Георг — Синяя Птица (с иллюстрац.) - Юрген Анна - Страница 31

• Предыдущая
• 31/46
• Следующая

— Мама, я убил медведя!

— Что ты сказал, мой сын?

— Я застрелил медведя.

— Ты уверен?

— Да, он мертв.

Лучистое Полуденное Солнце посмотрела на сына, потом нежно его погладила и радостным криком оповестила родичей.

Мгновенно новость стала известна всем. Ликующие возгласы понеслись по коридору, каморки ожили, и все жители дома собрались у матери.

Синяя Птица должен был рассказать о том, что произошло. Мальчик обо всем сообщил коротко, потому что и его и окружающих терзал голод, да и смущали устремленные на него горящие глаза слушателей. Даже дедушка не поскупился на похвалу.

— Мой внук! Ты будешь великим охотником, ибо ты сегодня доказал, что и женская работа на полях тебя не испортила!

Под предводительством Синей Птицы все, сохранившие еще силы, отправились за медведем. Пошли и тетка Белый Дуб, и Быстрые Ноги с женой, и Черное Копытце, и Дикий Козленок. Они быстро сделали то, чего не смогли сделать детские руки. Под огромную тушу подложили толстые дубовые ветки и по ним зверя вытащили из ямы. Так, на ветках, как на полозьях, медведя легко дотащили домой.

Тушу свежевали перед северной дверью дома; животное весило гораздо больше, чем три взрослых человека, а жир был толщиной с ладонь. Это был необычайно большой и тяжелый медведь.

Быстро на огне были поджарены тонкие ломтики мяса. Снова слышался смех, веселые шутки.

— Этот медведь не жалел каштанов, чтобы разжиреть!

— После плохого урожая маиса нам придется откармливаться желудями.

— Синяя Птица нашел клад. Мы его должны почаще посылать, — у него счастливые ноги!

Когда открывали дверь, из нее в холодный зимний вечер вылетало теплое облако, сдобренное запахом мяса. О запах этот казался гораздо приятнее, чем в новогодний праздник.

Хорошо, что разделка огромной туши требовала большого труда, а то ни у кого не хватило бы терпения ожидать, пока сварится пища. Только собакам не надо было ждать — они на лету хватали бросаемые им ошметки, грызлись из-за них, носились, как бешеные. И Шнапп вместе со всеми собаками забыл про усталость.

Соседям тоже наполнили мясом большие миски. Ни одно семейство поселка не должно голодать, когда в доме Черепах такая радость.

Сестры отца — Соколы — сообщили, что охотники из дома Оленей уложили четырех бизонов; из них — двух жирных самок.

— Животные вышли прямо на охотников. Бизонов не пришлось догонять, — наоборот, нужно было ждать, пока они подойдут сами.

«Возможно, это те бизоны, за которыми так долго гнался Синяя Птица?» — подумал Дикий Козленок, но не успел высказать свою мысль вслух: мать позвала всех к очагу. Лучистое Полуденное Солнце раздала по несколько кусков поджаренного мяса.

— На сегодня хватит. Ваши желудки слишком изголодались, и будет плохо, если сразу набить их мясом, — говорила она голосом, не терпящим возражений.

Синяя Птица жадно посматривал на котел с мясом, но уже через некоторое время почувствовал, что и от этой скромной еды по всему телу разошлось живительное тепло. После сытного ужина все притихли. Слышалось только потрескивание огня и хруст костей, с которыми возились по углам и под скамейками собаки.

— Шкуру этого медведя должен получить дедушка. Мех первого зверя, убитого молодым охотником, всегда отдается старейшим, беспомощным людям; но когти принадлежат тебе, и из них я сделаю ожерелье. В ожерелье я нанижу и клыки. Они всегда будут напоминать тебе о первом медведе, — сказала мать.

Лучистое Полуденное Солнце умело выдернула длинные саблевидные когти. С восхищением и с завистью наблюдал Косой Лис, как постепенно росла куча когтей. Он прибежал в дом Черепах еще тогда, когда люди, тащившие медведя, поравнялись с вигвамами ленапов и, конечно, остался, чтобы отпраздновать с товарищем по играм его первую успешную охоту на медведя.

— Двадцать когтей! — сказал он задумчиво. — И еще два клыка. Может быть, ты дашь мне один коготь?

Синяя Птица не раздумывал. Сегодня он никому не мог отказать. Косой Лис так благодарил, что и последние тени прошлых обид исчезли, и старые противники стали искренними друзьями.

