Замок в Швеции - Саган Франсуаза - Страница 9

Фредерик. Мне надо подумать.

Себастьян. Этим-то вам и следует заняться. Идем. Поговорим с Элеонорой.

Они выходят. С лестницы медленно, шаг за шагом, спускается Гуго. Затем внезапно начинает изо всех сил барабанить в стену. Входит Агата.

Агата. Кто здесь так стучит по стене?.. Честное слово, можно подумать, что это датчане обстреливают нас своими ядрами.

Гуго. Агата… Очень кстати. Нам надо поговорить.

Агата. Однако это все равно не оправдывает ваш дикий стук. Вы были охвачены гневом, брат, но надо уважать замок наших предков.

Гуго. Все?

Агата (резко). Говорите!

Гуго. Этот глупец… э… Фредерик… Он знает.

Агата. Что знает?

Гуго. Про Офелию!

Агата (вздрагивая). Не кричите так. Что с Офелией?

Гуго (очень тихо). Что я на ней женился десять лет назад. Мальчик все знает. Вот.

Агата. О!.. Какой ужас. Кто ему сказал?

Гуго. Конечно, она.

Агата. Вы думаете? Но она поклялась мне ничего никому не говорить.

Гуго. Она ему, наверно, сказала и про это.

Агата. Про что?

Гуго. Про то, в чем вам клялась.

Агата. Этого следовало ожидать. Имя Фальсенов будет навечно запятнано… О боги, вы, вершащие судьбами смертных, где бы вы ни были…

Гуго. Все?!

Агата. Что делать?

Гуго. Этот кретин воображает, что если он будет молчать, то уедет вместе с Элеонорой.

Агата. Ну… Ну… Если он действительно поклянется не…

Гуго. Что?

Агата. Я хочу сказать… если Элеонора убедит его молчать…

Гуго. Вы безумны или безнравственны? Элеонора принадлежит мне и больше никому.

Агата. Я запрещаю вам называть меня безумной. И безнравственной. В конце концов, и Офелия принадлежит вам.

Гуго. Не будем спорить. Нужно, чтобы мальчик замолчал. Мы должны быть уверены в его молчании.

Агата (поучительно). Есть только одно истинное молчание: смерть.

Гуго. К чему вы это говорите?

Агата. Это одна из любимых заповедей генерала Фальсена.

Гуго. Он был прав.

Агата. Всегда. (Вздрогнув.) Что? Что вы хотите сказать?

Они смотрят друг на друга.

Гуго. Или честь Фальсенов, или это, Агата. Понимаете?

Агата. Да, но…

Гуго. Где мой револьвер?

Агата. Вы сошли с ума, Гуго… Полиция… его родственники…

Гуго. Замолчите! (В раздумье ходит по сцене.)

Агата (глядя в окно). Не кажется ли вам, что здешний климат становится слишком суровым? Вы не заметили, как портится погода?.. Вёсны дождливы, а осенью стоит хорошая погода, все перепуталось… Сколько хлопот приносит урожай… Я спрашиваю себя, отчего бы это?..

Гуго молчит.

(Строго.) Гуго, я с вами разговариваю! Гуго!..

Гуго. Что?

Агата. Я с вами разговариваю.

Гуго. О чем?

Агата (в замешательстве). Я… э… о погоде…

Гуго. Самое время. Действительно, самое время. Вы что, сошли с ума? О погоде… О погоде… У меня идея, Агата, очень хорошая идея…

Агата. Правда? Кто-то идет. Пойдемте в мою комнату. Вы не забыли маленькие секреты нашей юности? Как будто снова вернулось время, когда мама так следила за нами…

Они выходят. Входят Себастьян и Элеонора.

Себастьян. Весело. Никогда не встречал такого идиота. Он испортит нам всю игру.

Элеонора. Думаю, он понял. Он не скажет.

Себастьян. Посмотрим. Ты помешаешь ему своими нежностями, а я — своей слежкой.

Элеонора. Ты нейтрализуешь Офелию.

Себастьян. Что значит — нейтрализуешь? Ты хочешь, чтоб я ее запер? (Смеется.)

Элеонора. Займись ею.

Себастьян. Я занимаюсь. Мы играем в карты, словно двое сумасшедших или умственно отсталых людей.

Элеонора. Она уже выросла из карт.

Себастьян. Это все, что она любит.

