Торнан-варвар и жезл Тиамат - Лещенко Владимир - Страница 29
- Предыдущая
- 29/106
- Следующая
– Торнан, я стесняюсь, – промурлыкала она. – Прикрой, а то все видно. Тейя видит…
Тейя действительно все видела. Ее блестящие черные волосы в беспорядке разметались по плечам. Большие черные глаза горели страстью. Изысканная бледность лица оттенялась яркими губами, подкрашенными кармином.
Видимо, это зрелище ей нравилось, хотя местные обычаи и были против того, чтобы выставлять тело напоказ. Даже мужу с женой предписывалось предаваться любви в темноте.
Вскочив, Тейя прошлась перед ними взад-вперед, вихляя бедрами. Статью и фигурой она была подобна Мариссе, но праздная жизнь затянула ее тело заметным слоем жирка, а мышцы почти не ощущались под кожей.
– Торнан, а ты много народу убил? – промурлыкала Тейя.
– Откуда ж мне знать? – удивился северянин. – В бою как? Рубанул мечом, и уже на другого кидаешься!
– Вместо того чтоб глупые разговоры разговаривать, подруженька, лучше иди к нам, – бросила Энна.
Тейя не заставила себя упрашивать, и уже через короткое время Торнан издал довольное урчание.
Вообще-то, когда они с Мариссой и Чикко шли по улицам Темирна, сопровождаемые пятеркой стражей, у него имелись нехорошие предчувствия, что, возможно, их вводят в заблуждение насчет цели их похода. Но когда они оказались возле боковых ворот уже виденного им дворца, а потом, пройдя мощенной цветным камнем дорожкой сада, окружавшего дворец, вступили под своды прохладных залов с расписными куполами, его подозрения рассеялись. Да, действительно ему довелось стать гостем местного князя.
Зал был огромным – человек на пятьсот, хотя сейчас было всего полтораста с хвостиком. Туда-сюда сновали слуги с кумганами и блюдами, от обилия ярких одежд и золота рябило в глазах. Столы ломились от яств, а гости шумно гуляли, весело переговариваясь между собой и опрокидывая чару за чарой вино и пиво.
Марисса оказалась почти во главе стола, рядом с наследницей княжества, а Торнана с Чикко разбросало по разным концам стола.
Торнан полностью сконцентрировался на увлекательном и единственно возможном сейчас занятии – поглощении пищи. Отсюда ему было не очень хорошо видно спутницу, терявшуюся на фоне госпожи этих мест. Как и положено дочери монарха, Когита выглядела блистательно и величественно: длинный алый хитон с золотым поясом и застежками, рубиновая тиара в волосах, мерцающий шелк, вышитый золотом и жемчугом, черные опалы.
Да, все-таки интересная у него жизнь: сколько людей мечтает побывать на пиру у царственной особы? А он вот попал, даже не желая того…
Пир тем временем и не думал заканчиваться. Торнан пожалел о сытном обеде – великолепное жаркое с черносливом и финиками не лезло в глотку. Потихоньку он приспособился, отрезая по кусочку от каждого блюда и пробуя. Но все равно, Торнан опасался, что придется так и просидеть за столом до самого утра.
Но к счастью, после шестнадцатой, кажется, перемены блюд Торнаном завладели две очаровательные особы, чьи шелковые одежды изысканных бледных оттенков скорее подчеркивали, чем скрывали их молодые и соблазнительные тела. Они уволокли его в свои богато убранные покои. Только потом они назвали ему свои имена.
И тут же, что называется, с места в карьер, начали…
Вообще-то Торнан давно знал, что нравы при дворе всегда свободнее тех, что приняты в народе, во всяком случае, там, где речь идет об разнообразных удовольствиях. Но когда Тейя, едва представившись, встала перед ним на колени и пустила в дело свои полные губки, то той частью ума, что не была поглощена наслаждением, северянин удивился.
– Торнан, ты опять о чем-то задумался? – с обиженной гримаской сказала Энна, опрокинув его на спину и нависнув над ним. Ее полный бюст призывно колыхался. – Не думай – делай дело!
Хихикая, как маленькая девочка, она накрыла ладошкой его мужское достоинство.
Торнан протянул руку к груди Энны. Она лишь что-то проворковала, не отрываясь от своего основного занятия. Теперь в ход пошел ее язычок.
– Продолжай, – прошептал он.
Она тихонько завизжала, когда он провел по ее упругим от желания соскам.
