«Был жестокий бой» - Зарипов Альберт Маратович - Страница 64

• Предыдущая
• 64/114
• Следующая

А теперь здесь не наблюдалось ничего хорошего. Двух и трёхэтажные дома, возвышавшиеся что слева, что справа… От них оставались только густо выщербленные стены… Крыши отсутствовали. Какая-либо внутренняя обстановка тоже.

— Ты смотри! — крикнул я Шатульскому. — Где тут больничный комплекс?

— Скоро будет! — отвечал боец. — С левой стороны! Прямо перед Нефтяным институтом.

Он так говорил, как будто мы здесь отличненько знали то, где же именно расположился этот институт нефтяной промышленности. Но Шатун нас не подвёл и точно указал на Больничный комплекс.

— Да-а. — произнёс Батолин, оглядывая руины по левому борту.

Тут когда-то стояли одноэтажные здания. В которых, судя по всему, и располагался этот десятый Больничный комплекс.

— Здесь наши и стояли. — сказал ротный. — А духи были через дорогу.

На мой наиобъективнейший взгляд расстояние между нашими солдатами и чеченскими боевиками здесь составляло метров пятьдесят. Если не меньше. Ну, как раз на ширину этого бульвара. То есть от правых домов до левых.

— А вот и Нефтяной институт! — прокричал Шатульский, указывая рукой на здание прямо по нашему курсу.

Вообще-то наша дорога и упиралась в этот институт. От которого также оставались лишь полуразрушенные стены.

— Куда теперь? — спросил Батолин.

— Вправо! — ответил Шатун. — Дворец там!

Так мы повернули в указанном направлении.

— Блин… — проворчал я. — Ну, прямо как в Сталинграде.

Мне ещё ни разу не доводилось видеть городские кварталы, одним махом выгоревшие дотла. Как и городской парк, от которого остались только расщеплённые стволы и обрубки столбов освещения. Как и городских улиц, заваленных битым кирпичом и всевозможным мусором. И не только им.

— Притормози-ка! — приказал водителю Батолин.

Наш грузовик остановился в десятке метров от корпуса сгоревшей БМПешки. Как раз со стороны отсутствующих дверей десантного отделения. Башни не было тоже… А рядом стояло трое солдат-мотострелков и один командир. Не залезая во-внутрь, двое пехотинцев что-то разгребали на полу десанта.

— Что они там ищут? — спросил я, глядя на дотла выгоревшую БМП.-Там же ничего…

Я не договорил. Один солдат ухватился обеими руками за какой-то предмет и стал тащить его на себя. Вскоре мы увидали длинную железяку, напоминавшую проржавевшую трубу с непонятным наростом на конце.

— Это же… — спохватился я и сразу же замолчал, поняв всё.

— СВДешка. — мрачно сказал ротный Батолин. — Сгоревшая.

Я уже догадался об этом. Ведь по особенному пламегасителю, длинному стволу и широкому магазину можно было спокойно опознать бывшую снайперскую винтовку Драгунова. которую на наших глазах вытянули из всего того, что сейчас находилось внутри сгоревшей боевой машины пехоты.

— А вон ещё! — произнёс командир нашей роты и шумно вздохнул. — Автоматы.

Действительно… Рядом с БМПешкой лежали три или даже четыре ржавые железки. которые совсем ещё недавно были автоматами Калашникова АК-74. Но их деревянные приклады и пластмассовые накладки уничтожил беспощадный огонь. И теперь грязновато-коричневые штуковины лишь своими контурами напоминали некогда боевое оружие.

Мы продолжали смотреть. К этим автоматам только что доложили снайперку. А пехота по-прежнему тыкала и тыкала шомполами в то непонятное, что покрывало пол десантного отделения.

Однако и на нас обратили внимание.

— Эй! проезжайте! — крикнул нам мотострелецкий командир. — Что встали?

Он смотрел на нас безо всякой злости или хотя бы раздражения. Голос у него был усталым и почти равнодушным. А мы продолжали оставаться на своём месте.

— Ну-у… — прокричал пехотный начальник.

Глядя на странноватое выражение его лица, мне подумалось, что ещё чуть-чуть… И он начнёт орать, ругаться матом, плакать и стрелять. Причём, одновременно.

— Поехали! — предложил я ротному.

Не дожидаясь команды, наш водитель завёл мотор и мы тронулись дальше. И всё же нам пришлось объехать эту сгоревшую броню.

— А то… Встали… Над душой!

