Вся моя жизнь: стихотворения, воспоминания об отце - Ратгауз Татьяна Даниловна - Страница 11
- Предыдущая
- 11/19
- Следующая
Изменить размер шрифта:
11
«Над теплым бором наклонился вечер…»
Над теплым бором наклонился вечер,
И тишины душистые ладони
Ласкают мне опущенные плечи,
И боль моя в глуби озерной тонет.
Как много этой нежности мне надо,
Чтоб немота свои разжала руки,
Чтоб пролетели над притихшим садом
В шуршанье птиц — и шелесты, и звуки!
Зато уже ничем не заглушить
Воскресшей музыки моей души.
«Мы узнаем друг друга. Нам тайного знака не надо…»
Н.К.
Мы узнаем друг друга. Нам тайного знака не надо —
Через годы и версты, в молчании, в страхе, в тоске…
Наливаются звезды над темным запущенным садом.
Растворяются волны в тугом отсыревшем песке.
Через визг лесопилок и тракторов длительный грохот,
Через вой самолетов, сумятицу троп и путей,
Только дрожью ресниц, ветерком чуть заметного вздоха,
Отголоском счастливых, забытых, небывших вестей…
Мы узнаем друг друга. Как парус, белеет страница.
Входят в сердце стихи, точно гости в покинутый дом,
Если эта нежданная радость нам только приснится —
Все равно: мы поймем.
«Я хочу подарить тебе радугу…»
С.
Я хочу подарить тебе радугу,
Бело-черных веселых сорок…
Все, чему я так истово радуюсь
В тишине непроезжих дорог.
Я хочу подарить тебе запахи
И дыхание тысячи трав,
И чащобу с еловыми лапами,
И алмазы росы по утрам.
Чтоб в бензинном угаре и копоти
Городского жестокого дня,
В неизбежных и мелочных хлопотах
Вспоминал ты с улыбкой меня.
Большая дорога
Большая дорога, лесная дорога,
В дурманящем хвоей бору.
А ты, словно юность моя быстроногая,
Маячишь на легком ветру.
Помашешь рукой. Улыбнешься глазами.
Покатят колеса. И вот —
Лишь сосны бегут золотыми рядами
За ближний, крутой поворот.
И здесь уже тихо рождается вечер,
Дрожа в позолоте озер.
Привычны тебе расставанья и встречи.
И странствий зовущий простор.
Тропинок и стежек исхожено много,
Где наших следов не найти.
Лесная дорога, большая дорога,
Конец и начало пути…
«Улыбки и веселие, и слезы…»
Улыбки и веселие, и слезы…
Запас впустую расшвыряла весь.
Незрячему — показывала звезды,
Глухому — пела ласковую песнь.
И впереди всего казалось мало…
— Душа ждала, дрожала и звала.
Ждала — не дождалась, и растеряла
Последние дыхания тепла.
И остаются только (как немного!)
Мои осиротевшие стихи.
И даже нету старенького Бога,
Чтоб пред уходом отпустил грехи.
Оттепель
Так долго стыли и сердца, и руки
В закостенелой спячке ледяной.
Но вместе с водами зашевелились звуки,
И набухают и дрожат весной.
Неисправимая — я снова за тетрадью,
И снова шорохи — сквозь версты и года…
Душа теплеет — кстати иль некстати —
В ней дрогнул стих, как талая вода.
В глубинке
Ютясь за занавеской ришелье,
Разросся фикус, прячась от мороза.
Подушки пухнут в лени и тепле,
И увядают восковые розы.
Так жизнь проходит мимо нас бочком,
Накинув на голову радужный платочек,
И кажется: совсем уютно и легко
Низать на спицы петли звонких строчек.
«Будь доброй, смерть! С тобой не во вражде…»
Будь доброй, смерть! С тобой не во вражде —
Я к мысли о тебе все годы привыкала.
Я знала, ты — при мне. Я знала, ты — везде,
Куда бы от тебя я в мыслях ни бежала.
Я знаю, ты — покой. Боль — только жизни крик.
Но я ведь жизнь люблю — душой и бренным телом!
Повремени. Еще мой мир — велик.
Еще так многого я сделать не успела!..
Еще на нитку жизнь дни, словно бусы, нижет.
Но знаю — ты близка. И ты все ближе, ближе…
Реквием по городу
Там, где были когда-то мы молоды, —
Сквозь тумана серебряный дым.
По чужому ходила я городу,
А он притворялся моим.
Праздным гудом звенели улицы
В мире лавок, машин и реклам.
В переулках хотелось зажмуриться
И приникнуть к забытым домам.
Встреч с домами искала знакомыми,
Где давно никого уже нет;
Лишь над новыми, стекло-бетонными,
Тот же древний довлел силуэт.
Те ж мосты осеняли течение
Той же тихой, знакомой реки…
Вспоминала ушедшие тени я
И шалела от пьяной тоски.
Где умершая канула молодость, —
Сквозь тумана серебряный дым
Я бродила по мертвому городу,
А он притворялся живым.
11
- Предыдущая
- 11/19
- Следующая
Перейти на страницу:
