Летний зной - Исьемини Виктор - Страница 61

- Сэр Эрствин, - Хромой поднялся и тут же отвесил поклон. - Пришло время сдернуть покровы тайны с моего высокого происхождения. Я наследник одного из самых громких титулов Империи.

- И одного из самых опасных к тому же, - буркнул Карикан. Граф говорил тихо, но в коридоре стояла такая тишина, что его отлично услыхали все.

- И я прошу руки твоей сестры, - твердо закончил Джейем Геведский.

- Доказательства его происхождения будут предоставлены незамедлительно, - вставил Карикан. - Но лучше бы это сделать в тесном кругу.

- Ну, если так, - Эрствин начал приходить в себя, - то я вас выслушаю. Ступайте за мной. Лана, ты тоже, и на этот раз не смей исчезать!

Ок-Ренга и солдата в комнату с попугаем звать не стали, эти двое остались за дверью. Когда проходили в покои, Карикан улучил секунду и спросил сына:

- Кто этот малец?

- Это? Это, папочка, сэр Эрствин, граф Ливдинский, барон Леверкойский, владетель Трайский, сеньор Гайна и судья Велемека... в общем, тот самый человек, которому ты собирался открыться и вручить свою судьбу. Ну-ну, не делай такие глаза, поверь: когда я представлю ему тебя, он удивится куда сильней.

Отец Брак был тугодумом. Ему хватало сообразительности, чтобы принимать верные решения, просто на это требовалось время. Над словами Веля он размышлял часа два. Наконец согласился: нужно уходить. Эльфы уже могли взять Феллиост, они отложили приступ, но в любой день могут возвратиться и довести начатое до конца. Раз сейчас нелюдей что-то отвлекло, нужно воспользоваться. И кроме того, отец Брак твердо помнил: на войне нужно действовать. Тот, кто действует, обретает преимущество. Сильной стороне можно ждать, а слабой непременно нужно действовать. Сила сейчас на стороне нелюдей.

Но как уйти из осажденного города? Над этим отец Брак ломать голову не стал, отправился посоветоваться с Велитианом. Тот сперва не понял вопроса. Что значит - как?

- За нами следят эльфы, - осторожно напомнил викарий. - Они сообщат военачальнику, тот возвратит войско.

- Не возвратит, - Вель говорил ровно и спокойно, недогадливость Брака парня вовсе не раздражала. - Войско ушло, прервав штурм - значит, у их командира возникли дела поважней. Войско не возвратится ради нас. А если возвратится - нам все равно не выстоять, хоть в городе, хоть в поле.

- Врагу не нужно возвращать всех, на нас хватит и полусотни луков.

- Вряд ли у них есть лишняя полусотня, - гнул свое юноша. - Единственный, кто может нам помешать, это отряд в их старом лагере. Остановить нас нелюдям не под силу, а вот задержать могут. Если повиснут у нас на хвосте, придется двигаться очень медленно. Сейчас их военачальник чем-то занят, но надолго ли, непонятно. Нужно сделать так, чтобы он не стал посылать полусотню луков.

Отец Брак удивился, и парень уточнил:

- Они могут напасть, если будут знать, где мы. Если мы исчезнем, на наши поиски большой отряд не пошлют. Единственная задача - стряхнуть с хвоста этих, из лагеря.

- Что же делать? - Брак не стеснялся напрямую, без обиняков, просить совета, это было редкое качество для имперского военачальника. Обычно соблюдалось негласное правило: командир всегда знает лучше и не интересуется мнением подчиненного. Отец Брак был не таков, потому оставался в небольших должностях и неизменно успешно справлялся с поручениями. Неизменно успешно справлялся с поручениями - и оставался в небольших должностях.

Вель помолчал немного, потом вдруг заговорил о другом:

- Чего эти эльфы боятся? Эти, в лагере?

Брак ждал продолжения.

- Что мы уйдем, а они не заметят? - принялся рассуждать юноша. - Или что мы на них нападем? Пожалуй, и то, и другое верно. Это эльфы, они вполне могут бояться одновременно взаимоисключающих вещей. Значит, мы должны сделать и то, и другое.

Брак покорно кивнул - он сдался, и был готов принять любое решение, что бы ни предложил странный парень, до сих пор его советы были неизменно хороши. Пусть только объяснит получше.

- Ночь нам не поможет, в темноте эльфы видят лучше нас, - рассуждал тем временем Велитиан. - Сегодня мы не успеем подготовиться. Значит, завтра с рассветом или даже немного раньше. Что скажете, отец Брак?

