Ведьмина неделя - Джонс Диана Уинн - Страница 46
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
Чарлз увидел, что Крестоманси начинает дрожать. Похоже, он выдохся. У него просто не осталось сил на то, чтобы прилепить отколовшуюся щепку обратно к нужному миру. Чарлз вскочил. Он хотел извиниться. Ведь ясное же дело, такой могущественный маг, как Крестоманси, мог попросту взять и исчезнуть, едва появился инквизитор Литтлтон. А Крестоманси решил остаться и помочь им. Но извинения могут и подождать. Чарлз понял – пора действовать, а благодаря Нэн твердо знал, что именно предпринять.
– Сидеть, мальчишка! – проскрежетал инквизитор Литтлтон.
Чарлз пропустил это мимо ушей. Он кинулся по проходу и схватил Саймона Силверсона за блейзер.
– Саймон! Что сделал Гай Фокс? Говори, быстро!
Саймон вытаращился на Чарлза. Он замотал головой, показывая на рот.
– Ну давай! Говори, кретин! – закричал Чарлз и крепко потряс Саймона.
Саймон сжал губы. Он боялся говорить… Это было как страшный сон.
– Скажи, что сделал Гай Фокс! – заорал на него Чарлз.
Он отпустил Саймона и стал бомбардировать его магией, чтобы заставить открыть рот, но Саймон только тряс головой.
Нирупам тоже догадался.
– Саймон, говори! – взмолился он.
И тут весь второй «игрек» сообразил наконец, чего добивается Чарлз.
Все повскакали с мест и принялись кричать на Саймона: «САЙМОН, ГОВОРИ!» Мистер Уэнтворт тоже кричал, к нему присоединился голос Брайана. Магия хлестала Саймона немилосердно, даже Делия и Карен тоже кричали на него. Нэн присоединилась к хору, а внутри у нее так и клокотало от гордости и восторга. У нее все получилось, она добилась того, чего хотела, попросту описав это словами! И правда ничуть не хуже колдовства!
– САЙМОН, ГОВОРИ! – кричали все. Саймон открыл рот.
– Я… Ну отстаньте же! – Он ужасно перепугался, представив себе, что может случиться, но стоило ему заговорить – и сопротивляться хлеставшей его магии он уже не мог. – Он… Он… Гай Фокс взорвал Парламент!!!
Все кругом немедленно подернулось рябью. Было так, словно весь мир превратился в огромный занавес, свисавший складками, и каждая складка колыхалась – вперед-назад, вперед-назад. Рябь побежала по партам, по окнам, по стенам, по людям… Все трепетали. Их тянуло во все стороны и снова бросало в дрожь, пока не показалось, что каждого вот-вот разорвет в клочки. Рябь стала такой сильной и резкой, что можно было заглянуть внутрь складок.
Какое-то мгновение на внешней стороне складок был прежний, знакомый класс, на одной складке с мисс Кэдвалладер стояли инквизитор и двое громил, а на соседней виднелся Крестоманси. А внутри складок были самые разные места.
Чарлз понял, что, если он хочет извиниться перед Крестоманси, лучше не откладывать. Он обернулся и открыл было рот, но тут складки разгладились, и все стало совсем по-другому.
Глава шестнадцатая
– Пожалуйста, простите меня, сэр! – сказал один из мальчиков. Похоже, он действительно раскаивался… Чудо чудное!
Мистер Крестли вскинулся, решив, что задремал. По спине прополз холодок – в таких случаях обычно говорят, что кто-то ступил на твою могилу… Мистер Крестли поднял голову от тетрадок и оглядел класс.
В классе почему-то находился швейцар. Как бишь его? У него еще сиплый голос и по каждому вопросу свое дурацкое мнение…
Ах да, Литтлтон. Кажется, Литтлтон вставляет новое стекло взамен разбитого. Мистер Крестли озадаченно нахмурился, потому что не помнил, чтобы стекло вообще разбивали. Но, посмотрев на окна, он увидел, что одно из стекол и вправду только что вставили: оно было все в замазке и заляпано жирными пальцами.
– Ну вот, мистер Крестли. Как новенькое! – проскрежетал швейцар.
– Спасибо, Литтлтон, – холодно ответил мистер Крестли.
Только дай этому Литтлтону поговорить – и он застрянет и сам станет учить класс уму-разуму. Мистер Крестли напряженно ждал, пока швейцар соберет инструменты и ретируется. Слава небесам!
– Спасибо, Чарлз, – сказал кто-то.
