Ковчег детей, или Невероятная одиссея - Липовецкий Владимир - Страница 23

• Предыдущая
• 23/177
• Следующая

…И в Петропавловске колонисты ждали Рождества с нетерпением. Накануне праздника несколько девочек, в том числе и Ксюша, отправились в собор ко всенощной. Девочки не отличались особой религиозностью, но каждый вечер перед сном читали молитву. Строго соблюдались и все церковные праздники.

Собор находился в нескольких кварталах от гимназии. Был крепкий мороз, но девочки шли, весело переговариваясь. Снег искрился и громко хрустел под ногами. Но неожиданно погода стала портиться. Задул, все более усиливаясь, ветер. Повалил снег.

Уже шла служба, когда они вошли в собор. Но прихожан, к их удивлению, было немного. Потом девочки узнали, что горожане, зная о приближении пурги, предпочли остаться дома.

Голоса священника и дьякона гулко звучали под сводами пустого собора, а за его толстыми стенами выл и стонал ветер. Стекла в больших окнах дребезжали. Детям стало страшно. Никогда они себя не чувствовали так одиноко и отрешенно. Они опустились на колени и начали жарко, истово молиться.

Когда девочки вышли из собора, ветер чуть не сорвал их с паперти.

— Давайте возьмемся за руки, так легче будет идти, — предложила Лида Демлер.

Снег слепил глаза, ветер сбивал с ног. Но девочки держались стойко. И только Лиля Петрова несколько раз падала, а потом и вовсе отказалась идти дальше. Пришлось ее поднимать и насильно тащить.

Центральные улицы были освещены электрическими фонарями, но снег падал и кружил так густо, что свет просматривался лишь в виде белесых пятен. Прочесть названия улиц, а тем более разобрать номера домов было невозможно. Кажется, они заблудились, и не к кому было обратиться за помощью, спросить, верно ли идут.

Но судьба оберегала детей. Они наткнулись на человека, который их довел до гимназии.

…Трудно передать радость колонисток, когда они перешагнули порог дома. В вестибюле сразу же попали в объятия Анны Александровны. Она уже надела шубу, собираясь отправиться на поиски.

Лиля Петрова, кажется, была без чувств. Ее перенесли на кровать и стали согревать. Кто-то принес спирт, а повариха Лиза — гусиный жир, чтобы смазать обмороженные щеки.

Вдруг дети услышали плач. Они обернулись и увидели свою воспитательницу, уткнувшую лицо в воротник шубы. Девочки окружили Анну Александровну и тоже заплакали. Их сердца переполнились любовью и жалостью к этой маленькой женщине, которая, несмотря на свою немощь и слабость, решилась идти в злую пургу, чтобы искать их, непутевых. И ни слова укора. Никаких нотаций.

На следующий день стало известно о гибели нескольких человек. Они заблудились, обессилели и замерзли.

Судьба и в самом деле была милостива к колонистам.

Накануне Рождества произошло еще одно событие.

Во главе всех групп, поселившихся в Петропавловске, была поставлена уже известная нам Христина Федоровна Вознесенская. Теперь ее распоряжения стали обязательными не только для младших девочек, которыми она непосредственно руководила, но и для всех остальных.

Колония переживала трудное время. Детей кормили все хуже, все однообразнее и скуднее. Воспитатели обратились к Вознесенской за советом: что делать? Она не нашла ничего лучшего, как разослать по группам жестяные кружки. Пусть мальчики и девочки отправятся по близлежащим улицам просить милостыню.

Анна Александровна Зыкова возражала против такого решения. Одно дело, просить у горожан мебель на время. А милостыня — непоправимая травма для детской души. А как отразится это на учебе?

Но Зыкова в конце концов была вынуждена подчиниться. И вот однажды вечером, собрав воспитанниц и опустив глаза, она сказала, что им предстоит. К ее удивлению, девочки все восприняли как приключение, как игру. Они разобрали кружки, привязали к ним веревочки и повесили на шею. Затем устроили репетицию, на разные голоса повторяя:

— Подайте, Христа ради!..

Кто-то даже запел песенку. Получилось очень трогательно.

