Огни Юга - Стил Даниэла - Страница 20

Судя по голосу Алексы, она была тоже расстроена. Но больше всех расстроилась Луиза, которая пришла в неописуемую ярость, когда он позвонил и сообщил ей новость.

— Ты что, спятил? Ты везешь ее сюда? Ты не можешь этого сделать. Дейзи даже не знает о ее существовании! — возмутилась Луиза.

Дейзи была десятилетней дочерью, которую она зачала, чтобы расторгнуть их брак с Алексой и вернуть Тома. Ее не интересовало, что происходило с их мальчиками, когда он был женат на Алексе. Она бросила Тома и ушла к какому-то нефтяному магнату из Техаса, оставив мальчиков с отцом, но как только ее новый муж умер, прибежала назад. Она воспользовалась ребенком, чтобы заполучить Тома, и он по глупости попался в ловушку.

Все последующие годы Том горько сожалел об этом. Но теперь было слишком поздно что-нибудь предпринимать. Сейчас он мог лишь хоть как-то загладить свою вину перед Алексой, позаботившись о Саванне. Хотя бы это он должен был сделать для их общей дочери.

— Будет лучше, если ты ей это скажешь хотя бы сейчас, — холодно сказал Том в ответ на реплику Луизы о том, что Дейзи не знает о существовании сестры, и о том, что отец уже когда-то был женат. — Мы приедем домой сегодня вечером, и я не намерен заставлять Саванну делать вид, будто она не моя дочь. Она и без того оказалась в сложной ситуации.

— В сложной ситуации? А как насчет меня и Дейзи? Ты об этом подумал? Или ты уже спелся с ее матерью? Значит, в этом все дело?

— Я видел Алексу впервые за десять лет. Жизнь нашей дочери оказалась под угрозой. Как бы ты к этому ни относилась, Луиза, но я везу ее домой.

— Ах ты сукин сын! Я всегда знала, что рано или поздно ты вернешься к Алексе, — заявила Луиза. Она знала, что Том не любит ее. Но это не имело для Луизы значения. Она хотела вернуть старую жизнь и его, если это будет ей удобно. Все должно быть так, как удобно ей.

— Она бы и близко ко мне не подошла, и правильно сделала, — сказал Том. — Я предал ее более десяти лет назад. Единственное, что заставило ее разговаривать со мной сейчас, — это необходимость куда-то отправить Саванну из Нью-Йорка. Кто-то угрожает нашей дочери. Наверное, это связано с делом, которое ведет ее мать. Я обязан привезти Саванну домой. Возможно, ее жизнь находится под угрозой. — Ему хотелось поскорее закончить этот унизительный спор с Луизой. В Луизе не было ни капельки человеческой доброты или сочувствия. Она бы никогда не сделала того, что сделала для ее мальчиков Алекса. Как ни парадоксально, но теперь у Луизы появилась возможность позаботиться о ребенке Алексы. Алекса заботилась о сыновьях Луизы в течение семи лет.

— Ну что ж, не жди, что я стану что-нибудь делать для нее, — в ярости заявила Луиза.

— Я ожидаю, что ты будешь с ней вежлива и постараешься, чтобы ей было здесь по возможности удобно.

— Ее мать приедет навестить ее? — подозрительно спросила Луиза.

— Возможно. Я пока с ней об этом не разговаривал. Я сам узнал об этом всего полчаса назад. Вчера вечером она получила еще одно письмо с угрозами в адрес Саванны.

— Пусть она держится от меня подальше, Том. Я не шучу. И не попадается мне на глаза.

Том презирал все, что касалось Луизы. Жизнь с ней стала наказанием за боль, причиненную Алексе, — долгие, трудные десять лет. Но у него не было ни энергии, ни силы воли, чтобы снова пройти через бракоразводный процесс. Поэтому он смирился, заплатив за это непомерно высокую цену.

