Торнан-варвар и жезл Тиамат - Лещенко Владимир - Страница 24

• Предыдущая
• 24/106
• Следующая

– Рисса, у тебя стрелы с той дрянью целы? – осведомился он.

– Торн, ее смыло, – сообщила с явной растерянностью Марисса.

– У меня еще осталось немного, – сообщил Чикко, извлекая глиняную бутылочку.

На то, чтобы заново смазать стрелы и ятаган, ушло некоторое время. Еще больше времени ушло на выжимание одежды, выливание воды из сапог, выбрасывание подмокшего харча и сушку одежды с помощью факелов. Но куда больше времени – на поиск обходных путей и на то, чтобы пройти узким штреком, где можно было передвигаться лишь согнувшись, как говорят моряки, в три погибели.

Торнан уже запалил второй факел, когда они наконец почти неожиданно оказались в зале, пол которого был выложен гранитными плитами и украшен геометрическими ровными узорами. Стены поросли черной плесенью.

Толстые, вырубленные из камня колонны. Несколько ниш. Алтарь на возвышении. И вырубленная из камня фигура – женщина, стоящая на коленях перед телом мужчины, которую держит за волосы человек с мечом.

Это и была часовня Второго Брата, против обыкновения, засунутая под землю.

В камне воплотили старую, ныне полузабытую легенду о двух братьях прародительницы людей Эроаны – старшей внучки Тиамат, дочери богини Литы. Один из них убил другого, желая единолично обладать сестрой. Насколько помнил Торнан, в наказание Тиамат повелела предать имя убийцы забвению, изгнала его с Земли, а внучке сделала нового мужа, слепив его из глины и оживив. От него-то и пошли люди. По крайней мере, логры. Предки Торнана были внуками Дия-Громовника, и никто там никого не убивал, тем более ради такого нехорошего дела, как соитие с родной сестрой.

И тут они обнаружили то, что искали. Маленькую узкую дверцу из когда-то прочного, а ныне рыхлого и склизкого дерева. В несколько ударов кайла Торнан разбил заржавленный засов и распахнул неприятно заскрежетавшую дверь. Марисса, готовившаяся попросить благословения у своей богини, обиженно надулась. Чтобы утешить ее, Торнан указал на проем – мол, тебе, как служанке Тиамат, туда и идти первой.

За дверью обнаружилось маленькое помещение, напоминающее увеличенный скворечник. Словно ведомая чутьем (или знанием?), Марисса сунулась к еле видимой нише на боковой стене и через мгновение уже благоговейно сжимала обеими руками небольшой предмет.

– Смотри – это ОН! Это Жизнь и Утро! – восхищенным полушепотом сообщила она.

В свете факела Торнан увидел на ее ладони небольшой Цилиндрик, украшенный резными знаками. Венчал его шлифованный хрустальный шар – вроде тех, куда любят смотреть всякие маги. Почерневшее от времени серебро обрамляло отшлифованный камень.

На его взгляд – ничего особенного.

Марисса осторожно спрятала цилиндрик в мешочек, который благоговейно повесила на шею. Лицо ее в полумраке ясно говорило, что снять этот мешочек можно будет лишь с ее трупа.

Затем они двинулись обратно.

Но не тут-то было. За время, пока они бродили, коридоры словно поменяли положение и направление, и несколько раз они обнаруживали в знакомых местах проходы, которых тут вроде не должно было быть, и тупики там, где как будто проходили еще час назад. Пришлось идти, полагаясь на чутье Чикко и общее направление – из всех тоннелей и коридоров просто выбирался идущий вверх.

Наконец они оказались в каком-то сводчатом подвале, с лестницей, упиравшейся в люк.

Чикко утер пот со лба.

– Мы наверху, – сообщил он.

Путь им преграждал только старый деревянный люк. Всего лишь поднять его, и…

Марисса попробовала. Люк почти не пошевелился.

Торнан, поднявшись по лестнице, уперся в дерево плечами, изо всех сил надавил…

Люк лишь слегка скрипнул.

– Скверное дело, – сообщил северянин минуты через две. – Похоже, он чем-то завален.

– Что будем делать? – обеспокоилась Марисса. – Неужели обратно придется тащиться тем же путем?

Торнан задумался. А ведь похоже на то. Люк, вырезанный из цельного ствола мореного дуба, изрубить было почти невозможно.

