Женись на мне, дурачок! - Чиркова Вера Андреевна - Страница 17

• Предыдущая
• 17/99
• Следующая

— Что ты тут делаешь? — Наверное, этот вопрос прозвучал слишком резко.

— Тебя жду. — Она поднялась и смотрела мне прямо в глаза, чуть прикусив в волнении губу и сама не замечая этого.

— Зачем? — Я постарался спросить как можно холоднее, но полностью скрыть удивление не смог.

— Я тебе… совсем не нравлюсь? — еле слышно прошептала девушка, начиная краснеть.

Это было ничем не прикрытое предложение. И как всякое предложение молодой, симпатичной девушки оно немедленно нашло отклик в тех тайных закоулках моей мужской души, которые плохо контролируются голосом разума.

— Конечно, нравишься… — внезапно охрипшим голосом пробормотал я, едва сдерживая собственное тело, ринувшееся на этот призыв. — Но…

— Не нужно… — Она сама сделала первый шаг и положила руки мне на плечи.

Голос разума сдох мгновенно. Через секунду я неистово целовал ее, а мои руки пытались расстегнуть тугие пуговички на спине строгого платья.

Я отвлекся на них всего на одну секунду, но этим воспользовался голос моего разума. С большим трудом пробившийся сквозь все заглушающий зов основного инстинкта. И доводы, что он так настойчиво мне твердил, стали очевидны, едва я чуть пристальнее взглянул в лицо девушки.

Ко мне частенько прибегали по ночам служанки и кухарки всех мастей. Некоторые откровенно рассчитывали на небольшой подарок или несколько квадратиков, другие, те, что постарше или понеказистее, просто хотели немного ласки. Некоторые мечтали поймать меня в супружеские сети, и от этих я шарахался как от чумы. Но никто из них меня не боялся.

А Зия боялась. Трусила просто до дрожи, но старалась покрепче стиснуть зубы, чтобы они не стучали. Но все же не отталкивала меня и, зажмурив глаза, побледнев, с жертвенной покорностью отдавалась в наглые жадные руки.

Это было так неприятно и обидно, что страсть мигом улетучилась, словно ее и не было. Я отвернулся, налил в кружку воды, накапал настойки, выпил… отошел от дивана и сел на стул сбоку от стола.

Она все поняла, вспыхнула свечой, то ли от стыда, то ли от разочарования… и рванулась к двери. Но я оказался там раньше, крутанул ключ и сунул в карман.

— Сначала ты объяснишь, что это такое было, — заявил прокурорским голосом и вернулся на стул.

Она вдруг успокоилась, поправила прическу и села на диван.

— Разве такое нужно объяснять? — немного помолчав, спросила устало.

— Обычно — нет. Но в твоем случае… нужно. Ты пыталась меня соблазнить, не питая ко мне абсолютно никаких чувств, какие обычно имеют девушки в подобных случаях. А это подозрительно… и оскорбительно.

— Ты неправ… — как-то горько и обиженно хмыкнула она. — Первый раз в жизни я встретила мужчину, который заслуживает… моей любви. Я конечно же… хотела бы узнать тебя получше… поговорить, побродить… Но… у меня просто нет времени на все это.

Это было очень откровенно. Смело. И я вовсе не ожидал услышать подобное. А услышав — не поверил. Что такого она могла рассмотреть во мне за два неполных дня, чтобы так поступить? Может, просто почувствовала, что я подобрался слишком близко к истине, невыгодной для нее, и решила меня таким образом подкупить? А может, и правда, нет в их замке таких, как я… гостей-то они не пускают!

Я смотрел на нее и жалел, что голос разума проснулся так рано. Но заставить его заснуть теперь не смог бы даже гарем шаха Останы.

Стук в дверь прервал мои невеселые мысли, и я пошел отпирать замок.

Едва ключ повернулся, в каюту яростным вихрем ворвался Хенрик. Он был одет… немного небрежно, можно сказать, впопыхах. Видимо, насчет сводни я все же угадал.

— Где она? — пролетев мимо сестры в мою спальню, взрыкнул маг.

— Я здесь, — безжизненным голосом отозвалась его пропажа.

— Зия! — ринулся к ней брат и, схватив за плечи, прижал к себе. — Ты… в порядке? Как вы могли…

О, а вот это уже интересно. Значит, не так я и неправ и налицо заговор. А Хенрика, стало быть, отвлекала Ортензия.

