Ромовый пунш - Леонард Элмор Джон "Голландец" - Страница 19

• Предыдущая
• 19/70
• Следующая

— Я не курю, — ответил он.

— А я об этом как-то не подумала.

Вечером в четверг Макс дожидался в приемной, когда надзиратели приведут Джеки Берк. Он уже успел ознакомиться с её регистрационной карточкой, с отчетом о её аресте, а также приготовил документы, необходимые для её освобождения: письменное обязательство явиться в суд и доверенность. Теперь же он коротал время ожидания, поддерживая беседу о том, о сем с совсем ещё юным сержантом по имени Терри Боланд. В свое время Макс работал в подчинении у его отца, Гарри Боланда, когда тот возглавлял сыскное бюро при канцелярии шерифа. С тех пор он продвинулся по служебной лестнице, получив звание полковника и став начальником тактического подразделения, оставаясь хорошим приятелем Макса и его незаменимым источником информации.

— Я вижу, здесь наконец взялись за постройку новых корпусов.

Терри сказал, что да, добавив, что к тому времени, когда стройка будет завершена, этих корпусов им понадобится ещё больше.

— Жаль, что нелья инвестировать деньги в тюрьмы, как в освоение земель, — мрачно пошутил Макс. — Это наверное единственный бизнес, который все продолжает расширяться. — Терри же как будто ещё не решил для себя, стоит ли ему и здесь выражать свое согласие или нет, и тогда Макс сказал: — А как дела у госпожи Берк? У неё все в порядке?

— Никаких проблем.

— Но то, что с ней хлопот не будет, наверное, было уже ясно с самого начала?

— Я хотел сказать, что она не потеряла самообладания, — пояснил Терри.

— Знаете ли, некоторым людям очень трудно перенести тот шок, который они испытывают, попадая сюда, оказываясь отрезанными от цивилизованного мира.

— С ней уже случалось нечто подобное, — сказал Макс. — Это помогает. Читая регистрационную карточку, Макс был удивлен возрастом Джеки Берк.

До этого воображение рисовало ему юную и легкомысленную стюардессу. Теперь же ему представлялась умудренная жизнью женщина сорока четырех лет. Но только когда она в сопровождении двоих надзирателей появилась в дверях, он понял, что и сейчас он все ещё слишком далек от истины.

Это была красивая женщина. И если бы он только не знал точно, сколько ей лет, то наверняка решил бы, что ей примерно лет тридцать пять. Изящная фигурка в летной униформе, рост примерно пять футов и пять дюймов — ему нравились женщины её типа, и в ней ему тоже нравилось даже то, как она идет, шаркая подошвами шлепанцев по застеленному линолеумом полу, как подносит к лицу руку, чтобы отбросить выбившуюся прядь волос...

— Вы госпожа Берк? — поинтересовался Макс, одновременно с тем протягивая ей свою визитную карточку и представляя себя. Она кивнула, принимаясь разглядывать его визитку. В такие моменты многие женщины плачут от счастья. И некоторые мужчины тоже. Есть и такие, которые от избытка чувств бросались ему на шею и лезли целоваться. Эта же просто кивнула. Тем временем были принесены её личные вещи, которые немедленно были возвращены владелице, согласно описи. Пока она расписывалась за них, Макс сказал: — Если хотите, я могу подвезти вас домой.

Она мельком взглянула в его сторону и снова кивнула.

— Ладно, — а затем, — нет, подождите. Моя машина осталась в аэропорту.

— Я могу подбросить вас туда.

— Правда? — казалось, она обратила на него внимание в первый раз за все это время.

Она осмысленно глядела на него, как будто слегка улыбаясь ему одними глазами, в которых сверкнули зеленые искорки. Он смотрел, как она скинула казенные шлепанцы, и, прислонившись к стене, надела туфли на высоких каблуках. Затем, выпрямившись и кончиками пальцев пригладив волосы, она первый раз устало улыбнулась и как будто слегка пожала плечами. Наступило молчание, которое было нарушено лишь только когда они оба вышли на улицу, и Макс поинтересовался, все ли у неё в порядке.

— Не знаю, — ответила Джеки Берк, не торопливо направляясь к машине. Обычно заключенные спешат поскорее выбраться за ворота тюрьмы.

Они уже сидели в машине, и мотор был заведен, когда Макс поймал на себе её пытливый взгляд.

— Вы и в самом деле залоговый поручитель? — спросила она.

