Дьявол на коне - Холт Виктория - Страница 24

• Предыдущая
• 24/81
• Следующая

Однако я знала, что произойдет. Вскоре за нами должны были прибыть мужчина и женщина, которые привезли нас сюда. Затем во время путешествия ребенка заберут и отдадут приемным родителям, а мы продолжим наш путь в замок.

Иногда я чувствовала необходимость напомнить Марго об этом.

- Я не расстанусь с ним навсегда, - восклицала она. - Я вернусь за ним. Как смогу я бросить моего малыша Шарло? Я ведь должна убедиться, что люди, к которым он попадет, любят его, ведь правда?

Тогда я принималась успокаивать ее, но мне становилось страшно при мысли о том, что настанет день, когда расставание будет неизбежно.

Я ощущала растущую напряженность в доме. Все ждали того дня, когда мы уедем. Не разряжала обстановку и наша неуверенность.

Когда я выходила в город, лавочники справлялись у меня о мадам - несчастной молодой женщине, трагически потерявшей мужа. Но теперь у нее есть ребенок, который утешит ее. Как хорошо, что это мальчик! Конечно же, мадам хотела именно мальчика.

Я гадала, как много им о нас известно. Мне неоднократно доводилось видеть, как Жанна сплетничает в лавках. Мы были предметом постоянных пересудов в городе, и мне снова пришло в голову, что граф ошибся, отправив нас в такой небольшой городок, где наше появление явилось событием.

В первую неделю сентября прибыли наши опекуны. Мы должны были собираться и выезжать на следующий день.

Все было кончено. У дверей ждал экипаж. Господин и госпожа Бельгард - еще один кузен и его жена - проводят нас домой. История завершена.

- У вас такие великодушные родственники, мадам, - сказала госпожа Лежер. - Они проводят вас домой, и с какой любовью бабушка и дедушка встретят маленького Шарло!

Все собрались у дверей дома: госпожа Гремон, госпожа Лежер и за их спинами Жанна и Эмилия.

Эта группа оставила несмываемый отпечаток в моей памяти, и часто в последующие месяцы картина эта вставала у меня перед глазами так же явственно, как в тот день.

Марго держала малыша, и я видела, как по ее щекам текут слезы.

- Я не смогу расстаться с ним, Минель, не смогу, - прошептала она.

Но, конечно же, ей придется сделать это, и в глубине души она это знала.

Первую ночь мы провели в трактире. Мы с Марго разместились в одной комнате, и ребенок с нами. Всю ночь мы почти не сомкнули глаз. Марго все время говорила.

Ей в голову приходили самые дикие мысли. Она хотела, чтобы мы сбежали, взяв с собой ребенка. Я соглашалась с ней, чтобы ее успокоить, но утром заговорила с Марго серьезно, предложив прекратить романтические мечтания.

- Если ты не хотела расставаться с ребенком, тебе следовало бы подождать, пока выйдешь замуж, чтобы заводить его.

- У меня больше никогда не будет такого, как маленький Шарло, - воскликнула Марго.

Она действительно полюбила ребенка. Как сильно? Я не знала. Все ее чувства были недолговечны, но тем не менее в текущий момент времени они были глубокими, полагаю, еще никогда в жизни Марго не привязывалась так сильно к другому человеку, как сейчас к своему ребенку.

Я была рада спокойному бесстрастному поведению Бельгардов - слуг графа. Их послали с поручением, и они выполняли его. Марго говорила мне:

- Я познакомлюсь с приемными родителями Шарло, а потом буду приезжать и видеться с сыном. И как только кому-то могло прийти в голову, что меня можно будет удержать от встреч с ребенком!

Но втайне подготавливалось расставание.

Приехав в трактир, уставшие после долгого дня в пути, мы рано легли и тотчас же уснули.

Когда мы проснулись на следующее утро, Шарло исчез.

Марго казалась растерянной и беспомощной. Она не представляла себе, что все произойдет именно так.

Она бросилась к Бельгардам, но те мягко сообщили ей, что ночью в трактир приехали приемные родители и забрали ребенка. Не надо за него беспокоиться. Он попадет в очень хороший дом, о нем всю жизнь будут заботиться. А теперь пора ехать. Граф ждет нашего приезда в замок со дня на день.

