Ла Брава - Леонард Элмор Джон "Голландец" - Страница 18

• Предыдущая
• 18/60
• Следующая

Мужчина и с ним девушка со странными, будто наэлектризованными волосами перешли через дорогу в свете фар, оглянувшись на автомобиль.

— Вон она, «Делла Роббиа», на углу. Номера отсюда не видно, но это она— сюда отвез ее дружок, — сказал Ноблес. И вдруг воскликнул, резко повернувшись на сиденье, обеими руками вцепившись в дверь: — Как открыть это чертово окно?

— Что с тобой? — удивился Кундо Рей.

— Скорее открой окно, на хрен!

— Кондиционер включен.

— Открой, блин, окно! Поворачивай обратно!

— Да что с тобой? — осклабился кубинец.

Этот парень точно сбесился, бьется, как тигр в клетке, скребет когтями дверь.

— Это тот тип, тот засранец, который мне вмазал.

— Кто? Который с девицей?

— Поверни назад, блин!

Им пришлось сперва доехать до Двенадцатой улицы, где Кундо развернулся и поехал на север по Оушн-драйв.

— Опусти окно!

— Я и так все вижу. Успокойся. Чего ты так возбудился?

— Я их потерял! — Ноблес прижался носом к оконному стеклу.

— Они там, — сказал Кундо. — На веранде.

Ноблес быстро глянул в ту сторону и еще сильнее вытянул шею.

— Парень отпирает дверь, — прокомментировал Кундо Рей. — Стало быть, он здесь живет. Это тот самый парень, ты уверен?

— Уверен, — сказал Ноблес, внезапно успокаиваясь, но все еще неотрывно глядя в заднее окно. Они подъезжали к «Кардозо». — Это он. — Только когда они добрались до Пятнадцатой улицы, где кончалась Оушн-драйв и нужно было сворачивать налево, на Коллинс, он наконец распрямился.

— Я не рассмотрел его толком в темноте, — сказал Кундо. — Но ты уверен?

Ноблес откинулся на спинку сиденья, глядя прямо перед собой.

— Да, — повторил он. — Это он. Тот самый парень.

— Хочешь вернуться?

— Нет. Пока не надо.

Поглядев на него, Кундо Рей сказал:

— Что-то ты как-то по-новому заговорил.

В окно ударил солнечный свет. Ла Брава схватил телефонную трубку возле кровати, и девичий голос быстро произнес:

— Разбудила вас, да? Извините, — Теперь он узнал этот голос— Не знаю, который теперь час, а сестра все не подходит, сколько я ни зову…

Он проскочил мимо больницы, приняв ее за мотель или авторынок— сплошные окна, — только развернувшись и подъехав поближе, прочел вывеску: «Мемориальный госпиталь Бефизда».

Джил Уилкинсон лежала одна в двухместной палате. Она выглядела моложе, миниатюрнее, но все равно мало походила на жертву. У нее обнаружили легкое сотрясение мозга и положили на сутки в больницу для обследования. Когда Ла Брава вошел в палату, Джил сосала кусочек льда.

— Мне со вчерашнего дня не дают никакой еды. Представляете? Отказываются меня кормить, пока мне не полегчает.

— Выглядите вы неплохо.

— Спасибо. Всегда мечтала выглядеть «неплохо».

Он наклонился над постелью, совсем близко к девушке, всмотрелся в ее чистое, без косметики лицо. Карие глаза смотрели на него в упор, словно чего-то ожидая.

— Вы выглядите замечательно. А чувствуете себя как?

— Спасибо, уже лучше.

— Напрашиваетесь на комплименты?

— Обычно мне не приходится их долго ждать.

— Голова болит?

— Еще как. Я очень устала. Будто мной попользовались и выбросили.

— Это он сделал с вами? Попользовался?

— Пытался. У него были кое-какие идеи. О господи, у него были идеи!

— Что ему помешало?

— Я сама. Я сказала: «Только сунь свою штуку мне в рот, я ее напрочь откушу, Богом клянусь!»

— Ну и ну!

— Тут он призадумался. Я его предупредила: он может меня убить, но ему придется всю оставшуюся жизнь присаживаться на унитаз, чтобы отлить.

— Ого!

— Он сунул мне в рот дуло револьвера — мы-то с вами знаем, кто подсказал ему эту идею, — и это навело его на другую мысль.

— Он вас ударил?

Они оба хорошо знали, что такое насилие.

