За семью печатями - Сидоров Георгий Алексеевич - Страница 77

Я взглянул на женщин и увидел, что и мать, и обе её дочери смотрят на меня с удивлением.

– Прав был Добран, когда сказал нам, что твоей глубины мы не ощущаем. Интересно, о каких законах ты ведёшь речь?– снова села на своё место Ярослава.

– Не лукавьте, вы их наверняка хорошо знаете. О нарушении двух из них мы уже говорили.

– Ты имеешь в виду закон свободы воли? – улыбнулась женщина-философ.

– И закон равновесия, – напомнил я.

– А ещё какие ты знаешь общие законы Мироздания?

– Закон неуничтожаемости сознания, закон равенств, закон единства противоположностей, закон меры, закон времени…

– Хватит! Я вижу, ты знаешь, о чём говоришь. Школа у тебя неплохая. И то, что ты нам сейчас рассказал, впечатляет.

– И про концлагеря не забыл, и про МТС – настоящий Сталин! – съязвила Светлада.

– И про бесплатное не только академическое, но и психофизическое образование не запамятовал, – задумчиво посмотрела на меня Светлена.

– Значит, снова плановое хозяйство? Ты же говоришь о социализме! – задала вопрос Ярослава.

– Конечно, плановое, другого и не может быть. Потому что рынок смертельно опасен. Он позволяет продать всё, что угодно. Поменять на пустые, ничем не обеспеченные бумажки такие ценности, которым нет и не может быть цены! Вот пример: в наше время в Приморье исчезает уссурийский тигр. Спрашивается: почему? Потому что китайцы за него хорошо платят! Всё просто. У кого есть деньги, тот хозяин всего и вся! Так можно уничтожить и продать не только все ресурсы Земли, но и саму нашу планету. Законы рынка это позволяют. Надо, наконец, осознать, что рынок не бывает преступным или честным. Рынок, по своей сути, сатанинское изобретение. Если человечество хочет жить и дальше, то оно должно отказаться от рыночных отношений. Это однозначно. Но и план, который бытовал в СССР, тоже не годится. Какая разница, как используются природные ресурсы страны: через рыночные механизмы или уничтожаются по плану? И там, и там мы видим одно тупое потребительское отношение. Новое плановое хозяйство должно предусматривать восстановление лесов, почв, водоёмов, возрождение степных ландшафтов. Наконец, в план страны должно входить направление борьбы с пустынями. Общество обязано на всё вышеперечисленное находить средства. Иначе экологической катастрофы не избежать.

– Как я поняла, ты говоришь о социализме будущего?

– О первом шаге к «Золотому веку», о той общественноэкономической формации, которая по-научному называется коммунизмом. Но коммунизмом не марксистского содержания, а нашего – орианского. Того, который проверен многими тысячелетиями.

– Что ты имеешь в виду?

– Неоднородность общества, где вместо номенклатуры станут у власти люди, которые действительно имеют на это право. Не просто хорошие организаторы и специалисты, а люди высокой духовности. Для таких людей материальное не является подлинной ценностью. Такие, сознание которых настроено на волну добродетели и знания. Только в последнем они видят ценности, ради которых стоит человеку жить и работать. Таких вот людей должны готовить и рекомендовать на тот или иной пост представители третьего сословия. Жрецы никогда не занимались непосредственно управлением. Их обязанность совсем иная. Делегировать власть или лишить власти, если человек не справляется со своими обязанностями. Третье сословие всегда действовало, опираясь на первое высшее, я имею в виду народные массы, которые либо утверждали кандидатов, рекомендованных жречеством, либо их отвергали.

– А я, грешным делом думала, что ты забудешь о коллективном сознании граждан, – улыбнулась Ярослава. – Не забыл! Что ж, общество Золотого века ты представляешь правильно. У власти должны быть люди, не привязанные к материальному, высоко образованные и моральные, формула архи простая.

– Но почему-то она не работает, – заметил я. – Неверное, потому что на самом деле человечество в основной своей массе стало гибридным.

– Что ты имеешь в виду?

– То же, что утверждают многие антропологи. Орды ар- хантропов тысячи лет назад не вымерли и не были перебиты, а генетически смешивались с нашим видом.

– В какой-то степени это так, – погрустнела Ярослава. – Ты прав, только нас, русских, такая беда практически не коснулась.

