Ген бесстрашия - Антонов Антон Станиславович - Страница 39

• Предыдущая
• 39/76
• Следующая

Горячая девушка по имени Зоя столкнулась с Неустроевым где-то в районе потолка. Храня верность принципу: «Держись за воздух — земля обманет», — она ухватилась за мужчину и упала на пол вместе с ним. И неизвестно что на нее нашло, но только Зоя с патетическим возгласом: «Прощай!» — внезапно вцепилась в губы Евгения Оскаровича чуть ли не зубами, так что он даже на мгновение забыл про вожделенный парашют.

Но тут от недостатка энергии захлебнулся последний из четырех планетарных двигателей, а слова капитана Тум Ман Ти, сказанные им пилоту в соседнем кресле, почему-то разнеслись по громкой трансляции и были дословно переведены ретранслятором для землян.

— До моря не дотянем, — сказал капитан. — Падаем на сушу. Чтоб ты заржавела, чертова железяка!

Насчет заржаветь — это был спорный вопрос, поскольку миламанские звездолеты строились из некоррозийных материалов, но вот разваливалась чертова железяка на ходу. А суша хоть и казалась еще далекой, но приближалась неумолимо.

А тем временем в космосе продолжался бой, и все его участники давно потеряли из виду канонерку.

Подбитая шлюпка с «Лилии Зари» тоже не вызывала ни у кого интереса, а между тем, она, потеряв управление, с околосветовой скоростью шла прямо на ту же самую планету.

Система экстренного торможения сгорела гораздо раньше, чем удалось сбросить скорость до первой космической, и шлюпка пропорола атмосферу за доли секунды, как не смог бы даже крупный метеорит.

Воткнувшись в землю, она стерла с лица земли большой город со всеми его окрестностями и пробила в планетарной коре дыру, по сравнению с которой Аризонский кратер — все равно что ямка в детской песочнице.

Но моторо-мотогальский шпион по имени Зам Ми Зунг остался жив. Ведь самой надежной из всех систем миламанской спасательной шлюпки является катапульта, а индивидуальный антигравитационный двигатель может быстро и без риска для здоровья затормозить своего хозяина вплоть до полной остановки независимо от начальной скорости.

На то она и антигравитация.

«Тень бабочки» катилась вниз, словно с громадной пологой горы. Гравитационная подушка то включалась, то вырубалась, свет мигал, как мечта эпилептика, компьютер заело на фразе: «Экипажу и пассажирам настоятельно рекомендуется покинуть корабль», а главный энергоисточник закоротило, так что со стороны падающая канонерка напоминала большой веселый фейерверк.

— Балласт в шлюпку! — орал капитан, которому некогда было выбирать выражения, и что самое удивительное — его прекрасно поняли, хотя под балластом он имел в виду самый ценный груз корабля.

Два спецназовца подхватили под мышки носителя гена бесстрашия и бегом потащили его к шлюпке, шатаясь от стены к стене, потому что искусственная гравитация отключилась, а естественная вела себя крайне неадекватно. Канонерка то и дело проваливалась вниз, как сорвавшийся с тросов лифт, и тогда всех подбрасывало к потолку, а потом опять швыряло на пол или на стенку, в зависимости от того, с каким креном «Тень бабочки» выходила из пике.

Всего шлюпок было две, и места в них с лихвой хватало всему стандартному экипажу канонерки — но на такое количество пассажиров они рассчитаны не были. И тем не менее в шлюпки погрузили именно пассажиров — истошно вопящих земных девушек, обезумевшего от страха Неустроева, Ли Май Лим с инфантом и ученых из группы сопровождения.

Спецназовцы поместились в шлюпке не все, но Ри Ка Рунга втолкнули туда почти насильно. Все так же не стесняясь в выражениях, капитан напомнил командиру спецназа, что его задача — беречь землян и инфанта, что в свете новых обстоятельств приобретает особую остроту.

Но когда шлюпки отчалили, оказалось, что одна из них повреждена, причем та самая, куда затолкали Неустроева и Ли Май Лим.

Кувыркаясь, шлюпка с воем пошла к земле, обгоняя канонерку.

Ри Ка Рунг, который из-за препирательств с капитаном, оказался в другой шлюпке, среагировал мгновенно.

— На перехват! — скомандовал он пилоту, и тот понял спецназовца с полуслова.

