Чудеса: Популярная энциклопедия. Том 2 - Мезенцев Владимир Андреевич - Страница 31

• Предыдущая
• 31/139
• Следующая

Так или примерно так выражают свои взгляды на наследственность сторонники крайних точек зрения. Но в последнее время все труднее и труднее стоять на крайних позициях. «Сегодня, — говорит академик А. Хрипкова, — можно смело утверждать, что развитие личности обусловлено влиянием как биологических, так и социальных факторов, которые выступают здесь в единстве. Другое дело, что это единство нельзя рассматривать как застывшую, механическую схему: взаимодействие наследственности и внешней среды — сложный, динамичный, изменчивый процесс. С одной стороны, среда в нем выступает не только как небходимое условие, но и как источник развития ребенка… С другой стороны, биологические предпосылки не только важны, но и необходимы для духовного развития человека. Нужно родиться человеком, существом с человеческим мозгом, чтобы стало возможным воспитание личности…» Глубокий смысл содержат слова, сказанные когда-то австрийским врачом и философом Э. Фейхтерслебеном: «Измениться не может никто, но стать лучше может всякий».

Конечно же, первостепенное и обычно решающее влияние оказывают на человека окружающие условия, то, что мы называем социальными факторами. — характер обучения, воспитания, пища, жилье, занятия спортом. Человек — существо социальное. Недаром К. Маркс говорил: «Если характер человека создается обстоятельствами, то надо, стало быть, сделать обстоятельства человечными».

Но разве мы можем забывать свою биологическую природу? Нет. «Не так еще давно, — говорит профессор Ю. Керкис, — признание двойственной сущности человека — биологической и социальной — вообще рассматривалось как проявление чуждой идеологии. К счастью, это время безвозвратно прошло. Но «необычность» постановки вопроса продолжает часто «резать слух» и вызывать раздражение у людей, либо находящихся еще в плену догм, ушедших в прошлое, либо просто не знакомых с современным состоянием науки в этой области (подробно этот вопрос освещен в статье: Федосеев П. Н. Проблема социального и биологического в философии и социологии. — «Вопросы философии», 1976, № 3)».

Каждый день приносит нам факты вдохновенного и бескорыстного труда советских людей на благо общества, во имя наших великих целей. Эти факты говорят о решающей роли воспитания, нашего бытия. Но тут же, рядом, мы видим людей, у которых, несмотря ни на какие воспитательные воздействия, на осуждение общества, вся жизнь проходит под «руководством» врожденных качеств. Неистребимой страстью стяжательства озабочен до самой смерти «наследственный» хапуга; не столь уж важно, где он работает. Из всех пор другого вылезает нутро себялюбца, в ущерб своим интересам он не сделает и малости. А третьего «хлебом не корми», дай только покомандовать людьми, быть всегда «во главе».

«Я могу доказать, — писал академик П. Анохин, — что многое из того, что мы считаем специфически человеческим, приобретенным человеком после рождения, на самом деле содержится в нашей генетике, заключено в нашей природе в форме фиксированных соотношений нервных структур. В течение пятнадцати лет мои сотрудники изучают живой плод человека, начиная с трехмесячного возраста, изъятый по различным медицинским показаниям. Когда мы смотрели на пятимесячное существо, помещавшееся на ладони и весящее всего лишь 500–600 граммов и уже имеющее образ человека, то трудно отделаться от впечатления, что это человек. Это существо выражает своей мимикой абсолютное неудовольствие, что его вынули, плачет и всхлипывает, выражая все специфические черты недовольствия и обиды».

