Прикосновение Макса - Хупер Кей - Страница 35

Мужчина внезапно схватил ее за руку и его пальцы впились в ее нежную кожу с тихим предупреждением. — Код на двери? — Шесть, семь, три, — прошептала девушка.

— Это шесть, семь и три, — повторила она.

Он освободил ее и наполовину развернувшись, быстро набрал кнопки на панели. Дверь легко открылась, и издав удовлетворенный звук, он позволил ей снова закрыться.

Дайна стояла, дрожа и опустив вниз глаза, она боялась, что он мог заметить ее гнев, а совсем не страх.

Рукой, одетой в перчатку, он ухватил ее за подбородок и вздернул его вверх. — Помни, о чем я говорил тебе, Дайна. Ты сделаешь все точно, как я скажу, или я доберусь до тебя. У прекрасных апартаментов твоего друга есть симпатичная система безопасности, но и она не сможет охранять тебя двадцать четыре часа в сутки. Я добрался до тебя в Бостоне, добрался здесь. И я сделаю это снова, если ты вынудишь меня.

Ум Дайны оставался холодным и ясным, а голос покорно дрожал. — Я все сделаю. Пожалуйста, пожалуйста, только оставьте меня в покое. Не причиняйте мне боль снова. Устройство, которое было на ней, записывало все происходящее, и девушка надеялась, что Макс не услышит этого. Он и так был на грани из-за того риска, которому она подвергалась, что ей совсем не хотелось доводить его до крайности.

— Я это сделаю, если буду вынужден, Дайна, — предупредил он безжалостно. — И на сей раз, я не оставлю тебя в живых. Тебе понятно?

— Да, — прошептала она.

— Хорошо. Очень хорошо. — Он погладил ее щеку успокаивающим жестом, который в данных обстоятельствах, казался просто неприличным. — А теперь вернись в свой офис. Закрой дверь и не выходи, по крайней мере, час. Потом, как обычно, покинешь музей, очень спокойно. Если ты сделаешь все точно, как я говорю, ты никогда больше не получишь от меня вестей.

— Я все сделаю. — Они все боялись, что он мог решить избить ее, или еще хуже — но очевидно, он был убежден, что Дайна находиться полностью под его контролем.

Они рассчитывали на это.

Девушка прошла всего в нескольких ярдах от своего мучителя, и тихо достигла коридора, ведущего к офисным помещениям. Она боялась, понимая теперь, что чувствует любая жертва, ощущая опасное животное, хищника за своей спиной. И когда она достигла своего офиса, там ее ждал Макс.

Он притянул ее в свои объятия, в тишине, так как они не знали, каким путем пошел вор. Он мог быть достаточно близко, чтобы услышать их. Макс держал ее так сильно, что девушка могла чувствовать, как его сердце бьется напротив ее.

Она все сделала правильно. Но что-то, возможно, могло пойти не так. Это — то, что так сильно пугало его — вероятность, что что-то будет не так как надо. И хотя об этом громко не говорили, все они знали, что человек, достаточно безжалостный, чтобы использовать террор как средство устрашения, мог не остановиться и перед убийством.

Они притаились, пока тень не скользила за угол. Только тогда, Дайна смогла пошевелиться, и Вульф тихо произнес.

— Все в порядке. Один из полицейских только что сообщил, что он достиг выставки драгоценных камней через три коридора. — Вульф держал маленький наушник, прислушиваясь к переговорам дюжины полицейских, размещенных по всему зданию. И хотя беседа с Дайной была конечно заслуживающей осуждения, им требовались более веские доказательства, все хотели поймать вора на месте преступления.

Макс посмотрел вниз на Дайну, его руки поднялись, что обхватить лицо девушки.

— Любимая, с тобой все в порядке?

Она улыбнулась ему, — Все хорошо. Действительно. И когда он окажется за решеткой, все будет прекрасно.

Он поцеловал ее, и продолжая обнимать одной рукой, посмотрел на Вульфа. — Это тот о ком ты думал?

Вульф поколебался, и когда решил, что Макс не станет делать ничего опрометчивого, сейчас, когда они уже были так близко к концу, кивнул. — Да, я хорошо рассмотрел его рост и фигуру, так же как и манеру двигаться. Его зовут Торнтон. Филипп Торнтон. Он владеет художественной галереей на Бэй Авеню.

Макс напрягся. — Торнтон. Боже, я купил у него живопись в прошлом году.