В крутом пике исправная шлюпка догнала поврежденную и захватила ее своим силовым полем. Случилось это уже возле самой земли, но даже кратковременная перегрузка оказалась слишком большой. Силовая установка исправной шлюпки не выдержала напряжения, и будь высота побольше, катастрофа была бы неминуема.

А так пассажиры шлюпок отделались синяками и шишками. Сильнее всех пострадала Ли Май Лим, которая, спасая инфанта, совсем не думала о себе. Инфант остался цел, зато его мать крепко побило о борта и переборки, несмотря на то, что спецназовцы пытались ей помочь.

Шлюпки приземлились так стремительно, что опередили падающую канонерку, и с высокого холма, на котором они оказались, было хорошо видно, как «Тень бабочки» садится на реку.

Река подвернулась очень кстати. Вода смягчила удар, и хотя на ближайшем повороте канонерка вылетела на берег, пропахивая корпусом в земле широкую полосу, она, во всяком случае, не развалилась на куски.

Спасшиеся в шлюпках не сговариваясь помчались с холма вниз, к реке — даже Ли Май Лим с отбитыми ребрами и Неустроев, полупарализованный ужасом. Они неслись, не думая, как будут переправляться через широкую реку — ведь разбитая канонерка воткнулась в лес на другом берегу.

И словно по заказу у берега покачивалась на слабой волне лодка. В ней сидела красивая длинноволосая девушка — гуманоид скорее земного типа, чем миламанского. Светлая кожа, черные волосы, тяжелые груди с темно-красными сосками, аккуратная ямочка пупка. Неустроев не удивился бы, увидев такую красавицу на Земле.

Она была одета в длинную белую юбку, но сорвала ее с себя тотчас же, едва увидела, что на нее с холма катится шумная ватага незнакомцев. Цель этого действия была чисто утилитарной. Избавившись от юбки, девушка прыгнула с носа лодки в воду и, далеко занырнув, стала улепетывать вплавь на другую сторону реки.

Проводив аборигенку взглядом и оценив размеры лодки, Ри Ка Рунг заметил:

— Больше четырех человек в нее не поместится. Мы с тремя офицерами сплаваем на тот берег, посмотрим, что с кораблем и попытаемся найти помощь. Там, кажется, деревня, — добавил он, указав рукой на скопление домиков на другом берегу.

Лишь садясь в лодку, спецназовцы заметили на корме упругий белый шарик, похожий на кожаный мячик размером чуть побольше теннисного.

Но это был не мячик. Перевернув его, миламаны увидели тоненькое щупальце с раструбом и сразу поняли, что они нашли.

— Это же инфант! — воскликнул Ри Ка Рунг.

Поскольку моторо-мотогалы приняли инцидент на второстепенном участке фронта за прорыв кольца окружения с выходом миламанских войск на оперативный простор, реакция Генерального штаба Мотогаллии на это событие была соответствующей. Линия фронта — это не какой-то далекий Рамбияр, и мотогальские подкрепления начали подходить в район прорыва буквально в тот же день.

Это незапланированное перемещение войск стало причиной срыва экспедиции на поиски планеты, где живут носители гена бесстрашия. Точка, отмеченная маяком шпиона Зам Ми Зунга была известна, но Генеральный штаб никак не мог найти хотя бы пару свободных кораблей, чтобы туда слетать. А когда корабли все-таки нашлись, не было на месте генерала Бунтабая, которого с некоторых пор перестали интересовать вопросы разведки.

Бунтабай терпел позорное поражение в битве титанов от флагмана союзнических войск, а тем временем добытые с таким трудом корабли срочно понадобились для ликвидации прорыва, которого на самом деле не было.

Миламаны засекли переброску войск сразу, как только она началась, и естественно, приняли контрмеры, которые оказались настолько успешными, что прорыв-таки появился.

До миламанов вдруг дошло, что их локальная операция по возвращению домой экспедиции с ценным грузом переросла в массированное наступление, и теперь уже на всей стороне кольца, обращенной к краю Галактики нет никаких мотогальских кордонов. Они сметены бурной волной перемещений, и теперь совершенно непонятно, где свои, а где враг, где фронт, а где тыл, и на самом деле нет ни тыла, ни фронта — только эфемерные, кочующие в пространстве очаги боев.

• Предыдущая
• 39/76
• Следующая