Тайны мирового разума и ясновидение - Мизун Юрий Гаврилович - Страница 21

Ученик В.М.Бехтерева Л.Л.Васильев продолжил опыты по телепатической связи. Он был профессором Ленинградского уни­верситета. Эти исследования ученого вызвали резонанс в науч­ных кругах не только России, но и в различных странах мира. В исследованиях Л.Л.Васильева применялись современные ему средства объективной электрофизиологической регистрации. Можно уверенно сказать, что полученные под руководством Л.Л.Васильева результаты не оставили никаких сомнений в су­ществовании телепатии.

Основной вопрос, который интересовал и интересует всех в данной проблеме, это — что является переносчиком информа­ции. Многие ученые и практики в начале нашего века очень на­деялись, что таким носителем являются электромагнитные вол­ны. Это естественно, поскольку электромагнитные (в частности радиоволны) были недавно открыты и с помощью их Попов ус­тановил первую радиосвязь. Можно сказать, что все были поме­шаны на радиоволнах, и никто не хотел сомневаться в том, что передача мыслей на расстоянии при телепатии осуществляется именно радиоволнами. Но опыты, проведенные Л.Л.Васильевым, всех разочаровали: они убедительно показали, что телепатичес­кая связь не может осуществляться радиоволнами (и вообще вол­нами электромагнитной природы). Доказать это, на наш тепе­решний взгляд, было несложно. Как известно, электромагнит­ные волны не могут проникнуть внутрь помещения, которое со всех сторон обшито металлом. Поэтому говорят, что такое по­мещение заэкранировано от электромагнитных волн. Собствен­но, в экспериментах с кроликами, описанных ранее, которые на­ходились на атомных подводных лодках, была именно эта си­туация: они находились в хорошо экранированных помещениях. Но тем не менее связь между животными на разных лодках осу­ществлялась. Это же было показано в опытах Л.Л.Васильева, но не на животных, а на людях.

Странно все-таки идет развитие творческой мысли в обще­стве. Именно тогда, когда расчищается для нее путь в правиль­ном направлении, она останавливает свое движение. Своими опытами Л.Л.Васильев разрушил красивое заблуждение, что телепатия осуществляется радиоволнами и, казалось бы, открыл путь к исследованию истинного носителя информации во время телепатической связи. Но это оттолкнуло от исследований теле­патии многих, которые посчитали, что тем самым они утратили почву под ногами. А надо было просто искать новый путь, новое объяснение, хотя в то время это было и не просто, так как уро­вень понимания многих принципиальных вопросов, связанных с данной проблемой, был значительно ниже, чем сейчас.

Как проводились опыты Л.Л.Васильевым и сотрудниками?

Васильев также при проведении своих опытов использовал гипноз, имея возможность управлять теми уровнями мозга, кото­рые отвечают за телепатическую связь. При этом у исследовате­ля появляется возможность получить доступ к тем образованиям ствола головного мозга, которые регулируют важнейшие сома­тические функции организма, обеспечивая при этом процессы, необходимые для передачи информации биологическим путем.

Для проведения каждого опыта формировались две комис­сии. Одна комиссия находилась при гипнотизере (индукторе), от которого исходила информация. Вторая комиссия была при том

лице, которое эту информацию должно было принимать, т.е. при детекторе или, как говорят специалисты, при перципиенте. Мы будем это лицо называть детектором (то есть приемником), счи­тая его легче воспринимаемым.

В этих опытах роль комиссий принципиальна. Индуктор-гипнотизер заранее не знает, что он должен сообщать в телепати­ческом сеансе детектору. Ему эту информацию, то есть задание, дает комиссия, которая находится при нем. Если у В.М.Бехтере­ва оба лица находились рядом, но спиной друг к другу, то в опы­тах Л.В.Васильева они находились в разных районах Ленингра­да. Комиссия, которая находится при детекторе, помечает и за­писывает все, что с ним происходит, фиксируя в точности время происходящего.

Конкретно опыт проводится так. Комиссия в определенный момент времени приказывает индуктору начать сеанс по мыслен­ному усыплению детектора. Комиссия, находящаяся при детек­торе, регистрирует точное время, когда тот засыпает. В таком состоянии можно проводить опыт. Для этого комиссия при ин­дукторе дает конкретное задание, приготовленное для гипно­тизера. По этому заданию он должен своей мысленной командой вызвать у детектора определенные заданием движения. В зада­нии определяются не только сами эти двигательные акты, но и время, когда они должны быть произведены. Результаты поведе­ния детектора, его движений точно регистрируются комиссией, которая находится при нем.

