Николай Александрович Добролюбов - Никоненко Виталий Сергеевич - Страница 29

Новые условия общественной жизни заставляли дать более глубокое и материалистическое объяснение деятельности великих личностей в истории. С одной стороны, страна переживала процесс отмены крепостного права. Крепостники представляли этот факт как проявление доброй воли правящего класса, как знак распространения в обществе просвещения и справедливости. Решая вопрос о роли личности в истории, мыслитель-материалист должен был указать на объективные причины происходящих преобразований и, пользуясь своей методологией, определить тенденции и закономерности дальнейшего движения. С другой стороны, происходили большие изменения в освободительном движении. Расширение социальной базы движения, теоретические достижения его идеологов, осознание факта политического кризиса в стране — все это вызывает лихорадочный поиск путей перехода от теории к практике. В последнем случае речь идет не только о роли великой личности в истории, но и об участии в историческом процессе отдельной, рядовой личности.

К вопросу о роли великих личностей в истории Чернышевский и Добролюбов обращались неоднократно. Особенно обстоятельно обсуждал этот вопрос Добролюбов, в какой-то мере сделав его связующим звеном между теорией личности и теорией народа.

В качестве примера великих личностей Добролюбов рассматривал Петра I и Магомета. Он посвящает крупную статью анализу работы профессора И. Устрялова «Первые годы царствования Петра I», вышедшей в 1859 г. Личность основателя мусульманства рассматривается в статье, посвященной книге В. Ирвинга «Жизнь Магомета».

Согласно Добролюбову, объяснение причин и мотивов деятельности великих людей, а также причин их успеха должно быть естественным. Нельзя забывать, что великие люди — все-таки люди. Возьмем, к примеру, действия Магомета. Историки, не обращающие внимание на историческое развитие народа, на естественную, живую связь событий, объясняют распространение мусульманства и завоевания арабов личными свойствами Магомета. «Но ведь был же какой-нибудь материал, — спрашивает Добролюбов, — над которым все эти… великие люди производили свои упражнения?.. Верно, кто-нибудь помогал ему (великому человеку. — В. Н.), служил орудием его планов, и, верно, его замыслы потому и удались, что удовлетворяли потребности тех, которые согласились содействовать ему?» (3, 2, 274). Добролюбов с одобрением отзывался о попытке В. Ирвинга изобразить личность Магомета с учетом реального положения страны и народа Аравийского полуострова во время возникновения мусульманства. Конкретная картина страны и народа позволяет увидеть «и естественное происхождение Магометовой религии…» (3, 2, 275).

Такими же естественными обстоятельствами можно объяснить и деятельность Петра I. На первый взгляд кажется, что деятельность его полностью оторвана от прошедшего и направлена волею отдельного человека на переворот в жизни общества вопреки привычкам и обычаям народа. Однако, говорил Добролюбов, великие люди исполняют свою роль в истории постольку, поскольку она имеет важное значение для народа. Деятельность великой личности должна рассматриваться как результат взаимного отношения между нею и народом, на который она воздействует. В этом случае главная задача историка состоит в том, чтобы показать, как умел великий человек «воспользоваться теми средствами, какие представлялись ему в его время; как выразились в нем те элементы живого развития, какие мог он найти п своем народе» (3, 3, 15).

Деятельность Петра I, согласно Добролюбову, носила необходимый характер. Петр выступил в истории России «как олицетворение народных потребностей г стремлений, как личность, сосредоточившая в себе те желания и те силы, которые по частям рассеяны были в массе народной» (3, 3, 119–120). Народ, который служил проводником замыслов Петра, поддерживал его начинания. Почему такое происходило? Это был очень важный теоретический вопрос. Не удивительно, что Добролюбов уделил столько внимания его изучению.

