Весенние грозы - Исьемини Виктор - Страница 11

- Да чего тут думать, - гнула свое девушка, - соглашайся быстрее, что ли?!

- Ты так думаешь?.. - Ингви задумчиво поскреб подбородок. - А как же венчание?

- Если поторопимся, как раз к возвращению гонца из Ванетинии появимся дома с золотом. Золото будет очень даже кстати! Ох, и праздник устроим!

Ннаонна уже все продумала. Когда Ингви пустился в путанные рассуждения, что с одной стороны, ему нельзя сейчас бросать королевство, а с другой стороны, когда же и бросать, если не сейчас, во время весенней распутицы - вампиресса выложила решающий козырь:

- Ты как знаешь, а этот вариант - единственный! Другой возможности у нас уж точно не будет! Нет, я не понимаю, чего раздумывать!

- Эх, ладно! Будь по-твоему! - Ингви ухмыльнулся.

- Не по-моему, а по-правильному, - важно поправила Ннаонна. - Значит, так, завтра выступаем...

- Завтра не надо бы, твоя вампирская милость, - встрял Никлис, - я тут с местными переговорил - завтра буря будет к югу от здешних краев, они приметы знают. А если уж зарядит, считай - на неделю.

- Если так, - вынес вердикт король, - отправим гонцов в Альду. Нужно предупредить, что я отправляюсь в заморский поход, не то они опять демона вызывать затеют. За неделю как раз можно обернуться, в столицу и обратно. Кого с собой возьмем? Карикана, думаю, будет не лишним иметь под рукой, он прохвост, но толковый. Тонвера с Дунтом тоже прихватим - все-таки, как-никак, их идея, они про золото эльфов рассказали. Кого еще?

- Хватит, хватит! - замахала рукой Ннаонна. - Ты что, весь королевский двор с собою потащить надумал? Хватит и этих!

- Кари - мужик тертый, бывалый... А ежели Кари с собой потащим, то попов точно надо брать, - рассудительно заметил Никлис. - Я им велел следить друг за дружкой, очень, слышь-ка, удачно получается. Ну и пацаненка, который с Кари, Аньга этого, тоже бы, а?

- А он зачем? - Аньга Ннаонна старалась избегать, девушке было не по душе, что она тоже чувствует окружающую паренька ауру симпатии и притягательности. Вампирессе было бы приятно думать, что она - единственная в своем роде, но чары Великого Пацана действовали на нее не хуже, чем на любую деревенскую дурочку. - Вот уж этого дурашку нам не надо!

- Не скажи, твоя вампирская милость, - стоял на своем начальник стражи, - Кари говорит: парень удачу приносит. Нам удача до зарезу нужна будет.

- Согласен, - кивнул демон, - возьмем и этого. Если придется иметь дело с загадочными чарами, наложенными на Семь Башен, это великовозрастное чудо-дитя может оказаться не лишним.

Тут наконец старики не выдержали и поинтересовались, о чем спорят гости.

- Когда минует буря, - важно ответил Ингви, - я отправлюсь на побережье. Аршваны проводят меня, и я постараюсь отвадить рогатых от ваших берегов.

Потом он вспомнил и обернулся к Ннаонне.

- Послушай, что я надумал! Надо будет намекнуть епископу, что в его епархии объявились язычники. Пусть присылает проповедников, дабы несли слово гилфингово.

- Вот уж не думала, - заметила Ннаонна, - что ты настолько привержен истинной вере и столь ревностно следишь за делами Альдийской епархии.

- Да при чем здесь дела епархии! Я думаю только о себе. Видишь ли, у аршванов я не наблюдаю должного уважения к нашим персонам. После обработки гилфинговым словом они, несомненно, станут куда как правильней относиться к демонам и вампирам.

Ночевать у костров Ингви не решился - путешественники перебрались в ближайший фермерский дом, оттуда в столицу отправили гонцами двух солдат. А наутро в самом деле началась непогода. Сперва повадили снег - огромные пушистые хлопья, их было так много, будто снова пришла зима. Затем поднялся ветер, снег сменился дождем. Мутные потоки хлестали в окна, пузырь, которым были затянуты проемы, гудел, точно бубен. Стены дома, сложенные из толстых бревен, как будто дышали, когда по ним ударяли особенно сильные порывы урагана, пробравшиеся к жилью между горных склонов.

В помещении было темно. Ингви, расположившись за столом, писал. Свеча на столе подрагивала в такт завываниям бури, оранжевый круг смещался по столешнице, тени метались по углам. Семья хозяина убралась на кухню. Не то, чтобы мокрогорцев смущало пребывание на их ферме короля - таким способом они демонстрировали уважение к гостю, дескать они понимают, какие важные дела бывают у его величества и изо всех сил стараются не помешать.

