоих силах?

- Нет, не в моих интересах. До поры придется их терпеть.

Тут Хромой поймал себя на том, что глядит в глаза Гедору и не отводит взгляда. Прежде ему такое не удавалось. Он спросил себя: боится ли? А ведь ни капли прежнего страха! Хромой теперь совсем другой. Да и не Хромой вовсе - Джейем из Геведа. Знатный барин Джейем из Геведа не станет бояться какого-то бандита.

- Ладно, идем в твой кабак. Хотя вряд ли там сыщется свободный стол.

- Для меня - сыщется. Идем, здесь недалеко. В этом городе куда ни пойди, все будет недалеко.

А солдатам и впрямь никто не мог велеть убираться за ворота, маленький Вейвер был переполнен конными и пешими. Впрочем, вели себя они достаточно примерно, не буянили и не обижали горожан. Местные приветствовали их как освободителей, женщины выносили из домов кувшины и миски, угощали. Мальчишки разглядывали оружие и, ничуть не смущаясь, бранили худые кольчуги и плохо отточенные секиры, когда видели непорядок. В Сантлаке даже городские мальчишки умеют отличить хорошее оружие от скверного.

"Золотая бочка" была переполнена, и свободных мест там не имелось. Хозяин, красный и мокрый, едва успевал принимать монеты и совать в протянутые ладони кружки с пивом. Однако для Гедора у него нашлось время, толстяк поймал взгляд Мясника и тут же отвел глаза.

- Прошу прощения, добрый мастер! - крикнул он, привстав на носки, чтобы его было видно поверх солдатских макушек. - У нас нынче людно... Вижу, вы с гостем, да вот незадача, нет столов в достатке! Я велю вам наверх подать! Не обессудьте, пусть парнишка спустится!

Гедор кивнул трактирщику и бросил Хромому:

- Идем.

На втором этаже было потише, у лестницы топтался Селезень, приглядывал, чтобы солдатня сюда не совалась.

- Где Торчок? Пусть спустится в зал, ему хозяин ужин для нас даст. Мы с этим парнем потолкуем в вашей комнате.

- А?.. - старик указал взглядом, он тоже узнал Хромого и не понимал, как ему быть.

- Он ко мне, все в порядке.

Из-за двери послышалось курлыканье младенца. Мясник ухмыльнулся, склонив голову - он слушал голос сына.

- Твой? - спросил Хромой.

- Мой, - Мясник покачал головой, черты его лица разгладились, сделались добрей.

- Понимаю.

- Ни Гангмара ты, Хромой, не поймешь, пока своими не обзаведешься, - Мясник подмигнул. - Молокосос ты еще.

И тут Хромой улыбнулся. Здесь не было драконов, и не с кем было сразиться, потому что Мясник тоже улыбался.

- Когда заснет, сможешь поглядеть на него, - пообещал разбойник. - Вылитый я.

Мясник с Хромым прошли в комнату, где обитали Селезень и Торчок, Гедор жестом пригласил к столу. Оба снова принялись разглядывать друг друга. Конечно, Мясник внешне почти не изменился, перемены произошли с Хромым. Он теперь выглядел как благородный воин. И то, что доспехи были вымазаны и погнуты, лишь добавляло им солидности. Хромой выглядел, как подобает воину, только накануне выигравшему битву. Мясник - тот смотрелся обычным горожанином. Только если приглядеться внимательно, а особенно - если заглянуть ему в глаза, тогда становилось очевидно, что человек он незаурядный.