Чего хотят демоны - Зыков Виталий Валерьевич - Страница 28
- Предыдущая
- 28/59
- Следующая
Неохотно, но все кивнули.
Так закончился тот опыт мозгового штурма. Штуковина выдержала натиск противника, который залил своё поражение водкой.
Недели проходили, улетали в прошлое, тайна оставалась незыблемой. Однако Борис Петров нутром чуял, что вокруг что-то ПРОИСХОДИТ. Причиной этого ощущения стали мелочи. Сначала ему показалось, что монитор домашнего компьютера как-то иначе светится. С цветом вроде неладно. Первой защитной догадкой, промелькнувшей в голове, была мысль о том, что следует сходить к офтальмологу. Но за делом случай забылся, Борис привык к новой цветовой гамме, и больше она его не тревожила. Но как-то раз на него произвела впечатление коробка монитора — слишком уж округлая… а раньше, кажется, корпус был угловатый, со строгими прямыми линиями… Ах да, это прежде такие делали, все старые модели были похожи на кирпичи. Объяснение не удовлетворило червя сомнения. На всякий случай Петров позвонил Юлию и поделился волнениями.
— Всегда они такие были! — отрезал друг. — Я же в этой сфере давно и все новинки отслеживаю. Хотя вообще-то прямоугольный экран, наверное, удобнее, но с другой стороны…
Борис извинился, наспех попрощался и положил трубку. В рту осталось нечто горькое. Тьфу, с башкой непорядок!.. И вдруг взгляд его упал на стены. Борис моргнул. Он видел их словно в первый раз. Обои были мохнатые, с ворсом — мягким, нежным, шёлковым. Что за бред? На этот раз он набрал номер Виктора и спросил: мужик, что с обоями на стенах стряслось?
— Ты что, Боря, вчерашний небось? Опохмелись — полегчает. Старые гладкие обои уже двадцать лет как вышли из моды. А ворсистые и изолируют лучше… Да мы же их с тобой вместе покупали, а я потом клеить помогал! Самые шиковые ты выбрал — с липким слоем, самокорригирующиеся.
— Извини, наверное, забыл… от работы голова пошла кругом, — промямлил Петров и поспешил прервать связь.
И задумался об угрожающих переменах. Унял дрожь и попытался трезво проанализировать сложившуюся обстановку. Первое, что пришло на ум, — склероз, братец. Или амнезия селективная. Возраст.
Озабоченный таким выводом, Петров пошёл на медосмотр со всеми его анализами-причиндалами.
— Здоровье у тебя отменное! — заверил его личный врач. — В твои годы немного у тебя сверстников осталось, которые бы похвастались тем же.
Вопреки успокаивающей информации Борис продолжал ощущать внутреннее напряжение, словно ощетинившийся зверёк, которому не ясно, откуда нагрянет опасность, но как будто со всех сторон сразу. И нагрянула. Тихо и ненавязчиво.
Пару дней спустя Борис вдруг осознал, что изображение у телевизора объёмное, а в выключенном состоянии аппарат походил на скорлупу выеденного яйца — довольно элегантного вида, надо признать. По словам Юлия, такие модели производились ещё до их с Борисом рождения.
Но когда исчез телефон и на его месте Петров застал переносное гнездо объёмного изображения, тогда стало совсем уж ясно, что мир МЕНЯЕТСЯ как сумасшедший, но как-то тонко и незаметно… или правда мозги набекрень уже съехали. Нет-нет, действительно что-то ПРОИСХОДИТ!
Весь остаток дня Борис просидел возле бюро, буравя взглядом потолок, который тоже был иным.
Прошло ещё немного времени, и в один прекрасный момент зеркало в ванной словно испарилось, уступив службу объёмному отражателю. И в фокусе его вместо себя Борис увидел нелепое существо с огромными глазищами да парой дырок вместо носа. Пустив в ход воображение, можно было узреть нечто гуманоидное в существе, глянувшем на Бориса из объёма «зеркала». Петров пару раз мигнул, существо ответило тошнотворного вида всасыванием глаз в орбиты, и тогда Борис пулей вылетел из ванной и бросился к гнезду холофона, которое обычно стояло в гостиной. Лихорадочно набрал… нет, ПРОИЗНЁС номер, вспомнив мимоходом, что шайб или клавиатур уже ДАВНО нет и в помине. Удивление по этому мимолётному поводу слегка смягчило панику, а тут и последовал мелодичный звук — сигнал, что на связь вышел друг, к которому кинулся за помощью Борис.