Эти хриплые фразы произнёс всё тот же мотострелковый командир. Он смотрел на нас заблестевшими глазами… Пока мы не миновали и корпус БМП, и его самого, и остальных бойцов-пехотинцев.

— Как будто в могиле роются. — проворчал капитан Батолин.

А ведь так оно и было на самом деле. Вряд ли бы солдаты выскочили из своих десантных отделений без автоматов и снайперской винтовки. Кому-то удалось это сделать, а кому-то нет. Вернее, живые бойцы покинули свою подбитую БМПешку. Иначе сгоревших автоматов было б побольше. А контуженные или тяжелораненые остались внутри десанта… Возможно, там они и погибли… Окончательно. Сгорев вместе со своим оружием.

«А может быть их тела выбросило наружу? — подумал я, развивая данную ситуацию дальше. — Ну, когда взорвался боезапас! Ударной волной сорвало башню и обе двери десантных отделений. А заодно и их тела наружу вытолкнуло. Очень даже может быть… А эти теперь здесь роются! Хотя… Они же не случайно набрели на эту БМПешку! Скорей всего эта броня была из ихнего подразделения. Потому-то пехота так тщательно ищет остатки стволов. Чтобы списать их по сохранившимся номерам. А этот капитан или старлей… Как будто сам контуженный… Нда-а-а… Жалеет…»

Мы медленно ехали дальше. Водитель аккуратно объезжал рваные куски железа и неразорвавшиеся боеприпасы. Мины, кумулятивные гранаты, снаряды… Да и лежащие на дороге кучи битого кирпича представляли собой серьёзную преграду для колёс нашего Урала. Пару раз мы остановились, чтобы пропустить идущую нам навстречу бронетехнику.

— А вот и Дворец! — прокричал Шатун.

Наш грузовик выехал на площадь, повернул влево и остановился. Едва я спрыгнул на асфальт, как услыхал знакомые хлопки бесшумных выстрелов и жужжание отрикошетивших пуль. Но эти выстрелы не представляли для нас никакой опасности. Это баловалась пехотная разведка.

— Охренели что ли? — начал было возмущаться капитан Батолин. — Стрелять по Дворцу средь бела дня! Люди же ходят!

— А им пофигу! — усмехнулся я. — Они по банкам стреляют.

В нескольких десятках метров от нас забавлялась наша пехота. Трое солдат сидели на крыльце здания Совета Министров и преспокойненько стреляла из АКМа с ПБСом по обгорелым консервным банкам, выстроенным в один ряд на крыше чёрного от пожара Жигулёнка. Судя по их громким голосам, бойцы-мотострелки не были пьяны. Просто так они прикалывались. Стреляли по банкам, не обращая никакого внимания на редких гражданских прохожих и наше командирское присутствие. Конечно же, мы могли сейчас на них прикрикнуть. Ну, чтобы они прекратили заниматься небезопасной ерундой. Но глядя на их грязные руки, небритые лица и обтрёпанную форму… Что в лишний раз доказывало то, что эти пехотинцы являются здесь далеко не случайными людьми… Что они тут успели повидать всякое-перевсякое… В общем, мы не стали этого делать. То есть не попытались приструнить этих разгильдяев и хулиганов.

Вместо этого мы попросту подошли к ним поближе. стрельба бесшумными патронами прекратилась сама по себе.

— Ребята, а вы откуда? — спросил я.

— Отсюда! — пошутил один из них.

Он даже показал своим большим пальцем, ткнув им через плечо в здание СовМина. Видимо, там они и проживали.

— Понятно. — произнёс капитан Батолин. — А в Президентском Дворце сейчас кто-нибудь есть?

— Не-а. — ответил другой боец с АКМом в руках.

Как мы разглядывали этих троих пехотинцев, так и они смотрели на нас с неменьшим интересом. Возможно, им ещё не доводилось видеть горное обмундирование и нагрудники. Ведь для магазинов у них сейчас имелись только кургузые подсумки. Правда, с обоих боков. Поэтому мы с минуту болтали про нагрудники, в которых автоматные магазины размещаются более удобно, нежели в стандартных подсумках.

Но потом капитан Батолин вновь поинтересовался насчёт главной цели нашей поездки.

— А как можно пройти во Дворец? Чтобы посмотреть его?

— Да идите и смотрите! — простодушно заявил обладатель АКМа с ПБСом. — Только там уже ничего нету…

• Предыдущая
• 64/114
• Следующая