Белая тигрица - Ли Джейд - Страница 57
- Предыдущая
- 57/71
- Следующая
Он шагнул к ней, очарованный ее словами, и Лидия заметила, что его нефритовый дракон ожил. Его руки медленно, почтительно поднялись, и он погладил ее груди. Она закрыла глаза, наслаждаясь прикосновением его рук к своему телу. Она чувствовала, как он вдохнул аромат ее кожи и прижался губами к ее лбу, губам, шее и плечу.
– Ты даже не знаешь, как ты мне дорога, Лидия. Ты драгоценная жемчужина, а я счастливейший из людей, – прошептал Ру Шань.
Она повернулась, и их губы слились в поцелуе.
В дверь постучали.
Они оба застонали, нехотя отстранившись друг от друга. Ру Шань нагнулся, схватил одеяло и нежно обернул его вокруг Лидии. Затем он повернулся к двери и так быстро заговорил по-китайски, что Лидия не разобрала ни слова. Она лишь поняла, что он давал распоряжения Фу Де, и тот больше не стучал. Ру Шань разгладил на себе одежду, собираясь уходить.
Когда он повернулся к ней, его слова, которые он медленно произносил по-шанхайски, прозвучали слишком официально:
– Наши головы будут лежать на одной подушке, наши цитры будут звучать чистым и ясным звуком. Наша музыка всегда будет гармоничной.
Лидия, раскрасневшаяся от любви и радости, весело улыбнулась ему, чувствуя, как от его слов ее душа наполняется покоем. Она хотела ответить ему, но ей не удалось быстро подобрать нужные китайские слова. Пока она собиралась их произнести, он почтительно поклонился ей и вышел, закрыв за собой дверь. Через мгновение Лидия услышала, как хлопнула входная дверь. Он ушел.
Появился Фу Де. Слуга постучал в дверь спальни и вежливо передал ей одежду для утренней церемонии, краски для лица и цветы для волос – все атрибуты красоты в китайском понимании, к которым ей теперь нужно было привыкать.
К счастью, оказалось, что Фу Де знал в этом толк. У Лидии было слишком мало времени на размышления, поэтому она решила спокойно воспринимать все, что требовалось от нее, и постараться не выглядеть полной идиоткой в глазах своих новых родственников. А еще ей вспомнилось лицо Ру Шаня, когда она стояла перед ним обнаженной. Одного этого воспоминания было достаточно, чтобы она была готова преодолеть любые испытания.
Лидия молилась, чтобы ее надежды оправдались.
Когда Лидия была готова, ей показалось, что она выглядит смешно и нелепо в своей деревянной обуви и странном китайском платье. Шпильки из слоновой кости поддерживали высоко зачесанные волосы, от вуали было щекотно в носу, и каждый раз, когда она чихала, белая пудра, густым слоем наложенная на ее лицо, осыпалась на ее свадебный наряд. Глупо было раскрашивать и без того светлую кожу ее лица в белый цвет. Но Фу Де заверил ее, что это такая традиция, поэтому Лидия безропотно повиновалась ему.
Сейчас она сидела в паланкине, который несли четверо китайцев к дому ее свекра, и думала о том, что ей надо бы чувствовать себя принцессой. Но вместо этого Лидия чувствовала себя полной дурой. Что она себе вообразила? Как она могла выйти замуж за человека совершенно иной культуры, о которой не имеет почти никакого представления. А что там Фу Де говорил о ее больших ногах? Он хвастал, что, несмотря на дефицит свадебных женских туфель ее размера, ему каким-то чудом удалось раздобыть для нее туфли.
А что было не так с ее ногами? Похоже, с ней все было не так. По словам Фу Де, она была слишком рослой и крупной. Для нее трудно было найти свадебное платье. Ее тело слишком плотное, лицо чересчур широкое, талия не такая тонкая, как у китаянок. А уж груди... Да, она явно подходила лишь на роль домашнего животного, а не жены подданного китайского императора.
Лидия понимала, что это все от нервов, но, вместо того чтобы любоваться своими новыми китайскими украшениями, она с ненавистью думала о своем теле и новой семье, с которой еще не познакомилась.
– О Господи, – говорила она себе, – не будь такой размазней, соберись. – Но к сожалению, ей так и не удалось успокоиться.