Но и Дикий Козленок пожелал тоже получить коготь. Удачливый охотник не мог отказать двоюродному брату, если уж один коготь он подарил ленапу. Теперь ожерелье будет состоять из восемнадцати когтей и двух клыков. Но ведь и такое оно будет выглядеть изумительно!

Через дырки, просверленные в толстой части когтей и клыков, протащили ремень. Желтоватое ожерелье свисало на грудь победителя медведя и было хорошо заметно на красной рубашке.

Отец, как только вернулся домой, сразу же заметил ожерелье. Его строгое лицо просияло. Он спросил, как был добыт медведь, и внимательно выслушал историю, рассказанную Синей Птицей. Вождь коротко сказал:

— Я благодарен Хмурому Дню. Без него ты не пришел бы под нашу крышу.

Мальчик от скупой похвалы покраснел так, как будто ему преподнесли орлиное перо, одно из длинных хвостовых перьев, которые носят только особенно прославленные воины.

Поев, Малый Медведь закурил. На этот раз, против обыкновения, он заговорил после первых затяжек: — Вы хорошо израсходовали последние выстрелы. И я не нашел бы им лучшего применения. Но это и в самом деле был наш последний порох, потому что торговцы мне ничего не дали. Они сказали, что у них у самих будто бы мало пороха, а каждый день приходят индейцы и выпрашивают и порох и пули. Но все-таки они согласились дать мне небольшой мешочек, но потребовали заплатить за него после зимней охоты в пять раз дороже. От этого я отказался.

Маленький Медведь замолчал и взглянул на Синюю Птицу.

— Что еще мне сказали торговцы, можешь не переводить, я и без переводчика понял. У всех белых людей, на каком бы языке они ни говорили, каменное сердце.

Мальчик вспомнил Соленый ручей, огненные языки пламени с утесов из зеленого леса, яростные крики пограничников и нашел слова отца справедливыми.

— Возвращаясь, мы сделали крюк, но и в Мойаме, поселке в верховьях Бобровой реки, так же плохо, как и у нас. И там плохой урожай принес людям несчастье, но все-таки они подарили нам мешочек пороха. И если мы используем его так же, как вы использовали последние выстрелы, нам будет не так уж плохо. — Малый Медведь улыбнулся. Охотничье счастье минувших дней облегчило его заботы.

Холодный воздух неожиданно ворвался в дом. Дикий Козленок, уходивший за дровами, широко распахнул Дверь.

— Снег идет! Снег идет! — И все бросились из дома.

Крупные хлопья кружились и танцевали в воздухе, покрывали землю пушистым ковром. Взрослые молчали; они смотрели сквозь снежную порошу на небо, а нежные звездочки-снежинки падали на их лица и таяли. Дети были в восторге. Резвясь и барахтаясь, они ловили падающий снег. Каждый знал, как нужен сейчас снегопад. Ляжет мягкий покров, на котором хорошо заметны следы зверей. Охотники не будут больше возвращаться без добычи. Время гололедицы миновало.

— Нам надо подумать, как добыть достаточно мяса и шкур, тратя как можно меньше пороха, — раздумывал вслух Маленький Медведь, когда все жители дома Черепах, радостные и возбужденные, снова собрались у огня. Но тут неожиданно заговорил дедушка, который по вечерам охотно приходил к Лучистому Полуденному Солнцу. Он оживился, и его обычно тусклые глаза заблестели.

— Когда я был молод, немногие мужчины имели ружья, однако мы не умирали с голода. Но тогда наши охотники умели колоть острогой угрей, ловить рыбу из-подо льда, ставить капканы, да и копья и стрелы поражали не хуже, чем новые громовые трубки, и они не производили столько шума. Теперь лучшие охотники становятся детьми без этого новомодного оружия. Белый человек не принес с собой ничего хорошего.

Долго еще рассказывал дедушка о своей юности, а окружающие со вниманием слушали его. Не все, что говорил старец, было верно; каждый охотник и сейчас применяет ловушки, ежедневно обходит их, заботлива настораживает и чинит. На каждом чердаке лежат и длинные остроги с крючками и без крючков, лежат и луки, и стрелы. Каждый мальчик должен научиться метко стрелять из лука, прежде чем ему доверят ружье. Но никто не перебивал старца. Да и какой старик не считает, что время его молодости — лучшее время?

• Предыдущая
• 31/46
• Следующая