Элеонора. Как вы играете?

Себастьян. Как? Сидя, если ты это имеешь в виду.

Элеонора. Поухаживай немножко за ней.

Себастьян. А как ухаживают?

Элеонора. Лежа.

Себастьян. Ты точно знаешь?

Элеонора (делает реверанс). Мой милый брат, ни в жизни, ни в любви нет ничего, о чем бы я могла сказать тебе точно.

Себастьян отвечает реверансом. Они смеются.

Себастьян. Ладно! Договорились. Во имя семейного покоя ты убедишь Фредерика воздержаться от его угроз и по-прежнему играть в любовь украдкой. Что касается меня, то я в прямом смысле слова соблазняю мою невестку, то есть Офелию. Ты уверена, что между нами нет уз кровного родства? А то я вконец запутался.

Элеонора (печально). Чувствую, что эта зима будет тяжелее прежних. Поначалу все выглядело забавнее. Эта Офелия — просто дурочка.

Себастьян. Прошу тебя, ни слова о моей невестке. (Обхватывает голову руками.) Боже мой, придется шутя ухаживать за ней, любовь за картами, ну и ну. В какое еще романтическое приключение я пускаюсь? Элеонора, Элеонора, я так хочу быть чистым, Элеонора, чистым, со светлыми коровьими глазами, слышишь, Элеонора… У того, кто сложил оружие или никогда не держал его в руках, есть только взгляд, один только взгляд, в нем нет ничего низменного или смешного, этот взгляд я видел только дважды, он пробудил во мне безумное желание…

Элеонора. На самом деле, мой милый, это взгляд сумасшедшего. В этом году припадок мистицизма у тебя наступил раньше обычного.

Себастьян. Это не взгляд сумасшедшего, это взгляд того, кто нежен. Вымершее, почти вымершее племя тех, кто нежен: ничего не найти, ничего не утратить, даже простой доброты. А мы в конце концов попросту сойдем с ума. Дядя Ян…

Элеонора. Ненавижу эти разговоры. (Идет к двери.)

Себастьян. Подумай: наследственность, климат, уединение, наши маленькие шалости…

Она хлопает дверью.

Я покажу тебе, как смеяться над теми, кто нежен.

Входит Фредерик.

Фредерик. Вы разговариваете сами с собой? Что происходит? Я встретил Элеонору, она не взглянула на меня.

Себастьян. Как, нет? Тогда дайте я на вас взгляну. Нет, вы не похожи на того, кто нежен. Да еще и в шляпе. И вы рассчитываете на вашу нелепую сделку. Хотите чего-нибудь выпить? Шнапс? (Протягивает ему стакан.)

Фредерик. Кого вы называете неясным?

Себастьян. Я не буду повторять.

Фредерик. Просто вы об этом ничего не знаете.

Себастьян. Я встречал, я сам чуть не стал таким.

Фредерик (насмешливо), И вдруг кто-то наплевал вам в душу и разрушил вашу веру в людей.

Себастьян. Даже не это… Милый мой, мы ведь живем в гнилое время. Немножко спеси, немножко денег, кое-какая чувственность — вот и все, что надо, И плевать на остальное. Восхитительный шнапс. Когда я переберу, то чувствую, что становлюсь пьяным и нежным: я люблю, я бы даже вас полюбил. Однако я натыкаюсь на горничную и начинаю любить ее, по-гусарски. (Смеется, пьет.)

Фредерик (наблюдает за ним). В глубине души вы считаете себя неудачником.

Себастьян (восхищенно свистит). Дивное слово. Прямо для меня. Вы нащупали мою рану. Ну как отблагодарить вас? Вот я и выздоровел, теперь я знаю, чем был болен целых тридцать лет, — я неудачник. Вы простите, если я прихвачу с собой бутылку, отпраздную это событие в одиночестве. Ах нет, простите, вместе с Офелией. (Выходит.)

Появляется Гюнтер с корзиной для дров, подкладывает в печь полено. На цыпочках входит Агата,

Агата (шепотом). Гюнтер…

Гюнтер. Она меня зовет?

Агата. Здесь никто не бродит?

Гюнтер. Нет. Только она и я.

Агата. Гюнтер, когда я вам тысячу раз говорила, что вы должны обращаться ко мне в третьем лице единственного числа, я имела в виду слово «мадемуазель». А не «она».