Успех деятельности Петра I объясняется тем, что она была подготовлена всем предыдущим ходом развития жизни народа. Ко времени Петра острейшие противоречия самого различного плана — экономические, политические и т. п. порождают в народе смутные идеи преобразований, назревает кризис, который надо было разрешать решительно и смело. Решение могло быть только революционным, так как попытки поправок или незначительных реформ сохраняли старое положение. В подобных условиях и появляются чаще всего великие личности, которые обладают способностью угадывать естественные стремления народной жизни. «Во все времена и во всех сферах человеческой деятельности появлялись люди, настолько здоровые и одаренные натурою, что естественные стремления говорили в них чрезвычайно сильно, незаглушаемо» (3, 6, 308). Именно таким человеком был Петр I. Однако, отмечал Добролюбов, как бы высоко ни стоял Петр умом и характером над Русью, все же он вышел из того самого общества, которое должен был преобразовать, он впитал понятия и нравы того времени, в которое он жил. Следовательно, заключал Добролюбов, Петр сумел вычленить те естественные потребности, которые уже созрели в обществе. Его отец, Алексей Михайлович, пытался тоже провести реформы, но успеха очи не имели, и в первую очередь по той причине, что противоречия в тогдашнем обществе еще не достигли своего кульминационного момента, сознание естественных требований жизни еще отсутствовало, да и сами требования существовали еще в своей начальной стадии. «Не тогда изменяется известная мера, установление, вообще положение вещей, — делает важный вывод Добролюбов, — когда гениальный ум сообразит, что оно может повести к дурным последствиям через несколько столетий… Нет, оно изменяется тогда, когда делается несоответствующим настоящему положению вещей, когда неблагоприятное его влияние уже не некоторыми только предвидится, а делается ощутительным для большинства. В это-то время и являются энергические деятели, становящиеся тотчас во главе движения и придающие ему стройность и единство» (3, 3, 76–77).

Возможности великой личности, взятой в своей единичности, весьма и весьма ограниченны. Отдаленные потребности народной жизни, отмечал Добролюбов, глубокий ум может понять и до их полного осознания обществом. К такому акту способны умы философские, однако они оказываются неспособными к практической деятельности и стоят обыкновенно вне движения настоящей минуты. Они просто оказываются неспособными заставить людей действовать в соответствии с открытыми идеями или планами и поэтому не являются в истории великими двигателями событий своего времени. «Только тогда человек может заставить людей сделать что-нибудь, когда он является как бы воплощением общей мысли, олицетворением той потребности, какая выработалась уже предшествующими событиями» (3, 3, 78). Петр I был двигателем и выразителем новых стремлений, «общей мысли», и поэтому все, кто был недоволен старыми порядками, а недоволен был народ, пошли за ним. О том, что Петр осуществил коренные преобразования, выражающие потребности времени, свидетельствует, согласно Добролюбову, факт прочности и долговечности этих преобразований. «Обширные преобразования, — пишет он, — противные народному характеру и естественному ходу истории, если и удаются на первый раз, то не бывают прочны. Преобразования же Петра давно сделались у нас достоянием народной жизни…» (3, 3, 27).

Решение проблемы великой личности в истории дано Добролюбовым в соответствии с его материалистическими понятиями. Это выражается в том, что деятельность личности органически сочеталась с действиями и жизнью народа. Великая личность есть не более как искра, которая может воспламенить только материал, подготовленный обстоятельствами исторического развития народа, В то же время это материалистическое решение, правильное в своей отвлеченной формулировке, оказывается весьма ограниченным, будучи примененным к анализу существенных причин деятельности великой личности, так как основание истории — развитие производительных сил и производственных отношений остается вне поля зрения. Исторические условия, вызывающие на сцену великую личность, составляются из совокупности материальных интересов людей, потребностей государственной жизни, желаний народных масс, идей и т. п., но это ведь только проявление существенных процессов истории. Подобная ограниченность четко выявляется в следующем примере. Добролюбов пишет, что тайна успеха Петра I заключается в том, что он выступил в нашей истории «как личность, сосредоточившая в себе те желания и те силы, которые по частям рассеяны были в массе народной». Но это же объясняет, «почему Петр мало тогда обратил внимания на главнейшие условия народного благоденствия — на распространение просвещения между всеми классами народа и на средства свободного, беспрепятственного развития всех производительных сил страны» (3, 3, 119–120). По логике Добролюбова, и материальное и нравственное положение народных масс в допетровской России изобиловало такими противоречиями, что постепенно желания общества сосредоточились на необходимости их решения, и Петр разрубил этот гордиев узел. В то же время «прошедшее народа не подготовило еще тогда достаточно данных для того, чтобы стремление к истинному, серьезному образованию и к улучшению экономических отношений могло сильно и деятельно проявиться в массе» (там же). Если бы Петр попробовал проводить реформы в последнем направлении, то его ждало бы поражение, так как он не мог вызвать ранее срока «тех сил, которые еще были так слабы, что неспособны были к движению» (3, 3, 129). Требовалось еще раскрыть глаза тогдашней массе, а для этого должны быть в свою очередь соответствующие условия.