- Я согласен, - кивнул викарий, - но ты должен изложить мне план подробней. Я пока что не уяснил всех деталей. Итак, мы должны напасть на этот лагерь, и при этом сбежать.

Вель объяснил. Ничего хитрого, очень простой план, нарочито простой. И Брак согласился. Что ж, если не выйдет, они всегда могут возвратиться в Феллиост. Хуже не будет.

Воинов предупредили: завтра они уходят. Не нагружаться, брать в дорогу только оружие и запас продовольствия. Приказ был не лишним - за время осады добрые братья успели облазить брошенные дома, каждый собрал какое-то количество хлама, а некоторые и впрямь сумели отыскать кое-что ценное. Причем с каждой вещицей, которую прикарманивал какой-нибудь воин, он связывал надежды на будущее. Если удастся спастись, то безделушке найдется такое-то и такое-то применение. Это напоминало пари с судьбой вроде тех, что заключали наемные солдаты в Ренпристе, вешая на шею грош - будущую плату за благополучный вход в город по возвращении.

Воинам Белого Круга предоставили ночь на то, чтобы уничтожить либо выбросить ценности, награбленные в Феллиосте, оставить лишь военное снаряжение. Им надлежало связывать надежды не с ворованными браслетами да кошельками - а лишь с оружием.

Велитиан, задумав поступать наперекор ожиданиям эльфов, решил не отступать от этого принципа ни на шаг. Ночной вылазки нелюди наверняка опасались - во всяком случае, старательно жгли костры, рассылали конные разъезды и всячески проявляли бдительность - наверняка тот, кто командовал воинами Первого народа на этом берегу Великой, оставил подробные инструкции.

К утру нелюдям надоедало, костры медленно угасали, шум в оставленном лагере стихал. Именно предрассветный час Вель выбрал для выступления. В сумерках было неплохо видно, воины Белого Круга лучше ориентировались и вовремя замечали сигналы. О ночном зрении эльфов ходило немало слухов, и слухи мели под собой некоторое основание, нелюди неплохо ориентировались в темноте. Это также послужило аргументом, чтоб дождаться утра.

Перед рассветом воины в белом медленно, стараясь не шуметь, собрались у околицы с той стороны, что была обращена к лагерю нелюдей. Заготовленные загодя помосты уложили на баррикады, чтобы пересечь препятствие, не теряя времени.

Велитиан подал сигнал. Солдаты, грохоча сапогами, двинулись через заграждения, выступили из тени зданий и зашагали по полю, на ходу перестраиваясь в боевой порядок. Передний ряд сомкнул большие щиты, задние поспешно равняли ряды. Потом они затянули гимн в честь Гилфинга Воина. В сумерках белые щиты были отлично видны из лагеря, а хриплые мужские голоса гулко звучали в предрассветной тиши. Эльфы должны были удивиться - так рассчитывали Брак с Велитианом, так и вышло. Нелюдей поразил вид стройных рядов и нежданное пение. Белые щиты сомкнутым строем выплывали из сумерек под звуки гимна - и эльфы дрогнули. В лагере было десятка полтора всадников, остальные объезжали Феллиост по широкому кругу, надолго задерживаясь с южной стороны - то есть там, куда вероятней всего могли побежать воины в белом. Полтора десятка лучников, разумеется, не смогли бы противостоять отряду Белого Круга в рукопашной, сила нелюдей была в скорости. Все эльфы имели коней и хорошо держались в седле, они могли отступать и расстреливать пеших издали, такая тактика рано или поздно привела бы к победе. Но сейчас нелюдей проняло - они поспешно затянули подпруги и вскочили в седла.

Шагали воины Белого Круга не слишком скоро, их сдерживала необходимость держать строй, но они двигались целеустремленно и уверенно. Эльфы поскакали прочь, перекликаясь высокими голосами в серых сумерках.

Белый Круг завладел брошенным лагерем. По приказу Велитиана люди подожгли мантелеты и, развернувшись вправо, бросились бегом. О Гилфинг, как они бежали! Ни о каком строе речи не шло, добрые братья хрипели под тяжестью снаряжения, шатались, сталкивались на бегу, спотыкались, тяжело поднимались - и снова бежали. Велитиан то и дело сдерживал коня, дожидался отстающих, негромко ободрял тех, кто был тяжелей на ногу. Он лично должен был убедиться, что отряд не потерял никого.