Разборки олимпийского уровня - Леженда Валентин - Страница 36

• Предыдущая
• 36/63
• Следующая

Берег со спасительным кораблем был уже близко, но двоим грекам все же не повезло… или повезло? Короче, их схватили, накинув на несчастных прочную сеть.

Телемаху с остальными товарищами удалось ретироваться на корабль, который сразу же отплыл от берега. Понуро опустив головы, греки почтили память оставшихся на острове друзей. Сладострастные вопли изголодавшихся девочек, заарканивших мужиков, постепенно стихали по мере удаления корабля от острова.

— Друзья, — торжественно произнес Телемах, — мой отец жив. Я теперь точно это знаю. Я в этом твердо уверен. Давайте хором попросим владыку моря Посейдона, чтобы он помог нам найти Одиссея.

— Посейдон, ау-у-у-у, — басом взревели греки, заглядывая за борт корабля.

— Да помогу я вам, помогу, — недовольно проворчал колебатель земли, ремонтировавший на дне свою подводную лодку. — Вот же дураки, ревут, словно стадо раненых тюленей, акул привлекают.

А греки на корабле вместе с Телемахом продолжали сотрясать море своими воплями. Через десять минут они, правда, успокоились, после того как Посейдон дал им знак: из моря вдруг выпрыгнула летучая рыба и больно укусила за нос Паламеда, который особо гнусаво звал повелителя морей.

— Друзья, наш зов услышан, — радостно сообщил мореплавателям Телемах.

— Ура! — закричали греки. — В путь…

— Опять ревут. — Посейдон сокрушенно покачал головой. — Сатаровы дети, ни днем ни ночью от них покоя нет. Когда же этот Одиссей монокристалл найдет?

Но Одиссей особо никуда не спешил, справедливо полагая, что от судьбы все равно не уйдешь. В этот момент он подплывал вместе со своими спутниками к землям лотофагов.

— Нет, это не Гименей. — Асклепий ободряюще похлопал Диониса по плечу. — Медицина наука точная, хотя если бы у меня была их моча…

— Хватит! — вспылил бог вина. — Твое дело установить, кто отец Одиссея, за что тебе и платят.

— Да установлю, установлю, — заверил Диониса Асклепий, — ты мне, главное, ДНК давай.

— Кто там у нас следующий по списку? — спросил Дионис, поворачиваясь к скучавшему в углу медицинской лаборатории Гермесу.

— Следующий по списку Цербер, — ответил Гермес, — но его ДНК у нас нет.

— Ну и не надо! — махнул рукой бог вина. — Если он отец Одиссея, то я Афродита.

— А что, в профиль похож, — хмыкнул Гермес, — вот задница только толстовата.

Дионис с гневом швырнул в вестника богов первую попавшуюся под руку колбу.

Гермес ловко увернулся.

— Эй! — завопил Асклепий. — Вы что это делаете? Там же была концентрированная моча Минотавра.

— Ты нас уже достал со своей уринотерапией! — закричал Дионис, как ошпаренный выскакивая из лаборатории Асклепия.

— Кстати, Цербер на прошлой неделе сбежал, — сообщил Асклепий. — Где-то теперь в покоях Аида бродит, жрать ищет. У него ведь уже давно все охранные программы заглючило.

— Это проблемы Аида. Пусть сам со своими киберами разбирается, — беззаботно махнул рукой Гермес. — Ты это, давай ДНК сверяй, костоправ…

Асклепий, противно хихикая, достал из деревянного ларца пробирку с надписью: “Менелай, царь Спарты”.

— А ну-ка, мужики, сбавьте скорость, — крикнул Одиссей, с недоверием вглядываясь в незнакомый берег.

Гребцы послушно подняли весла.

Туман на воде медленно рассеялся, и путешественники увидели оживленный морской порт с причалом, у которого стояли корабли.

— Нет, это не Спарта, — огорченно покачал головой Агамемнон. — Этот город мне не знаком.

Медные усы на устройстве Гефеста медленно зашевелились, словно к чему-то принюхиваясь.

— Что ж, — сказал Одиссей, — придется причаливать.

И они причалили.

К греческому кораблю тут же подбежал чернявый коротышка с жуликоватыми глазами и в желтом вязаном жилете.

— Плата за парковку судна семь медных монет в час, — быстро сообщил он путешественникам.

— А ты кто такой будешь? — недовольно поинтересовался Агамемнон, спускаясь на берег.