— Я этого и боялся, — пробормотал Вульф. — Хорошее место для вора, чтобы работать, а?

Ирония судьбы — он не крадет картины. Ему нравятся драгоценные камни.

В этот момент к ним присоединилась Морган, и ее прекрасное лицо отражало слабое разочарование. — Эй, я думала, что у нас будет захватывающая ночь, — пожаловалась она.

— Спасибо, это было достаточно захватывающим для меня, — ответил Макс.

— И для меня, — согласилась Дайна, удаляя маленькое подслушивающее устройство, закрепленное на воротнике ее жакета, и вручая его Вульфу.

На это Морган слабо улыбнулась и посмотрела на Вульфа таким пристальным просительным взглядом, которому не сможет сопротивляться большинство мужчин, даже те, которые предпочитают блондинок. — По крайне мере позвольте мне наблюдать за его поимкой.

— Морган…

— Пожалуйста?

Вульф тяжело вздохнул, затем взял ее под руки и повел прочь. Затем обернулся, и глядя через плечо на оставшихся, сказал — Мы крикнем когда все закончиться.

Оставшись наедине, девушка улыбнулась Максу, — я действительно в порядке, спокойно повторила она.

Макс глубоко вдохнул и медленно выпустил воздух. — Я больше никогда не хочу рисковать тобой. Я ни за что не хочу потерять тебя, Дайна.

В глазах девушки отразился блеск, который он так любил. — Я думаю, что мы играли в азартную игру нашими жизнями. И я знаю, что мы победили. Независимо от того, что произойдет в будущем, мы победили. Я люблю тебя, Макс.

— Я тоже люблю тебя, родная, — пробормотал он, зная, как она права. Они действительно поставили друг на друга.

И выиграли.

Осталась лишь одна вещь, Дайна чувствовала, что прежде чем забыть ее мучителя, она должна была сделать это: Оказаться перед ним. Увидеть его на свету, там, где у него не было власти. Оказаться перед ним, когда никакая маска не могла его защитить, когда он должен был посмотреть ей в глаза, зная, что он сделал с ней.

Так как он был пойман с поличным, подписывая себе приговор, записанным на пленку разговором и многочисленными полицейскими свидетелями — с разрешения музея, полиция ждала пока вор не разбил две витрины, прежде чем арестовать его — и было вероятным, что вор признает себя виновным, а не станет затягивать процесс отпираясь, это было бы бессмысленно. Из-за этого Дайна сомневалась, что окажется перед своим мучителем в переполненном зале суда — и была рада этому. Рассказывать перед всеми через что она прошла — этого она предпочла бы избежать.

Именно поэтому она хотела оказаться перед ним теперь, закончить эту главу своей жизни, так чтобы она могла провести всю оставшуюся жизнь с Максом. Полицейские были согласны, и Макс знал, что это необходимо, поэтому даже не пытался возражать.

В освещенном вестибюле, со скованными за спиной руками, вор стол у стола охраны, ожидая прибытия полицейских, которые должны были забрать его в тюрьму. Офицер, охранявший его непосредственно, отступил на расстояние в несколько футов, отвечая на просьбу приблизившейся Дайны, которой хотелось немного уединения, но все равно они оставались под пристальным вниманием, не только полудюжины полицейский, но и конечно, Макса и Вульфа.

Остановившись на расстоянии вытянутой руки от вора, Дайна снова обратила внимание, каким же обычным он казался. Лишенный маскировки, с тонкими чертами лица, темно карими глазами, в нем не было ничего выдающегося. Но, глядя на девушку — он улыбался, и это свидетельство развлечения, заставило ее холодный гнев стать еще более сильным.

— Торнтон. Это — Ваше имя, не так ли? Филипп Торнтон? — спросила она категорически.

— Да, это мое имя. — Его голос, больше похожий на жуткий шепот, не соответствовал остальной совершенно обычной внешности.

— Почему Вы так поступили? Почему использовали меня? — Преступник пожал плечами. — Вы были здесь. И у Вас было слабое место.

Уставившись на него, Дайна поняла, что этот мужчина был мертв внутри. Он вообще не видел в ней человека, только инструмент, средство для достижения цели. Она понимала это раньше разумом, а теперь почувствовала эту уверенность. Он никогда не ощутил бы даже единственного мгновения раскаяния в том, что причинил ей такую боль, единственное, о чем он сожалел — что был пойман.