Непобедимый эллин - Леженда Валентин - Страница 63
- Предыдущая
- 63/70
- Следующая
В свою очередь Геракл тоже имел ряд почетных званий и титулов, как то: «Могучие плечи Олимпа», «Железные мускулы Фив», «Самая квадратная челюсть Греции», «Герой – мечта амазонок» и пр. (Полный перечень можно прочесть в «Великой Истории» Софоклюса, том 49.)
Состязания античных культуристов в Аттике проходили с такой же завидной регулярностью, как и знаменитые Олимпийские игры. Единственное «но» – к соревнованиям по героическому бодибилдингу категорически не допускались женщины, ибо фемина-культуристка зрелище не для слабонервных…
И вот оба славных борца стали друг перед другом на посыпанной песком огороженной площадке.
Под тяжелым взглядом Геракла Ахелой чувствовал себя крайне неуютно. Мужик вообще-то уже сильно жалел, что ввязался во всю эту авантюру с женитьбой на дочери царя Ойнета. Конечно, если бы он с самого начала знал, что будет драться с самим сыном Зевса, то обошел бы этот Калидон самой дальней дорогой.
Прозвучал гонг, и маленький юркий судья проворно покинул спортивную площадку.
– Ну и?.. – усмехнулся сын Зевса. – Почему же ты не корчишь мне свои знаменитые рожи?
Ахелой не знал, что на это ответить. Подходить к могучему сопернику было боязно, строить рожи опасно, уклониться от поединка позорно. Достойный выход тут был всего лишь один: на боевом щите и с накрытым плащом лицом.
Толпа, пришедшая поглазеть на удивительное зрелище, недовольно зароптала. Где-то там, среди зевак, за борцами зорко следила юная Деянира, предпочитавшая до поры до времени сохранять чарующее инкогнито.
Стоящий столбом Ахелой вспомнил наизусть выученные правила и сообразно списку нахмурил брови.
– Ух ты! – улыбнулся Геракл. – Какой ты грозный. – Ахелой еще больше насупился и, ударив себя кулаком в грудь, грозно выкрикнул:
– Я могучий Ахелой по прозвищу Человек-гепард, а еще меня называют Молотом и Наковальней!
– Да ну? – не поверил сын Зевса. – Тоже мне удивил. А я великий Геракл, сын всемогущего Зевса, племянник Посейдона, родной брат Гермеса, Ареса, Гефеста, ну, и прочих… по прозвищу… м… м… м… Немейский Лев, а еще меня называют Убийцей Хвастливых Идиотов!
При упоминании о «хвастливых идиотах» Ахелой заметно вздрогнул, ибо в душе понимал, что речь сейчас идет как раз о нем.
– Я откушу тебе ухо! – несколько неуверенно пообещал сын речного бога и, сообразно правилам, плюнул в подошедшего к огороженной площадке судью.
Толпа одобрительно загомонила. Обязательная вступительная часть обоюдных угроз подходила к концу.
– А я разобью тебе нос, – стал не спеша перечислять Геракл, – вывихну правую руку и сломаю ногу.
– Какую? – живо поинтересовался Ахелой. – Правую или левую?
– Э… э… э… левую!
– Договорились!
И отпрыск речного бога принялся строить могучему противнику свои знаменитые боевые рожи.
Поначалу великий сын Зевса никак на это не реагировал, но через пару минут Геракла стало слегка разбирать. Ну а когда Ахелой, вытаращив глаза, надув щеки, отогнув руками уши и высунув язык, издал протяжное «Пру-у-у-у», могучий герой не выдержал и, запрокинув голову, оглушительно захохотал. Пользуясь замешательством соперника, Ахелой тут же кинулся в атаку, мгновенно получил кулаком в пятак и отлетел на другой конец спортивной площадки. При этом Геракл продолжал хохотать с сильно запрокинутой головой и закрытыми, влажными от смеха глазами.
Утирая сопли, отпрыск речного бога яростно захрипел и вновь кинулся на противника. Сын Зевса ловко увернулся и наподдал Ахелою ногой. Соперник нелепо взмахнул руками и, перелетев через деревянное ограждение, упал на мгновенно опустевшие зрительские скамьи.
Подобное спортивными правилами только поощрялось, и калидонцы радостно заулюлюкали, дружно одобряя действия могучего сына Зевса.
Подняв над головой руки, Геракл приветливо махал зрителям, посылая сидевшим в первом ряду хорошеньким девушкам воздушные поцелуи. Вполне возможно, что одна из них была Деянирой.
