В любви все средства хороши - Ли Миранда - Страница 20

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая

— На отца. А почему ты спрашиваешь?

— Расскажи мне о своих родителях.

— И что тебя интересует?

— Я хочу знать все.

— Это очень большой заказ, гораздо больше того, что мы можем позволить сегодня на ужин. — Гаретт положил меню на стол, и официантка тут же подошла к их столику, желая узнать его выбор.

Лия подумала, что Гаретт еще ничего не успел решить, но он быстро и уверенно заказал на закуску пикантный тайский суп из тыквы и крылышки Баррамунди в лимонном масле и каперсовом соусе. По предложению официантки он выбрал травяной хлеб, но отказался от десерта, заявив, что решит этот вопрос немного позже.

Когда официантка удалилась, он на мгновение задумался, чертя своей вилкой узоры на скатерти. Лия ждала, когда он заговорит, нервно ерзая на стуле.

— Мой отец был плотником, — начал Гаретт свой рассказ. — Ты знаешь песню о плотнике, влюбленном в леди? Он спрашивает, выйдет ли она за него и родит ли ему ребенка. Это немного похоже на брак моих родителей. Он был плотником, а она — леди. Только мама вышла за него, потому что уже ждала его ребенка.

— Детей, — поправила его Лия.

— Что? Ах да, но тогдагона об этом не знала, ведь в то время еще не применяли ультразвук. В любом случае это был неравный брак. И я в конце концов это понял.

— Что ты имеешь в виду под этим «в конце концов»? Неужели вы с братом не догадывались, что родители не ладят друг с другом?

— Разумеется, нет. Помнишь, я сказал, что моя мама — настоящая леди? Она со всеми была очень вежлива, всегда старалась безупречно выглядеть и уважала мнение мужчин из своей семьи. Видимость благополучия была важнее реальной жизни. Мне казалось, что они с отцом счастливы, я понятия не имел, что это не так. Мама чувствовала себя загнанной в ловушку, а отца мучила мысль, что однажды она может его оставить. Понимаешь, он знал, что мама никогда не любила его, что он всего лишь отчаянный выскочка и мама вышла за него только из-за беременности. Отец безумно ее любил и думал, что, разбогатев, сможет завоевать ее любовь. Но, к сожалению, он не обладал деловой хваткой. Отец перепробовал все, что мог, но только растратил все наши деньги. Маме пришлось пойти работать, чтобы свести концы с концами. А потом отец стал сильно пить. Как-то однажды, лет десять назад, он напился и сильно избил маму, и тогда она ушла от него.

— Десять лет назад, — медленно повторила Лия, нахмурившись. — Это произошло тогда, когда вы с Джерардом расстались, правда?

—Да.

— А как это случилось?

— В тот день мы с Джерардом вернулись вечером домой, нашли отца пьяным и узнали, что мама ушла. Отец обманул нас, рассказав, что у мамы несколько лет была любовная связь с ее богатым боссом, что жена этого босса умерла и тогда он захотел жениться на маме. Отец говорил, что она ушла, даже не оглянувшись, и не вспомнила о своих детях. Он кричал, что маме было противно оставаться женой мужчины, зарабатывавшего на хлеб своими руками, и все, чего она хотела от жизни, так это денег и материального благополучия. Отец убеждал нас, что стер руки до крови, угождая ей, но маме все было мало. Естественно, мы с братом пережили большое потрясение. Ведь, как я уже говорил, их брак казался вполне удачным.

— Но ты поверил ему?

— Джерард поверил. Одна девушка бросила его ради парня со спортивной машиной, поэтому, я считаю, он уже тогда начал плохо думать о женщинах. К тому же Джерард никогда не был близок с мамой. Отец очень любил нас, а мама всегда держалась немного в стороне, и между нами чувствовалось какое-то отчуждение. Именно поэтому ситуация оказалась не в ее пользу. Мы с Джерардом не видели маминых синяков и не знали, что сделал отец. Ведь раньше он и пальцем до нее не дотрагивался. Мама не оставила нам письма, не позвонила и ничего не объяснила. Мы не подозревали о ее страхах. Она боялась, что отец убьет ее. Он ей угрожал и даже приходил к дому босса с заряженным ружьем.

— Значит, она была в доме своего босса?