— Я представитель администрации порта. Попрошу уплатить за стоянку. Сколько вы намерены здесь оставаться?

— Да пару часов, — ответил Одиссей, с подозрением вглядываясь в окрестности. — Агамемнон, дай ему медяков.

Агамемнон молча кивнул и сунул коротышке серебряную монету. Коротышка стал не спеша отсчитывать сдачу.

— А что это за город? — спросил Одиссей, косясь на каких-то странно заторможенных прохожих.

— Это Лотофагия, — ответил коротышка, — столица страны лотофагов. Греков здесь не очень любят, в общем, если что, то вы эфиопы.

— Лучше уж амазонки, — криво усмехнулся Агамемнон, пряча сдачу в массивный кошелек на поясе. — Ну что, мужики, тяпнем по кружечке местного винца?

Гектор, Парис и Аякс радостно закивали.

— Погодите, — возразил Одиссей, — сперва я хотел бы взглянуть на свой прибор.

— Нам отвернуться? — деликатно осведомился Агамемнон.

— Да не на тот, — громко хохотнул царь Итаки, — а на устройство Гефеста.

— А-а-а-а… тогда понятно. — Приятели дружно усмехнулись.

Прибор указывал куда-то в глубь порта, и герои медленно двинулись вперед.

В принципе город лотофагов был город как город, ничего особенного. Типичный портовый полис: куча пьяной матросни, жирных шлюх, грязных попрошаек и мрачных, одетых во все черное наемных убийц.

Следуя указаниям подвижных усов божественного устройства, греки вышли к питейному заведению под странным названием “Три поросенка”.

— Может, не будем туда заходить? — пробасил Аякс, недовольно глазея на вывеску. — Мне что-то название это не нравится. Смахивает на логово содомитов. (Имеются в виду древние геи. — Авт.)

— Если хочешь, можешь подождать нас на улице, — предложил герою Одиссей, после чего невозмутимо зашел в пивное заведение.

Заведение, также как и город, ничего особенного собой не представляло: стандартный толстый хозяин за деревянной стойкой, пьяные портовые грузчики. Кто-то под столом блевал, кто-то пел дурным голосом. Одного из посетителей уже зарезали, по-видимому, в пьяной драке, и он спокойно лежал себе в углу, накрытый тряпочкой.

— Весьма приятное место, — довольно констатировал Аякс, — а я уж испугался…

Греки весело расположились за круглым столом, сделанным из куска могучего срубленного дерева. Подошел тучный хозяин.

— Вашего фирменного вина, — заказал Агамемнон, с удовольствием принюхиваясь к витающим вокруг спиртным парам, — и соленых орешков.

— Греков не обслуживаем, — презрительно бросил Агамемнону толстяк, но тут же был схвачен за горло разъяренным Аяксом.

— Мы эфиопы! — прорычал герой, медленно сжимая могучие пальцы на сальной шее наглеца.

Толстяк словно свинья тонко завизжал.

Пьяные посетители “Трех поросят” громко заржали.

— Аякс, — Агамемнон положил приятелю руку на плечо, — расслабься, дружище.

Герой хмыкнул, нехотя отпуская толстяка.

— Все в порядке, ни о чем не беспокойтесь, — хватаясь за горло, прохрипел хозяин пивнушки. — Я обознался. Эфиопам я всегда подношу лучшие сорта вин, причем за счет заведения.

— Давай, неси-неси, — грозно бросил ему Аякс, — и орешки прихвати, боров трусливый.

Толстяк, почтительно поклонившись, стремглав бросился в винный погреб.

— Интересно, а почему здесь так не любят греков? — спросил Парис, с завистью поглядывая на бицепсы Аякса.

— А они за жратву никогда не платят, — донеслось от соседнего столика, после чего грянул новый раскат пьяного хохота.

Примчался запыхавшийся хозяин со здоровой амфорой вина и пятью огромными глиняными чашами. Медную вазочку с солеными орешками он нес в зубах.

— Обслуживание что надо, — тихо пробурчал Аякс, разливая друзьям по чашам вино. — Пока в морду кому-нибудь не дашь, не уважают.

Выпили. Закусили орешками.

Вино оказалось весьма недурственным, видимо, хозяин заведения здорово испугался грозных “эфиопов”, выбрав для них в погребе лучшую амфору.

Одиссей снова взглянул на божественный прибор. Прибор указывал на погреб, в котором по-прежнему суетился перепуганный толстяк.

• Предыдущая
• 36/63
• Следующая