Поднявшись на ноги, слегка помятый Ахелой неуклюже перелез через ограду, возвращаясь на спортивную площадку.
– Теперь рука! – с готовностью напомнил всегда выполнявший свои обещания сын Зевса, тут же скрутил не успевшего опомниться противника, поднял над головой и так обратился к присутствующим:
– Совсем недавно, друзья, мне пришлось по долгу службы сражаться с одним великаном по имени Антей. Но самое интересное было то, что, пока этот прохвост стоял на земле, он был якобы непобедим, потому что мать его… Кто бы вы думали? Ну, конечно же, богиня земли Гея! Ясен пень, я здорово надавал ему в пятак, ну а затем поднял над головой и грянул мерзавца оземь. Хотите посмотреть, как это было?
– Хо-тим, хо-тим! – забушевала толпа.
– Не хотим, не хотим! – отчаянно прокричал сверху Ахелой.
– Это мой приятель! – пихал локтями соседей в ложе для почетных гостей Софоклюс. – Мой закадычный дружбан Геракл!
– Ну что ж… – улыбнулся сын Зевса. – Требование народа – закон!
И зазнавшийся сын речного бога голубком полетел вниз. Однако упал Ахелой на редкость удачно, всего лишь слегка вывихнув правую руку.
Геракл удовлетворенно кивнул:
– Теперь нога!
– Не-э-э-эт… – заголосил Ахелой и, вскочив с песка, бросился наутек, что противоречило всем мыслимым правилам греческой (не олимпийской!) борьбы.
Внимательный судья тут же засвистел в деревянную дуделку, размахивая над головой красным куском плотного папируса.
– Великий Геракл всегда выполняет свои обещания! – добродушно прогудел могучий герой, подобрал валявшийся у ног маленький камешек и с силой метнул его в круп лошади, запряженной в стоявшую неподалеку царскую колесницу.
Лошадь гневно заржала (разумеется, не от смеха, а от обиды!) и, рванув с места, кинулась наперерез удирающему борцу.
Ахелой среагировал слишком поздно. О том, чтобы отпрыгнуть в сторону, он подумал уже под колесами неуправляемой колесницы.
Однако мужику здорово повезло, и он отделался всего лишь переломом левой ноги.
– Вот так! – торжественно объявил сын Зевса, еле перекрывая своим мощным басом радостные вопли зрителей.
– Мой сынуля дрался в четверть силы, – заметил на Олимпе Зевс, – а ведь мог всыпать этому уроду по первое число/
– Справедлив, – согласно закивали Гермес с Эротом, – но суров…
– Весь в меня! – в который уже раз похвастался жутко довольный Зевс.
Деянира оказалась очень симпатичной девушкой. Маленькая светлоглазая брюнетка пришлась Гераклу очень даже по душе.
Сыграть свадьбу решили в Тиринфе. В том самом городе, где великий сын Зевса регулярно получал от мерзавца Эврисфея всяческие бредовые задания. Таким образом Геракл решил посрамить известного недоноска Микен и здорово поиздеваться над Эврисфеем, поминая подлого труса и завистника во время свадьбы и брачной ночи.
Услышав о сем желании, Софоклюс справедливо предположил, что сына Зевса хватил небольшой солнечный удар, но перечить герою историк по обыкновению не стал. Мания величия у Геракла прогрессировала поистине титаническими темпами. Тревога вкралась в заботливое сердце хрониста. Как бы не пришлось потом могучему эллину лечиться от весьма заразной напасти у самого Зигмундиса Фрейдиуса.
Фрейдиус, как известно, лечил хроническую (от слова «хроники», то есть героическую либо эпохальную!) манию величия старым проверенным способом: сажал пациента в запертую комнату без окон и устанавливал перед больным огромное, в человеческий рост зеркало. Через неделю, максимум через две пациента настолько начинало тошнить от собственной рожи, что он тут же излечивался и вел себя в дальнейшем как и подобает добропорядочному греческому гражданину. И совсем неудивительно, что от опасного психического расстройства у Фрейдиуса анонимно лечился чуть ли не каждый второй античный царь.
Приняв свое сумасбродное решение, Геракл посадил безмерно восхищенную габаритами и славой будущего мужа Деяниру в золотую колесницу и повез невесту в далекий Тиринф. Софоклюсу же в наказание за постную харю сын Зевса приказал бежать за боевой повозкой следом, а дабы хронист элементарно не удрал, могучий герой отобрал у него заплечную сумку со всеми ценными историческими дощечками и со съестными припасами.
- Предыдущая
- 63/70
- Следующая
