Подняться на башню - Андронова Лора - Страница 42

• Предыдущая
• 42/71
• Следующая

— Вы преступницы, — не унимался юноша. — Вы погубили беззащитную девушку.

Настоятельница печально вздохнула:

— Какую девушку? Никакой девушки не было.

— Не было? — с непривычной иронией усмехнулся Хёльв. — Конечно, теперь вам просто так говорить. Какая девушка? Нет девушки. Статуя каменная холодная — есть, а девушки — нет и никогда не было.

Полонна ласково улыбнулась ему, оправляя манжеты на рукавах.

— Дитя мое, я постараюсь тебе все объяснить. Такого славного мальчика, думаю, еще удастся исправить. Постарайся меня понять. — Она помолчала, собираясь с мыслями. — Ты знаешь, что такое Чистое Сердце Амны? Это величайшая наша реликвия, святыня, хранящая силу богини. Можно часами перечислять чудеса, совершенные с ее помощью, — исцеления ран и болезней, возвращения потерявшихся детей, пророчества. Чтобы мощь Сердца не исчерпалась, Всемилостивая Амна посылает нам своих сестер — трех Чистых. Они поддерживают силу в реликвии, оберегают ее. Они всегда рождаются одновременно. Когда девочкам исполняется семь, мы привозим их сюда, чтобы они прикоснулись к свету Сердца, С этого момента начинается их служение.

— Вы хотите сказать, что ваша реликвия тянет из них Жизнь? — зло спросил Хёльв.

— У них нет своей жизни, — ответила настоятельница. Они не могут жить без Сердца, как и Сердце не может жить без них. Когда одиннадцать лет назад оно было похищено негодяем Акиной, Чистые продолжали его чувствовать, ниточка между ними не исчезла. Она опустила глаза.

— Но несколько декад назад, когда Убарский замок был разрушен, эта связь прервалась. Мы не знаем точно, что случилось; скорее всего Сердце увезли куда-то далеко, на самый край материка. Так далеко, что дотянуться до него стало невозможно. Три старшие хранительницы погибли мгновенно. Их преемницы продолжали жить, угасая с каждым днем.

— Как они умерли? — негромко спросил юноша, стараясь унять дрожь в руках.

— Разбились. Они разбились.

Хёльв с ужасом перевел взгляд на каменную Ойну. Полонна кивнула. Ее рот сжался в жесткую линию.

— Нужно было придумать, как найти реликвию. Пока не стало совсем поздно.

— И вы придумали?

Да. Мы решили отвести Чистых в равноудаленные храмы материка — Хан-Хессе, Дигон, Убарис и совершить обычный ритуал слияния с Сердцем. Мы надеялись, что все хранительницы повернутся в ту сторону, где оно находится.

Оранжевый шар закатного солнца заглядывал в окна, бросая блики на стены и колонны. Голос Полонны доносился до Хёльва словно издалека — с другого океанского берега, из другого мира.

— Для того чтобы найти точку на плоскости, хватило бы и двух линий, — сказал Хёльв, с трудом двигая непослушными губами.

— Это не геометрия, дитя мое, это теология, спокойно возразила Полонна. — Ойны больше нет с нами. Как и ее сестер — Гермы и Тинель. Они выполнили свой долг. Теперь мы сможем отыскать Сердце и попытаться его спасти, если еще не поздно.

Хёльв закрыл глаза и расхохотался. Его бил озноб.

— Если оно еще на материке. Если еще не поздно. Если оно еще существует. Не слишком ли много «если»?! Вы ненормальные. Вы все — ненормальные!

Полонна задумчиво посмотрела на него, беззвучно шепча молитву. Ее взор был столь чистым, столь ясным, столь исполненным сознания собственной правоты, что по спине юноши пробежали мурашки.

— Что ж, жаль. А мы могли бы сработаться. Ты талантлив и многому бы научился в наших лабораториях. — Она вздохнула. — Уберите его.

К Хёльву подошла полная привратница с родинкой на щеке и легко надавила на какую-то точку на его шее. Он зевнул и провалился в сон.

Когда Хёльв проснулся, было уже совсем темно. В забранное частой решеткой окошко заглядывали первые звезды. Оглядевшись, юноша обнаружил, что лежит на соломенной подстилке в углу холодной обшарпанной кельи. Рядом спал Нестор Нурр. Напротив них, в другом углу, сидел замотанный в лохмотья калека с грязным, перекошенным безумной ухмылкой лицом.

— Ты кто? — спросил Хёльв, тупо таращась па незнакомца.

