Мир животных Том 1 - Акимушкин Игорь Иванович - Страница 6
- Предыдущая
- 6/81
- Следующая
«Удивительный кенгуру.
Единственный, который живым прибыл в Европу. Показывают ежедневно в Лицеуме на Стрэнде с восьми утра до восьми вечера.
Это поразительное, прекрасное и кроткое животное не похоже ни образом, ни сортом, ни симметрией тела НА ВСЕХ ДРУГИХ ЧЕТВЕРОНОГИХ! Его многочисленные и исключительные качества превосходят все, что может вообразить широкая публика. Созерцая его, она приходит в восторг и награждает необыкновенное животное аплодисментами». И так далее в том же роде. А в конце маленькая приписка: «Плата за вход – ОДИН ШИЛЛИНГ».
Но среди похвал, щедро расточаемых составителями афиш по адресу кенгуру, не было упомянуто одно самое редкое его качество. Не заметили его и капитан Кук и сопровождавшие его натуралисты – Солан-дер и Бенкс. Но старый морской волк Франс Пельсарт о нем знал!
«Снизу, на животе, самка носит сумку, в нее можно залезть рукой. Мы нашли в сумке детеныша, который висел на соске, вцепившись в него своим ртом. Мы видели несколько подобных „зародышей“, они все были величиной с боб, так что, по-видимому, и вырастают здесь из сосков» (Франс Пельсарт).
Убеждение, что детеныши кенгуру не рождаются обычным путем, а отпочковываются от сосков, было очень широко распространено прежде. Да и сейчас еще многие фермеры в Австралии верят, что между яблоней и кенгуру есть некоторое сходство: плоды на ветвях и детеныши на сосках вырастают у них примерно одинаково. Эллис Трофтон описал однажды в австралийской газете, как кенгуру рождают своих детей. И получил письмо, в котором возмущенный читатель заявлял, что, несмотря на рассуждения всяких «трофтонов» и других умников «с Питт- и Джордж-стрит», он остается при своем мнении на предмет о том, как родятся кенгуру.
Долго об этом «предмете» велись споры и среди натуралистов. Правда, немногие из них сомневались в том, что кенгуру размножается не вегетативно, как растения, а обычным для зверей путем. Но вот как новорожденные «эмбрионы» попадают к мамашам в сумки, чтобы закончить там свое развитие, – об этом спорили особенно много. И лишь сравнительно недавно истина окончательно была установлена.
Я сказал: окончательно установлена, хотя первые правильные наблюдения (а им не всегда верили) сделаны очень давно.
«…Мать тотчас после рождения, захватив губами, вкладывает его в сумку» (А. Брем, Жизнь животных).
Зоологи тогда думали, что своих новорожденных детенышей кенгуру и другие сумчатые переносят в сумки, захватив губами. Лапами в это время мамаша будто бы открывает сумку. Это мнение поддерживал и развивал известный английский биолог Ричард Оуэн. И даже когда в начале прошлого века его коллега профессор Бартон из Филадельфии своими глазами увидел, как новорожденные детеныши американского опоссума, похожие больше на червячков, чем на зверят, сами ползли по брюху матери в сумку, не поверил Бартону.
За три года до того, как Ричард Оуэн в 1833 году развил свою неверную, но «живучую» теорию о методе транспортировки новорожденных кенгурят в сумку, лондонский зоологический журнал опубликовал очень интересную статью военного врача Александра Колли. Статья имела непосредственное отношение к теории Оуэна, и очень жаль, что не привлекла его внимания.
«Он, как только родился, сразу пополз по шерсти на животе у матери к отверстию в сумке. А она, повернув голову к своему отпрыску, внимательно следила за его продвижением, не более быстрым, чем у улитки» (Александр Колли).
Она – мать-кенгуру, таммар-валлаби. Он – ее малютка детеныш, размером меньше мизинца. Она, полулежа на спине, довольно безучастно наблюдала за героическим маршем крошечного «эмбриона», слепого, глухого, но одержимого «великой идеей», одним неистребимым побуждением – ползти и ползти ко входу в сумку. И поскорее нырнуть в нее. А нырнув, найти там сосок и присосаться к нему. Еще до рождения в хромосомных шифрах его наследственности был запрограммирован великий инстинкт, который заставил теперь эмбриона-пилигрима отправиться в нелегкий путь через волосяные джунгли на брюхе породившего его зверя.
