Психонавигация. Путешествия во времени - Звонарева О. И. - Страница 3

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая

— Место, куда ты направляешься, — это пограничная застава, как Додж-Сити полторы сотни лет назад. Единственное настоящее поселение за ним, если не считать деревень шуаров, — это Сан-Мигель.

Сан-Мигель был частью колонизационной программы правительства, цель которой заключалась в переселении бедных крестьян из горных поселений глубоко в джунгли. Они должны получить эту землю, если им удастся расчистить джунгли и засеять освободившиеся площади. Что касается Эль-Милагро, то он служил промежуточной станцией для доставки семян, оборудования и других грузов. Значительная часть оборудования была предоставлена Соединенными Штатами, точнее — Агентством по международному развитию. Добровольцы «Корпуса Мира», проходившие обучение вместе со мной, должны были принимать участие в обучении колонистов ведению сельского хозяйства в условиях джунглей.

Мелькнул белый деревянный крест, обозначавший одно из многих мест, где некий неудачливый водитель отвлекся или потерял контроль над автомобилем и, пролетев сотни футов вниз, рухнул в ледяную реку. Мне казалось, что я двигаюсь в сказочную страну, в место, где происходят настоящие чудеса. Какое-то время я не слышал ничего, кроме шума мотора, пока Рэй не нарушил нависшее молчание.

— Теофило Мата — очень интересный человек, — сказал он, не отрывая взгляда от дороги. — Он не только школьный учитель в Эль-Милагро, но и мэр города, а точнее — все местное самоуправление в одном лице.

Рэй усмехнулся.

— Он понимает важность кредитных и сберегательных кооперативов. Проницательный человек! Когда он попросил «Корпус Мира» направить специалиста твоего профиля, он знал, что делал. Просто работай с Теофило, и все будет хорошо. Возможно, он даже познакомит тебя с кем-нибудь из индейцев-шуаров.

В темноте блеснул призрачный свет. Рэй наклонился и посмотрел вперед.

— Там сейчас Гваласео. В прошлом году здесь построили гидроэлектростанцию. Это для них предмет гордости. Впрочем, она работает всего несколько часов каждое утро для освещения автобусной остановки, чтобы индейцы могли развернуть рынок. Здесь продаются потрясающие фрукты.

— Индейцы-шуары? — спросил я, стараясь не обращать внимания на свои дурные предчувствия.

— Ты шутишь? Мы все еще в горах, провинция Кечуа. Шуары сидят в своих джунглях, если только не отправляются в путешествие, занимаясь психонавигацией.

— Психонавигацией?

— Да. Никогда не слышал о таком? Еще услышишь. Это происходит, когда шаман входит в транс. Они говорят, что он взлетает. После возвращения он знает то, чего не знал прежде. Кечуа тоже знакомы с подобными техниками.

— А что может узнать шаман?

— Да все что угодно! — рассмеялся Рэй. — Они утверждают, что он летит на орлиных крыльях! Я однажды говорил со старым золотоискателем, который рассказал историю о том, как индеец-шуар нашел его пропавшего напарника при помощи психонавигации. Он и его друг искали золото… ну, ты ведь слышал про затерянные города и сокровища инков?.. Они разделились, но когда пришло время встречи, друг Сэма не пришел. Сэм прождал день, прождал ночь. Затем отправился в находящуюся поблизости деревню шуаров, где жил его знакомый шаман. Сэм видел, как воины-шуары, одетые только в шкуры обезьян и перья, встали вокруг шамана. Они пели и танцевали. Постепенно шаман вошел в глубокий транс. А затем повел их к другу Сэма. Путь занял два дня и две ночи. Когда они его нашли, он был при смерти из-за гепатита, но выжил.

— Поразительная история!

Я взглянул на темные грозные горы, снова очень остро ощутив, что ступил на землю, где буквально все пропитано магией.

— Ты услышишь об этом, я уверен. Постарайся запомнить несколько историй для меня.

— Рэй, а ты сам веришь в психонавигацию?

Он пожал плечами.

— Я верю в то, что шуары нашли друга Сэма. Как им это удалось? Кто знает! Может, им просто повезло, или они хорошие следопыты.

Он ударил по тормозам, чтобы не наехать на дохлую собаку. Впереди я увидел людей, теснящихся в тусклом свете автобусной станции.

