Закон успеха - Хилл Наполеон - Страница 68

Много лет назад в процессе работы мне пришлось выби­рать между немедленным денежным вознаграждением, кото­рое я бы получил, если бы направил свои усилия исключи­тельно на коммерческие цели, и вознаграждением, которое приходит только через годы и которое представлено не только обычными финансовыми стандартами, но и накопленными знаниями, позволяющими человеку острее воспринимать мир.

Человека, занимающегося любимой работой, в его выбо­ре не всегда поддерживают близкие друзья и родственники.

Сопротивление негативному внушению со стороны дру­зей и родственников во время многих лет исследователь­ской работы с целью собирания, организации, классифика­ции и проверки материала, легшего в основу данного курса, отнимало у меня много энергии.

Со всем уважением должен заметить, что сопротивление, приносившее мне наибольшие неприятности и наиболее ка­тастрофическое по своим последствиям, исходило от моей жены. Возможно, это объясняет мои частые упоминания в различных уроках курса о том, что жена может «сделать» или «сломать» мужа, в зависимости от того, поддерживает ли она его в избранной им работе или мешает ему.

Моя жена считала, что я должен получить работу с регу­лярной зарплатой, потому что в тех немногих случаях, ког­да такой работой занимался, я доказал, что могу зарабаты­вать от шести до десяти тысяч долларов в год без особых усилий со своей стороны.

Я понимал точку зрения жены и сочувствовал ей, потому что у нас подрастали дети, они нуждались в одежде и обра­зовании, и регулярная зарплата, пусть даже небольшая, ка­залась совершенно необходимой.

Однако я решил по-своему, вопреки этим логичным ар­гументам. Тогда на помощь жене явились объединенные силы ее и моей семьи, все вместе они атаковали меня, тре­буя, чтобы я смирился с необходимостью работы с регуляр­ным жалованьем.

Родственники говорили, что человек имеет право зани­маться таким «невыгодным» делом, но только не молодой женатый мужчина, с растущей семьей.

Однако я оставался непреклонен! Я сделал выбор и наме­рен был его придерживаться.

Родственники со мной не соглашались, но, конечно, со временем вынуждены были уступить. А мне доставляло боль­шие неприятности сознание, что это решение пусть времен­но, но увеличило трудности семьи и не одобряется самыми близкими друзьями и родственниками.

К счастью, не все друзья считали мой выбор неразумным!

Среди них были такие, кто не только верил, что мой курс со временем приведет меня на вершину полезных до­стижений, но и подбадривал и не давал поддаться напору родственников.

Из небольшой группы тех, кто подбадривал меня тогда, когда мне это больше всего было нужно, в первую очередь следует упомянуть Эдвина Барнса, делового партнера Тома­са Эдисона.

Мистер Варне заинтересовался моей работой, и должен здесь признаться, что если бы он тогда не поверил в разум­ность философии закона успеха, я не выдержал бы натиска друзей и избрал бы путь наименьшего сопротивления, то есть нашел бы работу с регулярной зарплатой.

Мистер Барнс не только поверил в разумность филосо­фии закона успеха; его собственный финансовый успех и тесные деловые отношения с величайшим изобретателем до­казывают, что он имеет право высказать авторитетное мне­ние относительно законов достижения успеха.

Я начал свои исследования с предположения, что лю­бой человек, обладающий достаточным интеллектом и же­ланием преуспеть, может достичь успеха, если придержи­вается определенных (тогда мне неизвестных) правил и процедур. Я хотел установить эти правила и научиться их применять.

Помните, что все годы исследований я не только приме­нял настоящий закон, то есть ДЕЛАЛ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТО, ЗА ЧТО МНЕ ПЛАТИЛИ; я шел гораздо дальше — выпол­нял работу, за которую и не надеялся ничего получить.

Так за долгие годы хаоса, соперничества и сопротивле­ния была завершена работа над этой философией, сведена к рукописи, готовой к публикации.

Какое-то время ничего не происходило!

Я, так сказать, «сушил весла», прежде чем сделать следу­ющий шаг — передать свою философию в руки тех, кто, как я надеялся, отнесется к ней доброжелательно.