— Дурачок! — ласково и укоризненно бросила она и решительно пошла к двери.

— Я провожу… — бросился он следом, но получил такой насмешливый взгляд, что остановился.

— Кому я нужна, — донеслось из коридора, и я понял, что это камушек в мой огород.

Через секунду хлопнула дверь ее каюты и звякнул в замке ключ.

— Жиль, прости… Я вел себя как дурак, — покаянно выдохнул Хенрик.

На это я только великодушно махнул рукой и ушел в свою спальню.

Подозрение, что это именно я вел себя как дурак, постепенно зрело в душе.

Рано утром корабль причалил в речном порту Тазгола. Завтрак, состоявший из бутербродов и горячих напитков, получасом ранее принес прямо в гостиную стюард, разбудивший нас ровно за пять минут до этого.

Я ел бутерброды и пил кофе, старательно глядя в чашку, и хмуро думал о той минуте, когда мне придется объявить Хенрику, что в свой замок они вернутся очень не скоро. А кое-кто, может быть, не вернется никогда. И как я ни ломал ночью голову, ни одно из тех наказаний, которые, судя по всему, ждут эту семейку, не казалось мне верным. Оставалась одна надежда на Клариссу, она должна была что-то разведать по своим каналам.

Чтобы не устраивать некрасивых сцен на корабле, я решил объявить спутникам неприятное известие по выходе из речного вокзала. А в помощь, немного поразмыслив, призвал Доржа. Подмигнув ему особым образом, когда спускался по трапу.

Речной порт рано утром был полупустым, только редкие группки встречающих стояли на вытертых сотнями ног гранитных плитах набережной. И эта безлюдность должна была значительно облегчить выполнение моей миссии, которую я всячески старался отсрочить. Ну вот дойдем до стоянки дилижансов, тогда…

Хенрик, бывший с утра необычайно угрюмым и подавленным, спокойно шел рядом. Девушки, следовавшие за ним, тоже счастьем не лучились. Зия шла, не поднимая глаз, Ортензия была накрашена, как дикарь в период военных действий. Дорж незаметно следовал за нами на расстоянии нескольких шагов.

Группа молодых повес, явно из столичной золотой молодежи, низко надвинув на глаза шляпы, топала прямо на нас, и я уже собирался прикрикнуть на бездельников, которых едва переносил, как случилось неожиданное.

— А вот и моя драгоценная женушка! — франтовато разодетый молодой человек как коршун бросился к нам и грубо схватил Зию за руку.

— Она не твоя жена! — метнулся к нему Хенрик, но второй франт, очевидно приятель первого, подло подставил подножку.

Маг, споткнувшись, рухнул на землю и ударился больным плечом. Видимо, боль была так сильна, что с губ терпеливого прежде парня сорвался невольный стон.

— Не вой, щенок кухонный, это пока тебе только задаток! — злобно ощерился тот, кто назвал Зию своей женой, и я сразу его возненавидел.

У меня иногда так бывает. Одно слово, взгляд, движение — и я ненавижу человека так люто, словно он мой кровник.

Потому я вмиг оказался рядом с повесой и, прихватив за руку повыше локтя, сдавил с такой силой, что он охнул и выпустил девушку. К нам тут же бросились остальные двое из этой компании. Я бросил взгляд на одинаково одетых крепких мужчин и пришел совершенно к определенному выводу. Видимо, эти двое были не друзья, а слуги или охранники франтов, и выражения их туповатых, как утюг, лиц не сулили от встречи с ними ничего приятного.

Однако в тот же миг Дорж, догнавший нас, достал служебный рожок пристава и сильно в него дунул. Утюги от этого звука послушно застыли на месте, значит, он был им хорошо знаком, и встреча с правосудием вовсе не входила в планы наемников.

Толпа стражников набежала со всех сторон всего за полминуты, и только тогда я отпустил руку мерзкого типа.

— Что здесь происходит? — Командир стражников холодно разглядывал нашу разномастную компанию.

— Я, лорд Терон Монтаеззи, встречал свою жену, Ортензию Монтаеззи, а эти бандиты на меня напали, — нагло усмехаясь и указывая на нас пальцем, высокомерно заявил офицеру франт.

Что? Не может быть! Он же пропал без вести… погиб… Растерянно хлопал я глазами, не желая этому верить, а интуиция подсказывала, что он не врет. Да и Зия… Что? Ортензия… Черт, какой же я болван!

• Предыдущая
• 17/99
• Следующая