— Ыы-у-оо, — ответил тот, еще больше забиваясь в угол.

— Понятно. Местный юродивый.

Он прислонился к стене и попытался собраться с мыслями. Почему Полонна их пощадила? Что ей помешало сразу же отправить их в Ристаговы Подземелья? Ей нужен подопытный материал для лабораторий? Хёльв бросил панический взгляд на скрюченного человека, закрывавшегося от него изуродованной, покрытой шрамами рукой.

«Надо бежать, — подумал юноша. — Есть надежда, что Лэррен и остальные еше ждут нас».

— Нестор, вставай! — зашептал он, тряся скульптора за плечо.

Тот даже не пошевелился. Дыхание его было тяжелым, прерывистым.

Вскочив на ноги, Хёльв заметался по келье. Дверь была надежно заперта, ни в полу, ни в потолке не было люков или отверстий. Окно выходило на безлюдный кусочек двора, белевший круглыми сугробами клумб. Поплевав на ладони, он рванул решетку на себя.

— Тихо ты, — прошептал вдруг совсем рядом знакомый женский голос. — Не дергайся, как карп на сковородке.

Центральный прут решетки негромко звякнул и выпал в ночную темень, за ним последовали остальные. В окне сперва появились обутые в грубые монашеские башмаки ноги Риль, потом мелькнула сине-серая юбка, и чародейка проскользнула в комнату.

— Уф, — сказала она. — Я как раз над тобой была, на крыше. К счастью, служительницы на время забыли обо мне, сочли мертвой.

Хёльв смотрел на нее с ужасом. Элегантную холеную волшебницу было не узнать: ее лицо и руки были покрыты синяками и ссадинами, поперек щеки тянулся глубокий порез, лоб был красным от подсыхавшей крови.

— Неудивительно, — запинаясь пробормотал он.

— Надо скорее выбираться, пока сюда никто не пришел, — сказала Риль, поправляя волосы трясущимися пальцами, — Маленький фокус с решеткой монахини могли и не заметить, но с левитацией, боюсь, так не получится.

— Но как?

— Быстро раздеваемся. Снимай с себя все, без чего сможешь продержаться на морозе пару часов.

Юноша смешался:

— Как раздеваться?

— Быстро! — прошипела чародейка и оскалилась. В сочетании с кровью на лице это выглядело устрашающе.

Хёльв прерывисто вздохнул и потянулся к пуговицам на кофте.

— Ойна погибла. Стала статуей, — произнес он, глотая комок в горле. — А Нестора чем-то усыпили.

— Я вижу. Потом поговорим. Сними что-нибудь с него. Морщась от боли, она собирала одежду и связывала ее в подобие веревки.

— Маловато будет, — пробормотала Риль оглядываясь. — Ладно, помоги мне.

Они вместе закрепили веревку на дверной ручке. Подергали, чтобы убедиться в прочности.

— Сойдет, — заявил Хёльв. — Теперь надо крепко связать скульптору кисти и закинуть его руки мне на шею. — Он показал как. — Тогда я смогу тащить его на спине.

Чародейка посмотрела на него с некоторым сомнением: Ты уверен, что справишься?

— Я постараюсь.

Когда Хёльв выбрался из окна и повис на веревке из шерстяных юбок и панталон, земля показалась ему недостижимой и очень твердой.

— Ристаговы слуги, — пробормотал он, — Надеюсь, ткань на эти портки пошла добротная?

В лицо плотным потоком ударил морозный ветер. Хёльв медленно полз, переступая ногами по стене. Он думал только о следующем шаге — раз, еще раз, еще разок. Шея онемела от тяжести, ныли плечи, спина.

Закрыв глаза, он прислушивался к тяжелому дыханию скульптора у себя за плечом, но тут веревка кончилась. Промерзшая земля больно ударила по ногам, беглецы повалились друг на друга. Нестор вскрикнул, но не проснулся.

В окне показалась Риль, вылезла наружу и скользнула вниз. Следом за ней метнулась какая-то тень, и на плечи чародейки обрушился человек.

— И меня! — отчаянно визжал он, повиснув у нее на шее. — Не бросайте, возьмите! Пожалуйста!

Это был давешний калека

— Сейчас рухну, — сквозь зубы сказала колдунья. — Очень тяжело.

Ее платье промокло от лота, руки дрожали. Она то и дело оскальзывалась. Юродивый жалобно плакал, бормоча что-то невразумительное.

• Предыдущая
• 42/71
• Следующая