— Он толкал меня, пинал. Я оторвала ему погоны, и он рассвирепел. Я попыталась удрать в ванную и запереться там, но он ворвался следом за мной, распахнул дверь, и я отлетела к краю ванной, треснулась головой о кафель.

— Он явился к вам в своей униформе?

— Ага.

— Вы потеряли сознание?

— Я потеряла ориентацию, мне было плохо, но я не вырубилась. Он отнес меня на кровать, сел рядом со мной — подумать только! — взял меня за руку и принялся извиняться, что, дескать, всего-навсего хотел пошутить.

— Он не был напуган?

— Не знаю, я к тому времени уже не соображала. — Она покатала кубики льда в бумажном стаканчике, поднесла стаканчик ко рту и приостановилась. — Да, он пытался снять с меня рубашку, якобы уложить меня в постель, а я схватила его за палец и изо всей силы отогнула его назад.

— И что потом?

— Ничего.

— Он вас трогал?

— Трогал ли он меня? Да, типа того. Пытался.

— Вы сказали об этом полицейским?

— Я им вообще ничего не говорила.

— Вы не вызывали копов?

— Я позвонила своему начальству в Южный округ. У меня было записано имя и номер телефона мистера Золя, я позвонила ему, но никто не ответил. Это было ночью.

— Где вы раздобыли мой номер?

— Я записала ваше имя. Подумала, что вы, вероятно, живете в Саут-бич, где-то недалеко от мистера Золя. Утром я позвонила в справочную.

— И вы ничего не сказали копам?

— Ничего.

Он выдержал паузу и спросил:

— Почему?

Джил тоже выждала несколько мгновений, прежде чем ответить:

— Он же ничего не сделал. В смысле, если сравнить, с какими выходками я каждый день имею дело на работе. Всего-навсего грубо приставал.

— Как он попал в вашу квартиру?

— Понятия не имею.

— Замок не был взломан?

— Нет.

— Его поведение подпадает под статью «попытка изнасилования». В нашем штате за это можно получить пожизненное.

— Откуда вы знаете? — удивилась она.

— А вы говорите, ничего такого не сделал. Что же он еще должен был сделать, по-вашему?

— Сказать вам правду?

— Да уж, пожалуйста.

— Я собираюсь в Ки-Уэст на десять дней. Я хочу убраться отсюда куда подальше, и ничто меня не остановит.

— Чего он добивался?

— Если я подпишу показания, вы сами прекрасно знаете, что будет дальше. Они устроят мне перекрестный допрос: а не сама ли я его пригласила и предложила выпить по стаканчику? И так далее, пока я не превращусь в незадачливую шлюху, а наш Мистер Мускул все равно уйдет безнаказанным. К черту! У меня и без того хватает проблем. — Она кинула в рот кусочек льда из бумажного стаканчика, помолчала и взглянула на фотографа. — Так о чем вы меня спрашивали?

— Чего он, по-вашему, добивался?

— В смысле — помимо покушения на мое целомудрие? Он искал вас, ну да, потому-то я вам и позвонила. «Кто этот парень, а? — Она попыталась изобразить деревенское произношение. — Из какой он газеты?» Тупой, как его дурацкая униформа. Типичный социопат, вот почему мы должны быть к нему снисходительнее. Что-то задержало его развитие. Вероятно, его самого следовало бы задержать.

— И тем не менее вы уезжаете в Ки-Уэст.

— Я должна поехать в Ки-Уэст, иначе не пройдет и недели, как я снова попаду сюда, буду сидеть и баюкать куколку. Я согласна с вами, этого подонка нужно остановить, но все-таки собственное душевное здоровье мне дороже. Вы меня понимаете?

Ла Брава кивнул в знак сочувствия, обдумывая следующую реплику.

— Он думает, вы ударили его чем-то тяжелым, — продолжала она.

— Не мешало бы, — вновь кивнул он, вспоминая мощную фигуру Мистера Мускула в серебристой ветровке. Широченные плечи, ручищи. — Да ничего не оказалось под рукой.

— Я так и сказала ему, что вы ничем его не били, просто свалили на пол и сели верхом.

— Ну да!

— И тут он взбесился. Зря я ему это сказала.

— В любом случае разозлить его ничего не стоило. Скажите, пожалуйста, не упоминал ли он миссис Брин? Ту леди, которую мы от вас забрали.

— Нет, кажется, нет… точно, не упоминал.

• Предыдущая
• 18/60
• Следующая