Солдаты спали, пользуясь случаем. Никлис пошел поболтать с хозяином... Зато Ннаонне было скучно. Она слонялась по комнате, заглядывала в темные углы, пыталась рассмотреть хоть что-то сквозь мутное окошко, но видела разве что потоки дождевой воды, стекающей по стенам.

- Что пишешь? - поинтересовалась девушка, подсаживаясь к столу.

- Да всякое, - пробурчал Ингви, старательно покрывая клочки пергамента убористыми строками. - Мертенку в основном распоряжения. Эх, столько всего в голове скопилось, думал, сам буду помаленьку разгребать... Знаешь, думал как: вот придет весна, займусь тем, займусь этим... Ничего, зато канцлеру скучать не придется.

Ингви снова углубился в писанину.

- А теперь чего пишешь?.. - протянула вампиресса, водя пальцем по колеблющейся поверхности пузыря.

- А теперь - графьям. Чтобы не расслаблялись в мое отсутствие. Фильку инструктирую, пусть своим в головы вбивает серьезность.

- Как это?

- Честно говоря, не представляю. Ну, может, они сядут в кружок и попросят Мать Гунгиллу, чтоб серьезности ниспослала хоть чуточку... Кроме великой богини, наверное, никому не под силу подобное чудо сотворить... Ну а Кендагу - дела посерьезней. Гонзорскую границу держать. Эх, как же они без меня-то?...

- Ничего! Справятся.

Ннаонне было по-прежнему скучно. Она стала возить пальцем по подоконнику, вытягивая просочившиеся внутрь капли в замысловатый узор.

- Я тоже думаю, что справятся... - вздохнул Ингви. - Но все же как-то... По-моему, светлей стало, нет?

Ннаонна снова вгляделась в мутную пелену.

- Нет, показалось. Точно - неделю будет лить теперь!

Непогода длилась пять дней. Ветер волок тучи, рвал в клочья о скалистые пики, швырял с размаху на покатые склоны невысоких гор... Тучи разбивались от этих ударов, стекали селевыми потоками в долины. Звонкие прозрачные ручейки, которые бойко журчали в расселинах, теперь обратились в грозно ревущие потоки... Между тем, к северу от Мокрых гор как ни в чем не бывало светило солнышко, тихо сходили снега, весна вступала в свои права.

На седьмой день ожидание закончилось - прибыл конвой из Альды. Карикан лукаво улыбался и непрерывно шутил - похоже, волновался. Аньг блаженно жмурился под солнечными лучами, он как обычно был всем доволен и ничему не удивлялся. Тонвер с Дунтом держались скромненько, как и подобает смиренным слугам Гилфинга Пресветлого... Пестрая компания!

Как раз и в Мокрых горах стало тихо, схлынули воды. Можно было выступать в поход.

К концу марта, когда снег еще не сошел, и повсюду звенели и пели талые воды, в Ванетинию начали прибывать тильские сеньоры. Призывы им разослали заблаговременно - от имени юного герцога Тегвина III, который был "удостоен чести" провести зиму в столице империи - иными словами, оставался заложником. Паренек тихо жил в дальнем крыле Валлахала, под неустанным наблюдением. Большую часть слуг при нем составляли ванетцы. Молодой господин всех их считал шпионами - и, разумеется, ошибался. Шпионов среди прислуги было не так уж и много - едва ли полдюжины среди двух десятков человек, приставленных к "почетному гостю" императором. Впрочем, герцог относился с равной ненавистью ко всем ванетцам, так что и те, кто не состоял на жалованье в качестве осведомителя, настолько прониклись к тильскому сеньору антипатией, что были готовы донести на парня при малейшем намеке на бунт.

В январе герцогу велели отдать приказ вассалам: к началу весны двигаться с Ванетинию для участия в походе - и вот они начали являться в столицу. Усталые, злые, на изнуренных лошадях, покрытых пятнами засохшей грязи. Дворян и их латников размещали в опустевших казармах гвардии, за стенами Валлахала. Радости столичной жизни оказались для них недоступны, ибо за зиму цены поднялись, а мятежная провинция была разорена контрибуциями, так что денег у сеньоров было в обрез. Тильцы сидели в отведенных им казармах и злились. Когда прибывали новички, им мигом разъясняли ситуацию те, кто прибыл днем или двумя раньше и уже успел оценить, насколько скверно обстоят дела.