Несколько минут спустя Саванна с отцом покинули отель в Вермонте. Большую часть пути дочь молчала и печально смотрела в окошко. Он пытался рассказать, как ей понравится Чарлстон и как он счастлив, что она будет жить там с ним вместе, но Саванне явно не хотелось разговаривать, и скоро отец оставил ее в покое. А Саванна уже тосковала по Нью-Йорку, своей матери и друзьям.

Алекса весь день укладывала чемоданы. Она упаковала всю самую любимую одежду Саванны, все, что нужно для школы и уик-эндов. Она отдала ей все вещи из своего гардероба, которые Саванне хотелось бы иметь. Уложила ее учебники, любимые диски и двух плюшевых мишек, на которых дочь даже не взглянула, с тех пор как была ребенком, но которые, как подумалось Алексе сейчас, могли бы ее успокоить. Будь это возможным, Алекса и себя упаковала бы в чемодан — уж очень не хотелось отпускать Саванну, но не было другого выхода.

Алекса позвонила матери и рассказала, что произошло, добавив, что Том вел себя, как положено порядочному человеку. Что бы она о нем ни думала, но следовало отдать ему должное.

Торопливо одевшись, она выехала в аэропорт с тремя довольно большими чемоданами и в четыре часа уже была там. Через полчаса позвонил Том, который находился в десяти минутах езды от нее. И как только он подъехал, Саванна выскочила из машины и бросилась в объятия матери. Она рыдала, и почти все отпущенное время пришлось потратить на то, чтобы успокоиться. Алекса нежно гладила ее волосы, которые были так похожи на ее собственные, обнимала ее и обещала скоро приехать в Чарлстон, а там и сама Саванна вернется домой. У Алексы практически не оставалось времени поговорить с Томом. Он с несчастным видом наблюдал за ними, а потом незаметно оставил их вдвоем. Но вот пришло время прощаться. Он купил билет для Саванны, и Алекса настояла на том, чтобы уплатить за перевес багажа, а когда пришло время расставаться, обе расплакались. Алекса не могла проводить их до выхода, поскольку у нее самой не было билета.

— Я люблю тебя, — без конца повторяла она, а Саванна крепко прижалась к ней, как маленький ребенок.

Том наконец, полуобняв дочь, осторожно увел ее от плачущей матери.

— Береги себя, — сказал он Алексе поверх головы Саванны. — А я обещаю беречь ее.

Алекса кивнула и поблагодарила его. Они направились к выходу, и больше она их не видела.

Все еще плача, она взяла такси, чтобы доехать до города, совершенно обессиленная вошла в свою квартиру и позвонила матери.

— Как все прошло? — спросила Мюриэль. Она тревожилась и думала о них весь день.

— Все было ужасно. Но Том вел себя достойно. Я попробую съездить туда на следующей неделе, — печально сказала Алекса.

Она представить себе не могла, как будет жить без Саванны. А осенью Саванна уедет в колледж. Их привычная жизнь должна была скоро кончиться, вернее, только что кончилась.

— Я позвоню ей сегодня вечером, — мрачно сказала Мюриэль. Ей очень не нравилось то, что с ними происходило и как суд коверкал их жизни. — Ты не хочешь прийти ко мне поужинать? — спросила ее мать, но Алекса отказалась. Она еще не пришла в себя после расставания с рыдающей дочерью.

— Нет, мне хочется просто забраться в постель и выплакаться.

— Не нравится мне все это. Может быть, я напрасно посоветовала тебе отправить ее в Чарлстон. Хотя, когда речь идет о безопасности, лучше, пожалуй, перестараться. Приходи поужинать со мной, когда захочешь, — сказала Мюриэль. Она знала, как одиноко будет Алексе без дочери.

— Спасибо, мама, — страдальческим тоном сказала Алекса. Повесив трубку, она сделала так, как сказала, — забралась в постель, натянула на себя одеяло и как следует выплакалась.