После этого обе комиссии встречаются, сопоставляют свои записи и анализируют полученные результаты. Таких и подоб­ных им опытов Л.Л.Васильевым и его сотрудниками было про­ведено много. Они подверглись очень придирчивому (а где-то и тенденциозному) контролю со стороны арбитров международно­го ранга, если можно так сказать. Результаты опытов были при­знаны положительными, достоверными. Они были обобщены Л.Л .Васильевым в опубликованной им книге, где он отдал долж­ное замечательному французскому невропатологу П.Жане, у которого, как он пишет, он позаимствовал применяемую в опы­тах методику. В книге приведены (в приложении) и некоторые результаты самого П.Жане. Французский ученый мог не только внушать гипнотический сон на расстоянии, но и успешно управ­лял действиями детектора на расстоянии. Указывается, что его пациентка-детектор прошла по его мысленным командам в гип­нотическом состоянии значительное расстояние по улицам города.

Что касается исследований Л.Л.Васильева, то они вскоре были прекращены, а руководимая им лаборатория закрыта. За­нятия подобными исследованиями слишком сильно расходились с познанием мира в материалистическом русле. Но эти исследо­вания оставили заметный след в познании человеком своей при­роды.

Дальнейшим этапом исследований телепатии можно считать эксперименты американского ученого Стенли Криппнера. В сво­их экспериментах Криппнер использовал современную аппара­туру, в том числе и электрофизиологическую. Методика иссле­дований была изменена. Гипноз не применялся. Проводилась регистрация во время самого обычного сна.

Схема проведения экспериментов выглядела так. К челове­ку-детектору подключали датчики с тем, чтобы регистрировать его состояние. В таком состоянии он без всякого внушения засы­пал на кушетке в экспериментальной камере. Регистрирующим прибором был энцефалограф, что позволяло контролировать осо­бенности процесса засыпания и сна. Внушение индуктор начи­нал после того, как детектор погружал в сон (об этом было объ­ективное свидетельство энцефалографа). В опытах использова­лась колода карт. Индуктор извлекал из колоды карту с опреде­ленным рисунком и мысленно внушал детектору все черты этого рисунка. Основным объективным контролером в этих опытах выступал энцефалограф. Когда человек находится в глубоком сне без сновидений, то прибор регистрирует медленные волны. Если в записи появляются более быстрые колебания, то это явля­ется свидетельством, что человек начинает видеть сны. Индук­тор при проведении внушения спящему одновременно мог наблю­дать за показаниями энцефалографа. Это давало ему возможность убедиться, что под влиянием его внушения испытуемый начал видеть сновидение, поскольку в это время фаза спокойного сна переходила в фазу активности.

Испытуемый имел возможность посмотреть сон, содержа­ние которого ему было внушено индуктором. После этого испы­туемого будили и просили тут же во всех деталях пересказать виденные во сне образы. Запись рассказа производилась с помо­щью магнитофона. После этого экспертная комиссия должна была по заранее разработанным признакам сопоставить рису­нок, который внушал индуктор, с описанием, которое дал детек­тор. Для экспертов была разработана 100-балльная шкала для более точной оценки степени такого совпадения.

Вполне естественно, что полных (со ста баллами) совпаде­ний

не было. Это заложено уже в самой методике. Ведь если бы даже человек просто описывал словами рисунок, глядя непре­рывно на него, то он вряд ли мог добиться того, чтобы эксперты признали это совпадение абсолютно стопроцентным. Поэтому оценки экспертов всегда были ниже 100. Чтобы это было понят­но, приведем фрагмент из опыта. Индуктор внушает детектору рисунок рыбы. После этого детектор описывает виденный им сон следующими словами: "Я иду по берегу моря и вижу, как рыбаки сушат сети". Совпадения вроде нет, так как в рассказе нет того рисунка, который индуктор внушал. Но в то же время нельзя не видеть, что детектор попал не "в молоко". Ведь связь между содержанием сна и внушаемым рисунком несомненна. Но если говорить о передаче информации, то она, конечно, не пол­ная. Не 100, а 60 процентов.