Когда паланкин с новобрачной остановился у дома Чэней, появился Фу Де и торжественно распахнул цветастые занавески. С ней не было никого, кто бы представил ее семье Ру Шаня, поэтому столь почетная обязанность была возложена на Фу Де. Ру Шань не хотел рассказывать своим родственникам, что он нашел невесту в публичном доме и купил ее. Фу Де должен был сказать, что она дочь друга дальнего родственника или что-то в этом роде. Лидия, правда, уже успела забыть эту байку.
Когда носилки поставили на землю и она вышла, Фу Де вручил ей моток красной ленты. Покачиваясь на своих высоких деревянных туфлях, она проследовала за ним через ворота в высоком заборе, не имевшем ни единого просвета. Над арочным входом развевались на ветру красные бумажные ленты с иероглифами, написанными черными чернилами. У Лидии не было времени, чтобы прочитать их, да и вуаль, закрывающая лицо, мешала ей рассмотреть надписи.
– Будьте внимательны, смотрите под ноги, – прошептал Фу Де.
Стараясь не уронить из рук веер и большой моток красной ленты, она держалась за один конец и смотрела, как Фу Де, взявшись за другой, тянул ленту и отходил назад. Когда лента развернулась во всю длину, Лидия увидела в центре замысловатый узел. Он выглядел очень красиво, и она отвлеклась, разглядывая его. Подняв глаза, чтобы посмотреть на Фу Де, она заметила, что сейчас ленту держал кто-то другой.
Ру Шань... Прекрасный Ру Шань, одетый в красную шелковую сорочку, украшенную красивой вышивкой.
Лента трепетала на ветру. Ру Шань тянул ее за один конец, а Лидия крепко держалась за другой и, не отрываясь, смотрела на своего возлюбленного. Он продолжал тянуть за ленту и постепенно, шаг за шагом, вел ее в свой дом.
Лидия прошла через двор, не замечая вокруг никого, кроме своего мужа.
Но он удалялся от нее, увлекая ее в какую-то комнату в глубине дома. Лидия знала, что будет в этой комнате. Фу Де рассказал о ней заранее.
Она направлялась в священное место, где семья Чэней почитала своих предков. Именно здесь Ру Шань должен официально представить ее всем членам его семьи. Перед алтарем предков... Лидия шла спокойно и уверенно, следуя за Ру Шанем. Она была довольна тем, что ей наконец-то удалось приспособиться к ходьбе в этих смешных деревянных туфлях.
Все складывалось прекрасно, пока она не увидела весьма неприятное препятствие. Перед комнатой, в которой ее ожидали родственники мужа, Лидия увидела высокий порог. Китайцы традиционно верили в то, что духи не могли преодолевать препятствия, воздвигнутые хозяевами на их пути, поэтому ставили деревянную загородку, чтобы те не могли проникнуть в их дом. Всем жильцам приходилось переступать через нее, чтобы войти. А духи, конечно, оставались за порогом.
Затянутая в узкое платье и обутая в ужасно неудобные деревянные туфли, Лидия с испугом смотрела на этот порог, не зная, как поступить. Наконец, схватив Фу Де за руку, она попыталась перешагнуть через него, но тут же споткнулась и решила, что это весьма неподходящий способ, чтобы войти в храм предков.
Тогда она усилием воли приподняла свое тело, чуть не вывихнув руку бедного Фу Де. Но ее платье застряло сзади и попало ей под ноги. В английских туфлях Лидия, конечно, справилась бы. Пусть и без грации в движениях, но зато и без телесных повреждений. А в высокой китайской обуви и непривычном одеянии у нее не было никаких шансов. Потеряв равновесие и по-щенячьи взвизгнув, Лидия стала падать.
Ее веер и лента вылетели из рук, и она взмахнула ногой, пытаясь удержаться в вертикальном положении, но тесное платье вынуждало принять лишь одну позу – распластавшись на полу вниз лицом.
Это было ужасно, особенно потому, что ей казалось, будто все происходит очень медленно.
Но сильные руки тут же подхватили ее, и Лидия с облегчением вздохнула, увидев своего спасителя. Это был, конечно, Ру Шань. Слава богу, что ей удалось избежать незавидный способ войти в его дом.
Ру Шань бережно поддерживал Лидию, пока Фу Де расправлял подол ее платья, зацепившийся за чертов гвоздь. Лидии показалось, что прошла целая вечность, пока Ру Шань смог нежно и осторожно поставить ее на ноги. Она чувствовала слабость в коленях и с трудом нашла в себе силы, чтобы снова встать на эти проклятые туфли.
- Предыдущая
- 57/71
- Следующая
