Дневник осады Порт-Артура - Лилье Михаил Иванович - Страница 20

• Предыдущая
• 20/79
• Следующая

Однако японцы вскоре оправились и, решительно перейдя в наступление, подошли к железнодорожной насыпи и залегли за нею. Дальше этого пункта на нашем правом фланге им продвинуться не удалось. Укрывшись за насыпью, они завязали жаркую перестрелку с нашими стрелками. Левый наш фланг японцы атаковали при поддержке своих батарей и канонерок, но и здесь сначала потерпели неудачу и были отбиты ружейным огнем.

Между прочим, по рассказам очевидцев, одна японская рота дошла до нашей проволочной сети, но здесь несколькими дружными залпами была расстреляна вся, до последнего человека. Часть людей, говорят, так и повисла на кольях и проволоке...

После этой неудачной попытки взять наши позиции с фронта японцы предприняли глубокий обход нашего левого фланга. Их пехота шла заливом по пояс в воде и долгое время принуждена была стоять в таком положении, неся сильные потери от нашего огня. Тут японцы прибегли к хитрости: поставили вместо себя куклы, а сами ушли поодиночке.

Наши многие офицеры, к сожалению, не имели биноклей, и разгоряченные стрелки долго еще палили по куклам, пока не разобрали, в чем дело.

Главные потери у нас понесли те части, которые занимали самый город Цзиньчжоу, так как им, при отступлении, пришлось проходить довольно большое пространство по совершенно открытой местности.

Генерал Фок со штабом во время боя находился на станции Тафашин.

Непосредственно же боем руководил командир 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка полковник Третьяков, который и находился все время на позиции, причем, оставляя ее почти последним, чуть не попал в плен к японцам.

Генерал Фок, за время боя, на позицию приехал всего «один раз», около 2 часов дня, во время перерыва японской бомбардировки, посидел на камне около полковника Третьякова минут 15 и уехал.

Всю тяжесть боя на Цзиньчжоусской позиции вынесли 11 рот 5-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, 2 роты 13-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и охотничьи команды 16-го Восточно-Сибирского стрелкового полка.

Всего, если считать охотничью команду за роту, 14 рот.

Японцы же атаковали позицию несколькими дивизиями.

Здесь я привожу приказ № 271, как вернейшее доказательство численности гарнизона, защищавшего Цзиньчжоусскую позицию.

ПРИКАЗ

по войскам Квантунского укрепленного района

№ 271

В приказе моем от 15 сего мая за № 257 выражение: «полки постепенно оставляли позицию» надо изменить следующим образом: «5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, который один оборонял позицию с 2 ротами 13-го Восточно-Сибирского стрелкового полка и охотничьей командой 16-го Восточно-Сибирского стрелкового полка, понес наибольшие потери».

Генерал-лейтенант Стессель

Я должен добавить, что в составе 5-го полка не хватало одной роты, которая и в настоящее еще время находится при посольстве в Пекине, а две роты 13-го полка совершенно случайно попали в бой, так как пришли собственно на оборонительные работы. Несмотря на то, что у генерала Фока была в резерве целая 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия, он почему-то не выдвинул во время боя ни одной роты, чтобы поддержать тот слабый гарнизон в 14 рот, на который обрушилась вся тяжесть неожиданного боя, длившегося с раннего утра до вечера.

По моему мнению, это была непростительная ошибка.

Если бы генерал Фок в решительную минуту прислал подкрепление 5-му Восточно-Сибирскому стрелковому полку, то Цзиньчжоусская позиция, этот «ключ» к Артуру, осталась бы, конечно, в наших руках, а тогда сильно изменился бы весь ход дальнейших событий и в Порт-Артуре, и в северной армии. Японцы тогда не могли бы занять порта Дальнего, который представлял собой такую чудную для них базу.

К вечеру 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк, голодный, утомленный целым днем боя, не получая никакой поддержки и помощи, начал постепенно отступать, покидая свои позиции.

Таким образом, прекрасно укрепленная Цзиньчжоусская позиция, поглотившая такую массу труда, энергии и средств, была взята штурмом в течение одного дня.