Новорожденный машинально совершает ряд действий, которые генетически заложены в его организме. Эти действия играют основную роль в умственном развитии младенца, поскольку только с их помощью он «постепенно превращается в человека». В последнее время, чтобы выяснить значение генетических задатков у детей, исследователи много внимания уделяют однояйцевым близнецам. Как известно, близнецы бывают разные. Одни развиваются из двух яйцеклеток, у них наследственность не одинакова. Но есть и такие, что рождаются из одной яйцеклетки, поделившейся пополам. Обычно это один организм, поделенный на две части. И каждая из них несет одинаковую наследственную программу. Отсюда, естественно, и то, что у однояйцевых близнецов, как правило, одинаковые во всем — до мелочей — вкусы. Им нравятся одни и те же книги, одна музыка; они симпатизируют одним и тем же людям. Нередко «близняшки»-девушки влюбляются в одного парня, а юноши — в одну девушку. Французский психолог Р. Заззо провел исследование внутриблизнецовой среды и пришел к выводу: она представляет собой «микрокосм». Любая двойня неповторима, как неповторимы в своей индивидуальности отдельные люди.

Сравнивая, как такие близнецы ведут себя в разных условиях, чем болеют, можно выяснить, что в наследственности человека изменить трудно, а что можно воспитать, изменить.

Ученых уже давно интересовало: в какой мере «одинаковость» зависит от наследственности? Ведь у близнецов, которые предпочитают общаться только друг с другом, естественно, вырабатываются одинаковые вкусы и привычки. В поисках ответа американские исследователи познакомились с биографиями близнецов, совершивших уголовное преступления. Выяснилась любопытная картина. Некоторые близнецы с самого рождения не знали друг друга. Их родители разошлись забрав по ребенку. Дети выросли и были осуждены примерно за одни и те же преступления.

Выходит, не так уж далека от истины поговорка: кому что на роду написано?

«Ничего фатального здесь нет, — разъясняет доктор медицинских наук Б. Никитюк. — Да, братья-близнецы стали преступниками, хотя и выросли в разных семьях. Но, видимо, и в той, и в другой семье, да и в обществе, обстановка была достаточно нездоровой, что и толкнуло их на путь преступлений. Другое дело, что они избрали одну и ту же воровскую «профессию» — здесь, конечно, наследственность сыграла определенную роль. Но именно «определенную»: когда речь идет о наследственности, не следует думать, что вместе с генами ребенок получает от родителей некую жесткую, незыблемую программу поведения. В общем случае мы наследуем лишь предрасположенность к чему-либо, а не конкретные черты». Ученые Научно-исследовательского института физиологии детей и подростков Академии педагогических наук СССР, изучая близнецов, установили интересные закономерности. Например, на рост грудного ребенка наследственность влияет лишь на тридцать — сорок процентов. Остальные шестьдесят — семьдесят процентов — влияния окружающей обстановки. Однако уже в школьные годы рост ребенка на семьдесят процентов определяет наследственность, только тридцать процентов — результат условий среды, физической подготовки, питания и пр. Два близнеца расстались в раннем детстве — один остался в городе, а другого отправили в деревню к деду. Встретившись через двенадцать лет, ребята сфотографировались. Похожи очень. Но даже на фотографии — а в жизни еще более — заметна и разница. В осанке подростка, выросшего ближе к природе, чувствуется более спокойный характер, неторопливость, а его брат худощавее и выглядит гораздо более подвижным, нервным. Да, наследственность — лишь фундамент, на котором жизнь воссоздает свое произведение.

«Современное учение о наследственности, — подчеркивает доктор философских наук А. Шишкин, — нельзя смешивать с известной концепцией Ломброзо о фатальной, роковой роли наследственности. Но и старое учение просветителей, согласно которому люди с нормальной физической организацией по своим задаткам равны и из каждого человека путем воспитания можно сделать все, что угодно, явно упрощало вопрос».

И конечно, внешняя среда, воспитание и условия существования способны исправлять «ошибки» матери-природы.

Показателен эксперимент американского исследователя М. Мак-Гроу. Он взял под свое наблюдение двух близнецов, которые при рождении сильно отличались друг от друга. Один был крепким и подвижным, другой слабым и медлительным. Два года ученый «подтягивал» слабого ребенка, и результат превзошел ожидания — братья поменялись местами.

• Предыдущая
• 31/139
• Следующая