Мистер Крестли резко обернулся – и увидел, что в классе присутствует совершенно незнакомый человек! Незнакомец был высокий, усталый и, судя по наряду, собирался на свадьбу. Мистер Крестли смутно подумал, что это, наверное, школьный инспектор, и учтиво приподнялся на стуле.
– Нет, что вы, не вставайте! – остановил его Крестоманси. – Я уже ухожу. – Он направился к двери. Перед тем как выйти, он обернулся, еще раз оглядел второй «игрек» и произнес: – Если я кому-то из вас понадоблюсь, свяжитесь со мной через Старые Ворота.
Дверь за ним затворилась. Мистер Крестли снова уселся за тетрадки. Он оцепенел. На самой верхней тетрадке в стопке лежала записка. Только что ее тут совершенно точно не было. Записка была нацарапана печатными буквами обычной синей шариковой ручкой, и у мистера Крестли при виде ее появилось престранное чувство, что все это с ним уже происходило.
Но почему? Наверное, он задремал и увидел сон. Да. Стоило мистеру Крестли об этом подумать – и он понял, что действительно видел удивительный сон. Ему приснилось, что он преподает в совершенно ужасном интернате под названием Ларвуд-Хаус. Мистер Крестли задумчиво поглядел поверх опущенных голов второго «игрек».
Он точно знал, что это общеобразовательная школа «Уютные Дубки» и что все школьники ежевечерне расходятся по домам. Хвала небесам! Мистеру Крестли всегда казалось, что преподавать в интернате – сущая каторга. Круглые сутки на работе!
Интересно, кто же написал эту записку? И тут, оглядывая класс, мистер Крестли испытал легкое потрясение. В классе не было многих героев его сна. Он отчетливо помнил стайку надоедливых девиц: Тереза Муллетт, Делия Мартин, Хизер Как-ее-там, Карен Как-то-еще… Их почему-то не было. И Дэна Смита тоже.
Ах да! Мистер Крестли вспомнил, что случилось: Дэн должен был быть на уроке, но его увезли в больницу. Два дня назад этот дурачина на спор проглотил горсть мелких гвоздиков! Поначалу ему никто не поверил. Но когда мистер Уэнтворт, директор, отвез Дэна на своей машине к доктору, остолопа просветили рентгеном, и на тебе – действительно полный живот гвоздиков.
Во сне мистера Крестли была и еще одна невероятная странность: ему приснилось, что директриса школы – мисс Кэдвалладер! Полная чушь. Мистер Крестли прекрасно знал, что мисс Кэдвалладер зовут ту даму, которая руководит школой для девочек у Старых Ворот, – там же преподает Эйлин Ходж. Теперь понятно, откуда во сне взялась Тереза Муллетт с подружками. Эти лица пялились на него из ровной шеренги девочек, семенивших за Эйлин Ходж.
Тут мистеру Крестли вспомнилось нечто, едва не затмившее и сон, и таинственную записку. Эйлин Ходж согласилась поужинать с ним! Они договорились, что он зайдет за ней во вторник, потому что во вторник начинаются каникулы. Какой прогресс!
Но, несмотря на предвкушение свидания с Эйлин, сон и записка не давали мистеру Крестли покоя. Почему же ему так хочется выяснить, кто написал записку? Он посмотрел на Брайана Уэнтворта, сидевшего рядом со своим закадычным другом Саймоном Силверсоном. Они вовсю хихикали. Наверное, записка – просто очередная шуточка Брайана. Но с той же вероятностью это могла быть часть хитроумного плана, который разработали Чарлз Морган с Нирупамом Сингхом… Мистер Крестли посмотрел и на них.
Чарлз в ответ глянул на мистера Крестли поверх очков и листка бумаги, на котором должен был что-то писать. О чем, интересно, мистер Крестли сумел догадаться? Чарлз продвинулся не дальше заглавия: «Стихи о Хеллоуине». Нирупам тоже. На полу между ними стояла пара беговых шиповок… и самым странным в ней была метка «Дэниел Смит»! И Чарлз, и Нирупам прекрасно знали, что шиповок у Дэна отродясь не было. Конечно, фамилию Смит редкой не назовешь, однако обоих одолевали странные двойные воспоминания.
Чарлза особенно удивляло внезапно нахлынувшее чувство покоя и облегчения. Внутри у него словно бы узел развязался. А еще там было пусто. Согласно одной части его воспоминаний, есть хотелось потому, что невидимый Брайан Уэнтворт слопал половину его обеда. Другая часть предполагала, что почти всю большую перемену Чарлз проторчал в шахматном клубе. До сих пор Чарлз страстно хотел стать гроссмейстером. Теперь он передумал – и все из-за двойных воспоминаний.
- Предыдущая
- 46/47
- Следующая