— Мне сказали, что кечуа используют психонавигацию, чтобы предсказывать будущее. Они путешествуют во времени. Кто я такой, чтобы сомневаться в этом?

Рэй свернул к автобусной станции. Это было маленькое каменное строение, от которого несло соляркой.

— Вот твой фургончик, — он указал на один из шести ветхих автобусов, стоящих вдоль дороги. — Посадка может начаться в любой момент. Удачи, увидимся через месяц.

Он уехал обратно в Куэнку, оставив меня совершенно одного в чужой стране.

Я, не торопясь, подошел к стоящим около автобусной станции странным транспортным средствам. Мне кажется, что эти фургончики являются основным транспортом на эквадорских дорогах. Их собирают на местных фабриках, присоединяя большие деревянные коробки с отверстиями вместо окон к шасси от старых грузовиков.

Вокруг одного из фургончиков, украшенного нарисованными цветами, уже собралась небольшая толпа. Огромная разноцветная надпись на его борту сообщала миру, что его имя — «Маленький цветок». Я отошел немного назад, стараясь скрыть свой страх и молясь про себя о том, чтобы мои шесть футов роста и вьющиеся светлые волосы привлекали как можно меньше внимания.

Несколько мужчин веревками привязывали поклажу к крыше «Маленького цветка». Затем водитель что-то сказал, и все ринулись к двери. Люди и животные толкались, стремясь занять лучшие места на деревянных скамейках. Здесь были свиньи, козы, куры и люди всех возрастов. Какой-то мужчина попытался протолкнуть сквозь дверь ржавый велосипед, но, в конце концов, с помощью пожилой женщины водрузил его на крышу фургончика, где хмурый рабочий накрыл его брезентом. Я стоял в стороне, смотрел на происходящее и больше всего на свете хотел оказаться где угодно, лишь бы не здесь.

Когда водитель меня увидел, он представился, произнося слова немного нараспев, как это делают жители горных провинций Эквадора:

— Меня зовут Хайме Ортега, гринго. Это мой автобус. Я здесь хозяин.

Мы пожали друг другу руки.

— Джон Перкинс. Очень рад знакомству, — солгал я.

— Значит, мистер Хуан, — он улыбнулся, на секунду продемонстрировав свои золотые зубы. — Первая поездка?

Он торжественно сопроводил меня в фургончик. Затем встал перед семьей из пяти человек, которая теснилась на передней скамье.

— Освободите место для этого гринго, чтобы он мог видеть нашу прекрасную страну, — сказал он. Старший сын поднялся и ушел в глубь автобуса, освободив мне место на переднем сиденье. Я был смущен и одновременно польщен таким вниманием. Возможно, все складывается не так уж плохо.

Шестичасовая поездка была самой неудобной, страшной и захватывающей из всех, которые я когда-либо совершал. Мы ехали по узкой горной дороге на высоте 14 тысяч футов. Там, в безжизненном андском высокогорье, воздух настолько холодный и разреженный, а солнце как будто навечно скрыто плотной завесой облаков, что создается впечатление, будто в подобном месте могут жить одни только призраки.

На пути вверх в автобусе было очень холодно. Затем мы начали спускаться вниз, к джунглям. Дорога непрерывно петляла, и на каждом крутом повороте я попеременно видел то туманную пропасть, то отвесные стены, будто сплетенные из бамбука, лиан и водопадов. Чем ниже мы спускались, тем жарче становилось, и вскоре запах пота в автобусе стал совершенно невыносим. Яркий солнечный свет перемежался с проливным дождем. Дорога менялась так же быстро, как и погода. При солнце ее поверхность представляла собой окаменевшие выбоины, а под дожем превращалась в грязь.

Я был поражен водительским талантом Хайме. Он делал почти невозможное и при этом всегда был абсолютно спокоен. Более того, он часто переговаривался с теми, кто был рядом. Иногда мне хотелось, чтобы он больше внимания уделял дороге и меньше — разговорам.

Наконец, шестичасовая поездка подошла к концу. Не было еще и полудня. Хайме закричал:

— Остановка «Солнечная». Все вон!

Увидев всеобщее ликование, я с некоторым удивлением понял, что даже самые опытные из пассажиров были счастливы, что добрались живыми.

• Предыдущая
• 3/32
• Следующая