— Да. Он обожал ее и не отрицает этого даже сегодня. Но клянется, что они никогда не были любовниками. Мама пришла к нему, ища защиты и поддержки, когда ей некуда было пойти, и он не мог отказать в помощи. А потом они полюбили друг друга. Но то, что мама оставалась в доме этого человека, было для Джерарда еще одним аргументом против нее. Он сам пошел туда. Это большой особняк на Золотом побережье. К сожалению, мама и ее босс уже уехали в США.

— Должно быть, для вас это было ужасно.

— Да. Когда отец узнал, он обезумел. Он не поверил Джерарду и обвинил его во лжи. Побежал в гараж, сел в свою старую машину и умчался прочь на огромной скорости. Он разбился на шоссе и умер в больнице.

— О, Гаретт… как ужасно. — Да, ужасно…

— А твоя мама в конце концов позвонила тебе? —Да.

—И?..

— Джерард не пожелал с ней разговаривать, не хотел ничего о ней слышать. Он обвинил маму в смерти отца. В конце концов она оставила попытки все объяснить ему. Когда мама вышла замуж за своего босса, для Джерарда это стало окончательным доказательством того, что отец был для нее неподходящей парой. Он сказал мне, что не хочет никогда больше ее видеть и для него она умерла.

Лия в ответ покачала головой. Она представляла, как Джерард говорит эти слова. Он никогда и никого не прощал и ничего не забывал. Скорее всего, сейчас он ненавидит и ее.

— С тех пор он очень изменился, — продолжал Гаретт. — Джерард стал безжалостен и амбициозен. Он забросил архитектуру и…

— Джерард тоже был архитектором? — изумилась Лия.

— Да. Но после смерти отца уже не мог оставаться просто неизвестным и неопытным архитектором, потому что это не приносило большого дохода. Джерард занялся сделками с недвижимостью. Продажа домов оказалась более прибыльным занятием, чем их проектирование. Джерард работал семь дней в неделю, и у него совсем не оставалось времени для меня. Постепенно я стал для него постоянным напоминанием о том, что случилось с отцом.

— И он вычеркнул тебя из своей жизни! И свою мать тоже!

— Он считал, что она солгала.

— Ну, разве не в этом заключается истинная сущность Джерарда? — вскричала Лия. — Ведь у тебя хватило такта и терпения выслушать свою мать и понять ее. Но Джерард признает только свое собственное мнение.

Гаретт нахмурился.

— Я надеялся, что после моего рассказа о его прошлом ты поймешь своего мужа и постараешься простить его.

— Никогда! — вскричала она с ненавистью. — Господи, нет. Как ты можешь просить меня об этом, Гаретт? Невозможно простить то, как он со мной поступил. Меня не интересует его прошлое, и я терпеть не могу людей, которые оправдывают свои дурные поступки давними неудачами. Став взрослыми, мы сами делаем свой выбор в жизни и принимаем нужные решения. У тебя такое же прошлое, как и у Джерарда, но ведь ты не превратился в хладнокровного и бессовестного злодея. Нет, я не могу простить его. Джерард отдавал себе отчет в своих действиях.

— Хм… Ты произнесла впечатляющую речь, и я хорошо понимаю тебя, но иногда легче делать заявления, чем претворять их в жизнь. Ты сама виновата в том, что позволила прошлому так сильно повлиять на твою жизнь. Поэтому ты прячешься в самом дальнем уголке страны.

Лия вздрогнула, удивленная той твердой уверенностью, с которой Гаретт произнес эти слова.

Но она сумела быстро взять себя в руки.

— Думаю, меня можно простить за то, что я скрывалась все эти шесть месяцев. Это намного меньше, чем десять лет. Кроме того, — добавила она, гордо подняв голову, — я не намерена больше прятаться и в следующий понедельник отправлюсь в Брисбен и попрошу у мужа развода. А потом с облегчением вернусь домой.

— А я думал, ты не хочешь оставлять Алана без помощника.

— Алан без особого труда сможет найти мне замену, если я предупрежу его за несколько дней. Человеку, занимающемуся моей работой, не нужна квалификация в мореплавании или в обслуживании посетителей.

— Но я, например, не умею это делать, — сухо сказал Гаретт.

— Да, я понимаю. К тому же было бы неразумно работать на яхте, если страдаешь от морской болезни.

• Предыдущая
• 20/31
• Следующая