Обратно через весь этот треклятый лабиринт, под которым что-то не очень хорошее и где можно встретить не самых приятных тварей?

Чикко улыбнулся, глядя на терзания капитана:

– Эх, воины! Что бы вы без меня тут…

Он поднялся по лестнице, приложил к люку ладони. Затем спустился и некоторое время странно топтался на месте, приплясывал, несколько раз обернулся вокруг себя.

– Эрхато, массар – хатт!!! – выкрикнул он внезапно, выбрасывая вперед раскрытые ладони.

Вверху что-то грохнуло, тенью метнулся отпрянувший Чикко, а потом гладкая поверхность крышки пошла трещинами.

Еще пара мгновений – и развалившееся дерево не выдержало. Каменные обломки скатились под ноги удивленным капитану и воительнице, и в образовавшийся провал проник вечерний тускловатый свет.

Они выбрались наружу, оказавшись в развалинах какого-то из домов поселка.

– Ты что сделал? – осведомилась потрясенная девушка.

– Так… приподнял те булыжники, что лежали сверху этой деревяшки. Они и проломили ее, – сообщил чародей, сидя на заросших бурьяном руинах.

– Пошли обратно?

– Подождите, – сообщил Чикко. – Дайте отдохнуть – ноги не держат.

Здесь, в пустынной кумирне на вершине горы, два человека – наставник и его ученик – испрашивают у духов древней тьмы благословения. В этом священном месте учитель передал ученику магические приемы, которые позволяют приобщаться к тайному миру, откуда он может черпать неимоверную силу и мощь всей Вселенной. Теперь посвящаемый знает особые методы переплетения пальцев, замыкающие токи энергии внутри тела, а также священные формулы. За спиной ученика долгие годы тренировок, знание сотен хитроумных методов и тайных рецептов. Но этого мало – сейчас он узнал тайные знаки и формулы, благодаря которым Небо может даровать ему высшее мастерство, и теперь духи должны принять будущего мага.

Но, кажется, они не хотят этого делать. Свечи на алтаре – это жизнь человека, а их пламя все скудеет и скудеет, тени все ближе обступают двух человек, застывших в узком пространстве кумирни, наползают на посвящаемого, согнувшегося в молитвенном поклоне на коленях перед алтарем. Как только эти тени настигнут его, как погаснут свечи, духи отвернутся от него – он умрет.

Может быть, прервать посвящение?

Но он уже прошел часть инициации, он уже прикоснулся к той мистической тайне, которая открыта только великим посвященным, и значит, если духи не примут его, неофита придется заколоть здесь же у алтаря узким длинным кинжалом, для того и предназначенным. А может быть, он умрет сам – сколько раз бывало, когда во время церемонии по телу посвящаемого начинала пробегать дрожь, глаза расширялись от ужаса, он силился что-то сказать, но из его горла вырывались лишь несвязные звуки. Потом он страшно кричал, падал и, несколько раз дернувшись, затихал. Посвящаемый умирал здесь же у алтаря, и никто, даже учителя, не могли сказать, что произошло. Да и кто может постичь деяния духов? Почему они принимают одних и отвергают других? Почему здесь у алтаря они делают слабого сильным и вдруг отбирают мужество у отважных?

Темный Путь – это всегда путь смерти.

У того, кто вступает в мир духов Тьмы, немного путей. Одному нравится то, что они даруют силу, власть, сверхъестественное могущество разума – эти становятся пленниками духов, и мало кто может представить, сколь страшную плату им придется заплатить. Им кажется, что они используют силу духов, но это не так, это духи пользуются людьми, и обмануть их невозможно, они сами обманут тебя. Другие просто погибают, угасая столь стремительно, что помочь им невозможно – можно сказать, что этим еще повезло, расплата наступила быстрая и безболезненная. Но есть и третьи – они проходят сквозь мир духов, одолевают их силой того, кто стоит над ними. Эти и становятся великими магами и жрецами.

А пламя свечей дрожало все сильнее, тело посвящаемого начало дергаться, у губ появилась пена, кулаки судорожно сжимались и разжимались. Глаза были открыты, но, казалось, смотрели куда-то внутрь. В них был ужас перед разверзнувшейся бездной.

• Предыдущая
• 24/106
• Следующая