Я несколько раз слышал и от кондинского хранителя, и от учёного еврея, что предки северной белой расы – бореалы – вели беспощадную войну с ордами сибирских и европейских архантропов. Полуобезьян называли «дасью». Когда архантропов не стало, наши предки взялись за истребление их гибридных потомков, последних тоже считали нелюдью и боролись с ними насмерть.

– Что же тебя тогда смущает?

– Есть кое-что. То, что происходило когда-то, я понимаю и осознаю. Наверное, до X века русы, как восточные, так и западные, с другими расами особо не смешивались. Ведическая традиция запрещала гибридизацию. Но с принятием христианства защитного барьера не стало. Нас такая беда наверняка должна была коснуться. По-другому просто не может быть.

После моих слов в комнате воцарилось молчание.

– Я вижу, тебе нужны доказательства, Юра? Почему ты не потребовал их от своего друга дяди Ёши? Всё, что я тебе сейчас покажу, взято из его архивов. Ты знакомился с его любимым детищем – сборником статей под названием «Антибиблия»?

– Не совсем, – покраснел я. – Сказался дефицит времени.

– Что ж, будешь здесь навёрстывать.

С этими словами Ярослава, подойдя к шкафу, вынула из него увесистую папку и, положив её передо мной, сказала:

– Здесь сборник всех работ по исследованию русского суперэтноса, которые когда-либо проводились. Давай, знакомься. А мы, чтобы тебе не мешать, пойдём в спортзал к Добрану. Как закончишь, приходи. Не знаю, зачем, но мужу ты нужен.

– Неужели он собрался меня допустить до занятий? – обрадовался я.

– У тебя всё ещё болят связки. Думаю, он хочет посмотреть твоё воинское, – улыбнулась Ярослава.

Вскоре библиотека опустела. Проводив взглядом женщин, я открыл папку и от удивления даже растерялся. Передо мной лежали все работы по русской антропологии, адаптологии, дерматографии и генетике, собранные в одно целое!

«Вот это да! – почесал я затылок. – Сегодня ночь придётся не спать».

Я перелистнул несколько страниц, и мне на глаза попалась монография Н.Н. Чебоксарова «Монголоидные элементы в населении центральной Европы». Удивило количество людей, которых исследовал учёный. Их оказалось не много – не мало, а целых 8500 человек.

«Ну и работу провернул этот Чебоксаров! – невольно восхитился я. – Сколько же лет он работал?»

И мне захотелось найти выводы, сделанные учёным. Когда я их отыскал, то не поверил своим глазам: Н.Н. Чебоксаров, ссылаясь на данные своей работы, утверждал, что основной признак монголоидности – эпикантус у русских в развитом виде почти не встречается. Его еле заметные зачатки из 8500 обследованных он встретил всего у 12 человек! В Германии же неразвитый эпикантус заметен у 8% граждан. Эстонцы, латыши, немцы, французы, даже западные украинцы считают нас, русских, полуазиатами. Пишут научные статьи о том, что мы, русские, возникли от смешения финнов, уральских угров и древних, ушедших из Европы на восток неполноценных европеоидных племён. Мало этого, с VI века нас периодически прессовали то гунны, то авары, позднее печенеги, половцы и наконец, монголы. Но данные антропологического исследования говорят, что мы, русские, более европеоиды, чем немцы! Как это понимать? У немцев монголоидных признаков на 2% больше, чем у нас. Откуда могли взяться монголоиды в Западной Европе? Неужели это потомки загадочных тунгров? Гибридных племён, смешанных с европейским питекантропом? Другого вывода я не находил.

«Если так, то многое в поведении западноевропейцев становится понятным. Оказывается, со временем генетический звериный комплекс расползся по всей западной Европе. В результате такого феномена население центральной части Германии и Австрии стало более монголоидным, чем мы, русские! Хорошо, – рассуждал я. – Всё это касается потомков питекантропов. Но в Европе жили ещё и неметы – неандертальцы. «Неметы» означает не умеющие говорить, то есть немые. От них и произошло слово немцы. Но неметы не обладали монголоидностью. Жаль, что по линии неметов Н. Чебоксаров не проводил исследований. Иначе могли быть выводы ещё более любопытные».