Укрепление ее потребовало в свое время трех с половиной месяцев усиленной работы, причем непосредственно всеми работами заведовал весьма энергичный и дельный военный инженер капитан фон Шварц под личным руководством полковника Третьякова и самого генерала Фока. Эта потеря прекрасной позиции была тем более тяжела, что сами японцы, как я слыхал, уверяли впоследствии, будто бы к концу боя у них уже не хватало снарядов, и, продержись мы до вечера, они не могли бы продолжать штурма и позиция осталась бы за нами.

Настал вечер.

Разбитый 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк небольшими группами постепенно стягивался к Тафашину.

Начало темнеть.

Нервно настроенная 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия, бывшая свидетельницей этого ужасного боя, готовая ежеминутно быть выдвинутой в боевую линию, не выдержала и дрогнула.

Причиной всеми был крик, раздавший в рядах отступавших: «Японская кавалерия рубит!»

Поднялась невообразимая паника. Войска беспорядочно бросились в бегство, подняли бестолковую пальбу по своим же и т. д. Только благодаря присутствию духа нерастерявшегося полковника Третьякова, который приказал играть музыкантам «Боже, Царя храни» и «Коль славен», паника быстро прекратилась, войска опомнились и стали успокаиваться.

Однако это смятение не обошлось нам даром: во время беспорядочной стрельбы по своим отступающим людям было переранено до 25 человек и убит фельдфебель охотничьей команды 5-го полка, что и подтверждается в приказе № 253 (см. 14 мая).

К счастью для нас, японцы после занятия Цзиньчжоусской позиции нас не преследовали. Это с их стороны тоже была громадная ошибка. Брось они на нас во время отступления свежие части и кавалерию, результаты могли бы быть ужасные. 4-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия могла быть совершенно рассеяна, и наши войска были бы оттеснены до самого Порт-Артура.

Объяснить эту тактическую ошибку японцев можно, с одной стороны, тяжелыми их потерями во время боя и отсутствием свежих частей и кавалерии, с другой — осторожностью, весьма свойственной вообще японской армии.

Генерал Оку, командовавший японскими войсками при штурме Цзиньчжоу, тотчас начал укрепляться на занятой позиции.

Победа японцев во всяком случае была очень крупная. Кроме того, не мало им досталось и военной добычи. Так, ввиду внезапности боя и отступления 5-й Восточно-Сибирский стрелковый полк принужден был оставить на позиции все свои цейхгаузы, часть обоза и лошадей. Офицеры этого полка потеряли почти все свое имущество. Остальные войска тоже оставили на позиции немало разного своего имущества.

Впоследствии при осаде самого Артура многие из нас не раз видели японцев, одетых в шинели 5-го Восточно-Сибирского полка.

О потерях наших в этот день нельзя дать даже и приблизительных цифр; можно только сказать, что в 5-м полку потери были весьма тяжкие.

Вообще надо отдать должное 5-му Восточно-Сибирскому стрелковому полку, который геройски защищал вверенную ему позицию в течение целого дня до полного переутомления и физического, и нравственного. Этой стойкостью полк в значительной мере был обязан редкой энергии и неустрашимости своего командира, полковника Третьякова, который, единственный из начальствующих лиц, вынес непосредственно на себе всю тяжесть боя, остановил всеобщую панику и, после всех этих проявлений мужества и распорядительности, остался тем же тихим, скромным и незаносчивым человеком.

Высокие качества полковника Третьякова, как симпатичнейшего человека и как командира полка, обожаемого всеми его офицерами и солдатами, особенно ярко обрисовывались для всех во время дальнейшей обороны самого уже Артура.

В самом Артуре в начале боя и особенно после получения от генерала Фока, около 12 часов дня телеграммы о бегстве японцев, царили самые радужные надежды...

Только этим отчасти можно себе объяснить то, что в Морском собрании у офицеров флота в этот роковой день играл военный оркестр и царило непринужденное веселье.

• Предыдущая
• 20/79
• Следующая