На следующий день было воскресенье. Самый удобный день, чтобы отправиться за подаянием.

Катя и Ксюша, Оля и Женя вновь заспорили, как и в прежний раз, в какую сторону идти.

— Давайте на окраину. Там нас никто не знает.

— А там бедные живут. Сами ничего не имеют.

— Тогда станем возле церкви.

— Это что же? Рядом с нищими?

— А мы нищие и есть…

Эти последние слова заставили их остановиться и посмотреть друг на друга. Веселого, шаловливого настроения как ни бывало. Захотелось вернуться назад, а кружки выкинуть в сугроб. Но было воскресенье. Их отпустили на целых четыре часа. Как же не воспользоваться представившейся свободой?!

…Почти никто не принес своей воспитательнице деньги. Но это не огорчило Анну Александровну. Совсем наоборот. Весь день она укоряла себя за слабость, за то, что уступила Вознесенской.

А вечером дети собрались и каждый рассказывал одну и ту же историю. Как, постучав в окно или ворота, сразу же убегал.

— Неужто нет другого способа достать деньги? — спросили сестры Спандиковы сестер Амелиных.

— Есть, — неожиданно ответила Ксюша. — Давайте устроим благотворительный концерт. А еще лучше — поставим пьесу.

— Прекрасная идея, — обрадовалась Анна Александровна. — Но ведь понадобятся костюмы, реквизит. Да и режиссер нужен.

— В таком случае, почему бы нам ни обратиться в театр? — сказали в один голос Спандикова Женя и Спандикова Люся. Такую уж особенность имели эти две сестры: и думать, и говорить одновременно.

— Давайте условимся, — предложила Анна Александровна. — Вы идете в театр, а я свяжусь с общественностью города. Нужно подумать и о распространении билетов.

У колонистов уже был кое-какой театральный опыт. Они поставили несколько домашних спектаклей, которые называли «скороспелками», так как созревали эти спектакли необыкновенно быстро. Принцип был простой: задумано — сделано. Сюжет составлялся доморощенными драматургами с бессовестными заимствованиями из Чехова и Тургенева. Из диванов и стульев в считаные минуты сооружалось нечто вроде эстрады. Изобретательность режиссера и художника не знала границ. В дело шла любая вещь. Занавес и костюмы изготовлялись из одеял и простыней. За реквизитом бегали к мальчикам.

Устраивались и концерты с разнообразной программой — комические дуэты, народные песни, романсы, пляски.

Примеру девочек последовали и мальчики. И это хорошо, так как мальчишки одичали: начали курить, а кое-кто уже попробовал и вкус вина.

Анна Александровна понимала — искусство для детей не менее важно, чем хлеб. Тем более что теперь оно поможет и заработать на хлеб.

В театре колонисток приняли благожелательно. Режиссер беседовал с ними как с равными. И уже назавтра назначили первую репетицию.

Спектакль прошел успешно. После него горожане устроили лотерею в пользу колонии. Девочки потратили заработанные деньги на ситец, на покупку дров и, конечно, на муку.

Ксюше Амелиной передали, что ее просит к себе Анна Александровна. В кабинете воспитательницы сидела какая-то женщина.

— Девочка, ты меня помнишь?

— Да. Кажется, я вас видела.

— Как же, ты приходила ко мне вместе с подружками. Помнишь круглый стол?

— Теперь вспомнила. Вы живете на Караванной, а фамилия ваша — Шапкина.

— Все верно. А теперь и я пришла просить.

— Меня? — изумилась Ксюша.

— Евдокия Федоровна просит, чтобы ты подготовила к экзаменам в первый класс ее дочь, — вмешалась в разговор Анна Александровна.

— Почему же я?

— А потому, что приглянулась ты мне.

— Ну, так как? — спросила Анна Александровна.

Девочка пожала плечами, не зная, что ответить.

— Завтра я тебя жду, — сказала женщина, поднимаясь. Вечером Ксюша поделилась новостью с сестрой.

— Но ведь это так интересно! — обрадовалась Катя.

— У меня не получится…

— Еще как получится! А можно я с тобой пойду?

• Предыдущая
• 23/177
• Следующая