Он обернулся к ней.

— А кто же я по-вашему?

Она не ответила.

— Я же дал вам свою визитную карточку.

— А могу я видеть вашу удостоверение?

— Вы это верьезно?

Она молчала.

Тогда Макс достал бумажник и передал его ей, а сам приоткрыл дверцу машины, чтобы в салоне стало посветлей. Он следил за тем, как она внимательно вчитывалась в каждое слово, начиная от «ЛИЦЕНЗИЯ АГЕНТА-ПОРУЧИТЕЛЯ ВЫДАНА В ШТАТЕ ФЛОРИДА» до самого конца, включая те строки, где была указана его дата рождения и цвет глаз.

Затем, она возвратила ему удостоверение, спросив при этом:

— Кто внес за меня залог? Орделл?

— Всю сумму наличными, — подтвердил Макс, — все десять тысяч.

Она смотрела в пространство перед собой остановившимся взглядом.

Они оба молчали и тогда, когда автомобиль подъехал к воротам, и Макс опустил стекло со своей стороны. Из будки контрольно-пропускного пункта вышел охранник, державший в руке револьвер Макса с открытым барабаном. Макс протянул свой пропуск в обмен на револьвер, поблагодарил охранника, и сунул револьвер в «бардачок», предварительно закрыв барабан. Ворота открылись.

— Вообще-то, — нарушил затянувшееся молчание Макс, — на территорию тюрьмы полагается входить пешком, но меня тут все знают. Я здесь частый гость.

Выехав с территории Форта, он включил фары и поехал по направлению Саутерн-Бульвар, ради того, чтобы только не молчать, рассказывая Джеки о том, что никто не может проходить на территорию с оружием, даже надзиратели; и ещё рассказывая ей, что автофургон, стоящий рядом с контрольно-пропускным пунктом тюрьмы, полон оружия. Он мельком посмотрел на нее, когда она щелкнула зажигалкой, закуривая тонкую папироску.

— Вы курите папиросы?

— Когда нет ничего другого. Может быть по пути остановимся? Мне надо купить сигарет.

Макс попытался припомнить какой-нибудь магазин, который находился бы поблизости.

— По-моему, ближайшее отсюда заведение это бар «Поло». Вы когда-нибудь бывали там?

— Скорее всего, нет.

— Там довольно прилично. Полицейские облюбовали его для себя.

— Ничего, я могу и подождать.

— Мне казалось, вы бы не отказались выпить чего-нибудь.

— Не отказалась бы. Но только не там.

— Можно заехать в «Хилтон».

— А там темно?

— Да, там довольно уютно.

— Поедем туда, где можно посидеть в темноте.

Он в недоумении взглянул на нее.

— А то у меня такой вид, как-будто меня только что выпустили из тюрьмы, — пояснила она и выпустила изо рта тонкую струйку табачного дыма.

Обед в обществе грабителя, а теперь вечерний коктейль со стюардессой, задержанной при попытке провоза большой суммы денег, и судя по всему, ещё и неравнодушной к кокаину. В дальнем конце зала кто-то довольно посредственно играл на фортепиано.

Ему показалось, что теперь она выглядит иначе; более живым казался взгляд её зеленых глаз. Она открыла пачку сигарет и закурила одну, прежде, чем сделать первый глоток шотландского виски или взглянуть в сторону пианиста.

— Ему не стоит играть «Зажги мой огонь».

— Да, только не здесь, — согласился Макс, — и не этом в смокинге.

— Да вообще нигде и никогда.

Она подвинула к нему сигареты.

Макс отрицательно покачал головой.

— Я не курю. Вот уже три года, как бросил.

— И вы сильно поправились?

— На десять фунтов. Время от времени я сбрасываю их, но потом неизменно набираю снова.

— Именно поэтому я и не бросаю курить. Это одна из причин. А вот вчера я оказалась в камере под замком, имея при себе лишь две сигареты, и проведя полночи, выслушивая советы от одной уборщицы по имени Рамона, которая сама не курит.

Что-то не заметно, чтобы её это слишком огорчало.

— Рамона Вильямс, — понимающе кивнул Макс, — она предпочитает нюхать табак. Я уже несколько раз оформлял на неё поручительства. Но у неё очень своеобразные наклонности: стоит ей только напиться, как она звереет, и начинает лупить людей молотками, бейсбольными битами... И вы с ней ладили?

• Предыдущая
• 19/70
• Следующая