Друг выслушал сбивчивые слова Петрова, произнесённые с немалой долей ужаса, и усмехнулся, шутливо выставив наружу раздвоенный язык.
— Ты перестанешь дурака валять? — осведомился тот, кто отзывался на имя Пётр… или что-то в этом роде. — Всё в порядке, мужик, всё как надо. Фантазия у тебя разыгралась. Вот что, давай вечером соберёмся с остальными в крибе и раздавим пару митилак. У нас же и повод есть! Я Юлию и Вите уже позвонил… Придёшь?
— Приду, — упавшим голосом ответил Борис и дал отбой.
Самое странное, он действительно ПОНИМАЛ, о чём речь. «Криб» — это кабачок, «митилака» — водка. Явно пришло время сдаться и принять действительность такой, какая она есть.
Петров беспомощно обвёл глазами комнату, и взгляд внезапно зацепился за бывший деревянный стол (теперь пластмассовая ВАРГА), где на бывшей скатерти (световой декорации) мирно покоился себе тот самый предмет, штуковина, зараза, с которой всё началось. Находка была единственной вещью, не претерпевшей никаких изменений. Лежала себе и мигала красной звёздочкой спереди. Только теперь это мигание показалось Борису зловещим.
Петров оторвал взгляд от штуковины и продолжил осмотр, узнавая «свои» вещи и безошибочно определяя их смысл и предназначение. Вот затейливо округлые линии ниш ВАРХАТЫ (бывшего библиотечного шкафа), в них расставлены КРАНИ (абстрактные статуэтки) из ПИРХИ (вид стекла) и ТРИМАНИТРЫ (священные атрибуты). Книг не было вовсе, изредка попадалась одна-другая забытая ДУДЗА (информационная текстовая рамка). Мебель — БОРМАКАТЫ, играющие роль стульев и кресел, радовали (но и пугали) глаз эллипсовидными выемками, точно под стать седалищу любого КРИГОТА, в том числе и самого Петрова.
Я в безумном мире, сказал себе Борис. В нём всё не так, как прежде, кроме имён да холофонных индексов… хотя и в этом я не совсем уверен. Но штуковина такая же, как и была, конечно.
Борис взял в бывшую ладонь (окончание хватательной конечности МЕРК) предмет, наверное, в пятисотый или в тысячный раз. Сознание словно дробилось на грани двух реальностей. Сплошные чёрные глаза Петрова остановились на упрямой штуковине. Нисколько ты не изменилась, зараза. Хотя… Нет. Не изменилась. Это я изменился, вот почему надпись сейчас действительно надпись, а не чепушистый узор… Не было сил уже удивляться. Борис прочитал буквоиды, отштампованные на корпусе штуковины:
Линейный темпоральный ускоритель событий регрессивного энтропийного действия — стандартная модель планетарного поражения.
Собственность Галактического военного ведомства Криготии — Главное управление экспансии.
Правда наконец прошибла прежний рассудок Петрова, который агонизировал на грани небытия под угрозой пропасть совсем. Человеческая память вопреки усилиям явно проигрывала борьбу. Небольшая штуковина, найденная Борисом на улице, являлась невероятно сложным устройством, предназначенным создавать чужую ПЕРВОПРИЧИННОСТЬ всех явлений. Может быть, предмет был подкинут ещё на заре зарождения земной жизни. Возможно — позже. Важнее то, что неумолимые щупальца устройства со страшной силой медленно уничтожали все земные события, изменяя их до неузнаваемости. Синее сияние, невольным свидетелем которого оказался Борис, вероятно, представляло собой побочный эффект темпорального перемещения в прошлое, а треск, наверное, был связан с транспортированием миллионы лет назад мощного информационного носителя, ничтожного по размерам, способного внедриться в местный узор событий и причин, а затем исподволь привести их к выгодному для его создателей вероятностному горизонту. А дальше устройство только направляло события в созвучии с чужой логикой, враждебной земному развитию. Вот почему и валялось оно в переулке — чтобы какой-нибудь олух легкомысленно подобрал его и таким образом привёл в действие. И олухом стал Борис Петров, непосредственный соучастник чужого нашествия. Внеземная цивилизация сконструировала страшное оружие непостижимого технологического уровня, наверняка имея в виду, что у неё больше всех остальных рас в космосе прав на существование. Агрессор даже, можно сказать, считает себя благодетелем и гнушается насилия. Ведь верно — никого не убивает, никого не порабощает… просто ассимилирует планеты с разумной жизнью, превращая их обитателей в себе подобных.
- Предыдущая
- 28/59
- Следующая