Марго была в шоке. Когда я заговаривала с ней, она не отвечала. Поняв, что никакие мои слова ее не утешают, я погрузилась в молчание.

Всю дорогу я замечала, что Марго старается запомнить места, через которые мы едем, заверяя себя, что мы вернемся и отыщем Шарло.

Бедная Марго, впервые она осознала, что происходящее - не забавное приключение. Конечно, пережито немало жутких моментов, например, когда Марго поняла, что ждет ребенка, но даже тогда природный оптимизм помог ей справиться. Теперь же горькое отчаяние охватило ее, она поняла, что такое настоящее горе.

Никогда не забуду свое первое впечатление от замка Сильвэн. Замок был построен на небольшом возвышении, и его величественная башня была видна на многие мили вокруг. Большая крепость с четырьмя башнями в форме перечниц по углам и высоченной сторожевой башней посередине - замок выглядел зловеще, угрожающе, каким, полагаю, он и должен был выглядеть, ибо в тринадцатом веке это была в первую очередь крепость, а не дом.

По мере моего приближения замок все сильнее подавлял меня своим великолепием.

Нас, должно быть, заметил менестрель с башни, так как у ворот нас встретили конюхи.

Мы очутились в просторном внутреннем дворике, вымощенном плитами, прямо перед нами поднималась каменная лестница, о которой рассказывала Марго.

- Добрый день, - приветствовала конюхов Марго.

- Добро пожаловать назад в замок, мадемуазель, - ответил один из них. - Рад вас видеть.

- Благодарю, Жак, - улыбнулась Марго. - Отец ждет нас?

- О да, мадемуазель, он распорядился, чтобы, как только вы прибудете с мадемуазель англичанкой, вас сразу же проводили в красную гостиную, а ему доложили о вашем приезде.

Марго кивнула.

- Это моя кузина-англичанка, мадемуазель Мэддокс.

- Добро пожаловать, - поклонился Жак. Я кивнула в ответ, а Марго сказала:

- Мы должны сразу же пройти в красную гостиную. Затем отправимся к себе в комнаты.

- А не лучше ли будет сначала вымыться и переодеться? - предложила я. - С дороги мы довольно запыленные.

- Он сказал, вначале красная гостиная, - ответила Марго, и я поняла, что слово графа - закон.

- Мы не станем подниматься по парадной лестнице, - продолжала Марго. - Это один из путей на ту половину, где мы будем жить, но есть и другой. В средние века его не было, но с той поры замок неоднократно перестраивали, чтобы сделать более удобным.

- Мсье, мадам, - обратился Жак к Бельгардам, - прошу сюда.

Марго провела меня через дворик к двери, и мы вошли внутрь. И очутились в зале, чем-то напоминающем Деррингем-Мэнор, но обстановка здесь была изящнее: позолоченная и затейливо украшенная мебель казалась чрезвычайно хрупкой.

Из зала вела великолепная изогнутая лестница, по которой мы с Марго поднялись. Мы прошли по коридору, и Марго открыла дверь. Это была красная гостиная. Я никогда не видела такой роскошной и в высшей степени элегантной обстановки. Шторы из красного шелка, отделанного золотом. Два или три дивана и несколько позолоченных стульев. Мне бросился в глаза буфет со стеклянными графинами и кубками. Единственное, чего не хватало этой комнате, так это уюта. Все вещи в ней казались слишком изящными или хрупкими, чтобы ими можно было пользоваться.

Я остро чувствовала, что мой внешний вид несет на себе следы долгого путешествия, и решила, что это как раз в духе графа - не дать нам возможности привести себя в порядок перед встречей. Я начинала испытывать к нему неприязнь, ибо была уверена, что он сознательно все устроил так, чтобы мы чувствовали себя неловко.

Несмотря на решимость сохранить спокойствие, у меня учащенно забилось сердце при виде входящего графа. Одет он был просто, но все предметы его туалета ясно указывали на то, что они лучшие в своем роде. Шерстяной камзол был отлично скроен, пуговицы, вне всякого сомнения, отлиты из чистого золота, кружева на рукавах и воротнике отличались ослепительной белизной.

• Предыдущая
• 24/81
• Следующая