Когда детеныш дополз до соска и присосался, Колли отцепил его и положил на дно сумки. Через час пришел проверить, что делает… эмбрион? детеныш? личинка? (не знаешь, как и назвать его!). Он еще ползал «за пазухой» у матери: искал сосок. Через два часа нашел его и прочно присосался.
У некоторых кенгуру новорожденные детеныши весят всего 500-750 миллиграммов. В тридцать тысяч раз меньше, чем мать. У кенгуру ростом в 1,5 метра новорожденный детеныш – около двух сантиметров, вес его – не больше «пяти-шести булавок!». Один грамм!
Чтобы добраться до сумки, микродетенышу кенгуру приходится проползать немалый путь. Как он нахо-дит дорогу? Почему не сбивается с пути? Ведь мать – это подтверждают все наблюдения – ничем ему не помогает. Полулежит себе на спине и равнодушно смотрит на него. Нигде не подтолкнет, не направит.
Впрочем, не совсем так, кое-чем все-таки помогает: вылизывает дорогу!
Перед самыми родами кенгуру-мать начинает лизать свой живот. Вылизывает старательно, но не всюду, а только узкую полоску – дорожку ко входу в сумку! Эта дорожка и стерильна (так как чисто вылизана) и хорошо размечена указателями (так как мокра). По мокрой шерсти детеныш и старается ползти. Если собьется в сторону и попадет на сухую шерсть, сейчас же поворачивает назад.
Однажды мать-кенгуру, предварительно вылизав свои «руки», помогала ими ползти своему детенышу. Но это был исключительный случай: детеныш родился в «рубашке», которая стесняла его движения. Бывало и так: пытаясь помочь или случайно задев новорожденного микродетеныша, мать, увы, убивала его грубым прикосновением своих когтей.
Ползет он, работая передними лапками, словно веслами. Они у него, как у крота, сильные и толстые, с острыми коготками. А задние еще недоразвитые, на них и пальцев нет. (У взрослого же кенгуру совсем наоборот: передние лапы вроде бы недоразвитые!)
Ползет новорожденный кенгуру не быстрее улитки, а все-таки через полчаса добирается до сумки и исчезает в ней.
Пройдет еще немало времени, прежде чем у мамы в «кармане» найдет он сосок. А как найдет, крепко схватит и повиснет. Губы его прирастут к соску (к одному из четырех). Теперь он висит неподвижно, как плод на ветке. Даже молоко сам не сосет: сосок, сокращаясь, впрыскивает его в глотку двуутробкой «личинки».
«Мы установили (и наш фильм это может подтвердить), что мать (вопреки распространенным утверждениям) не облизывает шерсть, чтобы проложить дорожку для детеныша» (Джеральд Даррелл).
Поражает иногда, как все-таки плохо еще мы знаем многих даже самых обычных животных! Я уже говорил о загадочной проблеме с сумкой ехидны. С кенгуру, как видите, такая же история; наблюдения и утверждения знатоков не сходятся: вылизывает или не вылизывает мать указательную стезю в сумку?
Не был ли здесь, впрочем, какой-нибудь особый, патологический случай? Потому что наблюдения многих других исследователей с утверждением Даррелла не согласны. Опоссумы тоже вылизывают у себя на брюхе дорожку в сумку. Доктор Инго Крумбигель, один из крупнейших знатоков млекопитающих животных, полагает, что это в обычае у всех сумчатых.
Беременность у кенгуру в разных условиях и обстоятельствах очень разная: в среднем от 33 и до 130 дней. На соске новорожденный кенгуренок висит еще несколько недель (у иных месяца два!) – и вот, протиснувшись в щель сумки, покидает удобную «колыбель с центральным отоплением и встроенным молочным баром». Но не навсегда! Долго еще потом, почти целый год, когда вырастет и научится бегать, большой и длинноногий кенгуренок при каждой опасности (да и без нее) прячется у матери в сумке (даже если там висит на соске его младший брат!). Он уже не помещается в одной колыбели с молочным братом, ноги-ходули торчат наружу, а прячется. Мускул на краю сумки сокращается и «автоматически» ее запирает.
- Предыдущая
- 6/81
- Следующая
