Вампир - Хольбайн Вольфганг - Страница 20

Андрей слышал, как с лестницы доносились его шаги. Однако он недолго оставался один. Прошло всего лишь несколько мгновений, и снова послышались шаги — это вернулся один из двух солдат. Он мимолетно взглянул на Андрея, потом подошел к Абу Дуну и приподнял ему голову. На его лице появилось выражение растущего ужаса, когда он увидел, во что превратился Абу Дун.

— Боже милосердный, — пробормотал он потрясенно. — Эта… скотина…

— Ты не боишься, что твой господин услышит, как ты о нем говоришь? — спросил Андрей.

— Цепеш?

— Это его имя?

— Граф Владимир Цепеш, — подтвердил солдат. — Но сам он предпочитает называть себя Дракулой. Ты можешь так обращаться к нему. Он не станет возражать. Я думаю, это польстит ему. Он хочет, чтобы люди его боялись. — Солдат указал движением головы на Абу Дуна. — Это твой друг?

— Да, — ответил Андрей, — хотя он и араб.

— У нас на Балканах в предках почти каждого есть немножко восточной крови. Даже у Цепеша, но об этом не следует говорить ему в лицо. Он еще и рассердиться может. — Солдат склонил голову набок. — Меня зовут Влад. А тебя?

— Андрей.

— Вообще-то я Владимир, — сказал Влад, пожимая плечами. — Но после того как Дракула овладел замком в Вайхсе и стал править в Валахии и во всей Трансильвании, это имя тут не особенно любят. Не волнуйся, имя — это единственное, что нас с ним связывает.

— Но ты же служишь у него.

Влад состроил гримасу:

— Откуда вы пришли, что так мало о нем знаете? Он достаточно известен.

— Издалека, — ответил Андрей уклончиво.

— Понятно. — Влад кивнул. — Не хочешь говорить. Меня это тоже не касается. Тебе надо что-нибудь? Я могу принести воды или хлеба.

— Хорошо бы позвать врача к Абу Дуну.

— Это невозможно. Если Дракула узнает… — Он покачал головой.

Андрей только теперь пригляделся к Владу: перед ним стоял человек неопределенного возраста с резкими чертами жесткого лица и темными глазами, ростом немного выше Андрея, но, безусловно, стройнее. У него был живой взгляд, выдававший более острый ум, чем можно было предположить по оборванной одежде и манере подавать себя. Андрей ему не доверял — да и с чего бы вдруг? — но не спешил сразу отнести его к стану врагов. Граница между необходимой осторожностью и болезненным недоверием была зыбкой.

— Пожалуй, ты действительно можешь кое-что сделать для меня, — сказал Деляну. — Тут с нами был один парень. Его зовут Фредерик. Я хотел бы знать, что с ним.

— Спрашивать я ни у кого не стану, — сказал Влад. — Так можно лишиться языка. Но я буду прислушиваться. Может, что-нибудь и услышу.

— Спасибо, — сказал Андрей. — Да и глоток воды был бы кстати.

Влад действительно вскоре вернулся и принес воду и немного хлеба. Остаток ночи они провели одни. Андрей несколько раз засыпал, но то и дело просыпался от боли, причиняемой оковами. Страшно ныли запястья. Руки напряглись и онемели. Деляну не мог даже представить себе, что пережил Абу Дун.

У пирата всю ночь был жар, и он бредил на родном языке, но когда в маленькое оконце над ними проник утренний свет, он очнулся от своего забытья. Его глаза были темны от боли, а лицо казалось скорее серым, чем смуглым, но жар прошел.

— Колдун, — пробормотал он, — я мог бы сказать, что рад тебя видеть. Но это было бы ложью.

Говорил он так невнятно, что Андрей с трудом понимал: губы Абу Дуна распухли и стали бесформенными, зубы были красны от его собственной запекшейся крови.

— А я рад, что ты жив, — ответил Андрей.

— Вероятно, ты спрашиваешь себя почему, — прошепелявил Абу Дун. — Если ты нашел ответ, поделись им со мной. Мне еще не доводилось слышать, чтобы Цепеш оставил в живых мусульманина. Но если он и хотел расправиться со мной, то почему-то не сделал этого.

Пират попытался распрямиться, но только застонал, когда железные оковы врезались в его израненные запястья.

— Выходит, ты знал, кто он, — сказал Андрей.