«Неисповедимы пути Господни!»

В молодости я считал эти слова пустыми и бессмыслен­ными, но с тех пор пересмотрел свое мнение.

Меня пригласили выступить в городе Кантоне, штат Огайо. Моему приезду предшествовала широкая рекламная кампания, и были все основания надеяться на полную ауди­торию. Напротив, две одновременные встречи бизнесменов свели мою аудиторию к «счастливому» числу в тринадцать человек.

Я всегда считал, что человек должен стараться изо всех сил, независимо от того, сколько получает, какому количе­ству людей оказывает услугу и к какому классу относятся эти люди. Я развивал тему так, словно передо мной пере­полненный зал. Я чувствовал негодование из-за того, что «колесо фортуны» снова повернулось против меня, и если когда-нибудь говорил убедительно, то именно в тот раз.

Однако в глубине души я считал, что потерпел неудачу.

И до следующего утра не знал, что этот вечер даст пер­вый настоящий толчок философии закона успеха.

Одним из моих тринадцати слушателей оказался Дон Р. Меллетт, который тогда издавал кантонскую газету «Дейли Ньюс». Я упоминал об этом во вступительном уроке.

Закончив выступление, я постарался как можно незамет­нее выскользнуть через заднюю дверь и вернулся в отель. Ни с кем из моих тринадцати «жертв» встречаться мне не хотелось.

На следующий день меня пригласили в офис мистера Мел-летга.

Так как инициатива приглашения исходила от него, я предоставил ему возможность говорить. И начал он при­мерно так:

—  Не расскажете ли мне историю своей жизни с раннего детства и до настоящего времени?

Я ответил, что если сделаю это, он не выдержит своей роли слушателя. Он сказал, что выдержит, но при этом пре­дупредил, чтобы я не опускал ничего неприятного.

—  Я хочу, — говорил он, — чтобы вы, так сказать, сме­шали жирное и постное мясо. Хочу заглянуть вам в душу не с лучшей стороны, а со всех сторон.

Я говорил три часа подряд, а Меллетт слушал!

Я ничего не опускал. Рассказал ему о своей борьбе, о своих ошибках, о порывах к нечестности, когда прибой фортуны слишком быстро уносил меня, и о том, что все-таки я отка­зывался от таких порывов — правда, после долгой и напря­женной схватки со своей совестью. Рассказал, как мне при­шла в голову идея реализации философии закона успеха, как я собирал для этого материал, рассказал о тестах, кото­рые привели к изъятию части материала и сохранению дру­гой части.

Когда я кончил, Меллетт сказал:

—  Хочу задать вам очень личный вопрос и надеюсь, вы ответите на него так же откровенно, как рассказывали свою историю. Создали ли вы своими усилиями состояние и если не создали, то почему?

—  Нет! — ответил я. — Никакого состояния я не заработал, а приобрел только знания, опыт и некоторые долги, и причи­ну этого объяснить легко. Правда заключается в том, что все эти годы я был так занят, пытаясь ограничить собствен­ное невежество, чтобы разумно собирать и организовывать материалы, входящие в философию закона успеха, что у меня не было ни возможностей, ни желания направлять усилия на зарабатывание денег.

К моему удивлению, серьезное выражение лица мистера Миллетта смягчилось, он улыбнулся, положил руку мне на плечо и сказал:

— Я знал ответ до того, как вы заговорили, но гадал, знаете ли вы его сами. Вы, наверно, знаете, что вы не единственный пожертвовали немедленным денежным вознаграждением ради собирания знаний, вы просто повторили опыт всех филосо­фов, начиная с Сократа и до настоящего времени.

Слова эти музыкой прозвучали в моих ушах!

Я сделал одно из самых трудных признаний в своей жизни: обнажил душу, признал поражения почти на всех перекрестках своего жизненного пути и закончил призна­нием, что проповедник закона успеха сам откровенный неудачник!

Как это нелепо! Я чувствовал себя поглупевшим, смущен­ным и униженным под этим проницательным взглядом.