– Да! Да… Теперь ты! Ну, я сейчас помру! Возьми меня! Не так – сзади!
Пальцы Торнана стиснули ее ягодицы.
Энна тихо повизгивала, видать, совершенно одурев от удовольствия. У Торнана все же были хорошие наставницы. Губы отыскивали губы, руки и ноги переплетались… И снова сплетались и расплетались. И еще… И еще…
– Торнан! – пискнула Энна, когда наступила очередная передышка. – Слушай, а зачем тебе все это? Бросай ты эту службу – переходи ко мне! Давай, соглашайся, – она пихнула его кулачком под ребра. – Мой муж как раз говорит, что мне нужен хороший телохранитель! Будешь нас в лес сопровождать на прогулку – свежий лесной воздух полезен для здоровья! – Обе подруги захихикали.
– А муж точно не будет против? – спросил Торнан, кладя голову на колени Тейи.
– Да нет, он у меня дурачок – сам в женщинах не понимает и думает, что и я такая же холодная! Ему же лучше! – хихикнула Энна. – Он вот сына хочет – так ему же лучше: отцом его наследника будет не какой-то толстозадый писец с геморроем, а настоящий мужчина!
И они залились радостным долгим смехом, катаясь по обширной постели.
«Девчонки сопливые! Интересно, мозги у них есть? Хоть немного?»
И в самом деле: Энне было двадцать четыре, Тейе – все двадцать пять. Обе были уже не первый год замужними дамами и хозяйками домов, у обеих были дети – у Энны дочка трех лет, у Тейи – мальчик и девочка. Но в том, что касается здравого ума, даже Марисса в свои неполные двадцать три года могла дать им сто очков вперед. Впрочем, неудивительно: они выросли в холе и неге, никогда не задумывались ни о том, что будут кушать завтра, ни уж тем более о том, как спасти свою голову и головы доверившихся тебе. У них с самого детства было все: богатые заботливые родители, сонм слуг, и даже не уверенность в завтрашнем дне, а знание того, что все в жизни будет великолепно.
У обеих были и вполне приличные мужья – придворные чиновники: у Энны – смотритель княжеских складов, у Тейи – младший казначей. Оба они часто уезжали по делам из столицы, давая возможность супругам славно развлечься, и одновременно – отсутствовали не слишком долго, чтобы в случае чего не возникло вопросов о причине беременности.
– Ну так как, согласен? – Похоже, идея эта не на шутку завела Энну.
– Да, понимаешь, неловко как-то… – Торнан не хотел обижать так славно развлекших его женщин, обратив все в шутку. – Я ведь самой Богине служу… Опять же, чего доброго, ваша принцесса на меня глаза положит – отберет ведь! Как пить дать, отберет меня у вас!
– Хи-хи-хи!
– Хо-хо-хо!
Похоже, последние слова показались Энне и Тейе очень смешными.
– Вот уж чего можешь не бояться! – сообщила Тейя. – Вот уж чего с тобой не может случиться никогда! Скорее мой толстячок вызовет тебя на поединок!
– Не хочешь же ты сказать, что она хранит девственность для мужа?
– Хе-хе-хе!!!
– Ха-ха-ха!!!
Его мимолетные подружки искренне развеселились. А потом начали рассказывать, давясь смешками, перебивая друг друга и многозначительно хихикая.
И Торнану оставалось лишь в очередной раз посочувствовать здешнему государю.
Когиту и в самом деле не интересовали мужчины. Совсем. Начисто. Ни на ломаную иску. Она предпочитала женщин.
Старый князь души не чаял в дочери: уже в семь лет у той был свой собственный маленький двор, где она была полновластной хозяйкой – с целым выводком придворных дам, прислужниц, и даже своей гвардией из двух дюжин знатных девушек: понятно, не настоящих воительниц вроде Мариссы, но по крайней мере знающих, с какого конца взяться за меч и умеющих держаться в седле. Уж кто из полусотни этих пресыщенных и развращенных бездельем баб приохотил наследницу к противоестественным забавам, или такова была ее природа, осталось неизвестным. Так же как и то, когда она впервые отведала запретного плода.
Первый раз это выяснилось, когда Когите было неполных тринадцать – обходившая конюшни стража застукала принцессу на сеновале в чем мать родила с семнадцатилетней горничной. Скандал тогда удалось замять – девка просто отдала все оказавшиеся при ней драгоценности стражам, пригрозив при этом страшными карами за болтовню. Тем не менее история как-то всплыла наружу.
- Предыдущая
- 29/106
- Следующая