— Я слышал о нем, — с трудом произнес Абу Дун, не переставая стонать. — Черный ангел — худший из рыцарей ордена дракона. Но я не знал, что это он и есть. Это значит, что немногим довелось до сих пор увидеть его лицо.

— Откуда же ты знаешь…

— Потому что я не глухой, — перебил его Абу Дун. — Вы достаточно громко говорили.

— Ты прикинулся потерявшим сознание?

— Это произошло само собой. Какое удовольствие мучить человека, если он не чувствует боли? Я не очень храбрый, я уже говорил тебе об этом.

— Ты лжец.

Абу Дун снова попытался изменить позу, и на этот раз успешно.

— Надеюсь, ты еще раз продумаешь свою исходную позицию. Дракула изобретателен.

— Думаешь, он сохранит тебе жизнь? Или хотя бы сдержит данное слово?

— Нет, — признался Абу Дун, подумав. На его лице появилась вымученная улыбка. — Если ты действительно колдун, то сейчас было бы самое время показать несколько фокусов.

— Если бы я умел колдовать, мы бы не находились тут, — ответил Андрей.

— Я как раз этого и боялся, — вздохнул Абу Дун. — А что нам теперь делать?

— Ждать, — ответил Андрей. — У тебя есть идея лучше?

— Нет. Но что я совершил, что Аллах так наказал меня?

— Я могу объяснить. Только, боюсь, времени на это не хватит.

Андрей осторожно пошевелил руками. Было очень больно, но, вопреки ожиданию, ему это удалось. Он попытался дернуть за цепь, но понял, что это бессмысленно. Она была такой прочной, что могла бы удержать и быка.

— Это безнадежное дело, — сказал Абу Дун. — Дракула понял, на что ты способен. И парень тоже. Я видел это.

Андрей молчал, хотя ему было ясно, какой намек содержится в этом с виду невинном замечании.

— Не дай мне глупо умереть, колдун, — попросил пират. — Открой свою тайну. Это твой долг мне.

— Ты не умрешь, — уверенно сказал Андрей. — И запомни: я тебе ничего не должен.

— О каждом из этих двух высказываний мы могли бы с тобой долго спорить, — сказал Абу Дун. — Итак?

— Я не могу сделать это, — сказал Андрей. — Поверь. Я сам не знаю. В один прекрасный день я проснулся, и… все было уже так. — Он сомневался, продолжать ли. — Мальтус… золотой рыцарь, которого я убил, кое-что рассказал мне. Но я не знаю, правда ли это.

— Я видел, как парень пил кровь, — заметил Абу Дун. — И не один раз.

Андрей знал, что он хочет этим сказать, но не собирался останавливаться на этой теме.

— Это не его вина, — только и сказал Деляну. — Я не знал этого, но мальчик видел, что произошло, когда умирал Мальтус. Он все неправильно понял. Он должен был это неправильно понять. Вообще-то тут есть моя вина. Мне следовало объяснить ему.

— Что объяснить? Что вы должны пить кровь, чтобы остаться в живых?

— Но это не так! — Андрей сам был немного испуган горячностью, с которой возразил. — Не обязательно так.

— Тогда мне просто привиделось.

— Нет. Но мы не становимся сильнее, когда пьем кровь обычного человека. Это должен быть один из нас. Такой же, как и мы. Я сам не знал этого, пока не выпил кровь Мальтуса.

При одном только воспоминании о страшном переживании своей первой трансформации его голос задрожал. Это было ужасно — самый мучительный и одновременно самый опьяняющий опыт его предыдущей жизни. Невозможно было объяснить Абу Дуну, что он при этом испытал, так как он и сам не вполне понимал, как все произошло. Но Андрей попытался.

— Я долгое время считал, что я единственный, — начал он. — Не знал, что есть и другие такие же, как я. Не знал, что мы должны пить кровь себе подобных. Вероятно, это цена, которую мы платим за то, что существуем.

Абу Дун зажмурился.

— Вы должны убивать друг друга, чтобы жить? Я не верю в это.

— Но это так, — продолжал Андрей. — Я не верю, что это кровь… Это всего лишь способ… символ, если хочешь. Жизненная сила, которую мы вбираем в себя.

— Невозможно, — упрямился Абу Дун. Он с усилием отрицательно помотал головой, хотя это и причинило ему боль. — Будь это так, тебя бы тут сейчас не было. Вы давно истребили бы друг друга.